Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
Поняв, куда могут завести такие рассуждения, Афанасий спешно хлопнул дверью души, отрубив мысленной змее хвост. Но и рассеченная, она все равно корчилась и пыталась проползти.
За дверью послышались шаги. Полина узнала Андрея. Только он так топал.
– Эй! У тебя все в порядке?
Афанасий умоляюще посмотрел на Полину. После короткого колебания та метнулась к уже приоткрывшейся двери и прижала ее плечом.
– Не входи! Я переодеваюсь!
Дверь выжидательно остановилась, не продвигаясь ни вперед, ни назад.
– И часто ты вопишь, когда переодеваешься? Я думал, только Белдо у нас такой ушибленный! – проворчал наконец Андрей и ушел.
Полина осторожно отпустила ручку двери. Закладку она по-прежнему держала подальше от Афанасия.
– Она моя! Мне подарил ее Белдо, – упрямо сказала она.
– С каких это пор Белдо раздаривает шныровские закладки? Твой Белдо ведьмарь! Он прислуживает эльбам, получая от них псиос, – отозвался Афанасий презрительно.
– Каким еще эльбам? – Полине смутно вспомнилось, как Гай касался пальцем лба убитого берсерка. И тоже, кажется, речь тогда шла о псиосе.
– Долго объяснять. Если совсем просто: тебя посещали когда-нибудь внезапные дикие мысли? Опрокинуть ударом ноги детскую коляску, беспричинно нагадить лучшей подруге, украсть чужую, совершенно ненужную тебе вещь? Это тебя атакует охотящийся эльб.
Афанасий вспомнил, что его ждет Родион. Дорога каждая секунда. Надо выбираться отсюда вместе с Ярой. Вот только как? Согласится ли она добровольно или придется увозить ее силой, используя льва? Но старушке Дельте не выдержать троих. Значит, кому-то придется телепортировать. Лучше Яре. Тогда он успеет бросить атакующую закладку.
Афанасий быстро закатал рукав. Полина увидела нечто кожаное, сияющее.
– Расшнуруй!
– Зачем?
– Расшнуруй! – нетерпеливо повторил он.
После короткого колебания Полина сунула зарядную закладку в карман и расшнуровала нерпь. Первый раз в жизни Афанасий не досадовал, что шнуровка у нерпи такая длинная и с ней столько возни. Ощущать пальцы Яры на своей руке было очень приятно.
– Ну вот! Что дальше? – спросила она, роняя нерпь ему на колени.
– Дальше она твоя!
Нерпь на ее руке Афанасий шнуровал торопливо, через две дырки на третью. Полина не знала, что вместо ее руки он представляет скользкую мороженую рыбу, чтобы потом бесконечно не проигрывать этот момент в памяти.
– А поаккуратнее нельзя?
– Сойдет! И так не слетит, – сказал он, завязывая шнурок двойным узлом и затягивая его зубами.
– А ты как без нее?
– Я разберусь! – бодро пообещал Афанасий. – Ты мне веришь, что тебе надо отсюда уходить?
Полина колебалась. Афанасий больше не вызывал у нее страха, но здесь, у Долбушина, все было такое надежное, привычное. Этот же парень предлагал ей прыжок в неизвестность.
– Ну, допустим, верю, – сказала она осторожно.
– Отлично! Иди к окну! Коснешься сирина и представишь себя… ну хотя бы у той трубы на соседнем доме!
– И что я буду делать у трубы? – спросила Яра.
– Ничего. Просто телепортации в зоне прямой видимости самые безопасные. Там нерпь перезарядится – ведь закладка у тебя в кармане, – и с крыши на крышу ты сможешь прыгать хоть по всей Москве, – сказал Афанасий.
– Только перед первым прыжком посмотрите на подоконник! Возможно, ваше внимание привлечет маленький такой выжженный знак. Это предупреждение! Девчонка размажется если не по всей Москве, то по Центральному округу точно, – посоветовал кто-то.
В распахнутых дверях комнаты, покачивая зонтом, стоял Долбушин. Он был в строгом синем костюме. Узкие носки туфель щеголевато блестели. В комнату он предусмотрительно не проходил, помня, что зонт не переносит зарядной закладки. Сбоку от Долбушина, опустившись на одно колено, замер Андрей. Его шнеппер был нацелен точно в переносицу Афанасию.
– Не дергайся, а то мой палец тоже дернется! Я нервничаю, когда у моих куколок пытаются украсть подружку! – предупредил он.
– Но как ты… – озадачилась Яра.
– Зеркало! – подсказал Андрей. – Когда я приоткрыл дверь – оно оказалось прямо напротив. А ты – руки за голову! Живее!
Глава 17Атакующая закладка
Богатыри! Неприятель от вас дрожит; да есть неприятель больше богадельни. Проклятая немогузнайка, намека, догадка, лживка, лукавка, краснословка, краткомолвка, двуличка, вежливка, бестолковка! От немогузнайки много беды!
«Наука побеждать». Граф Суворов
Медленно поднимая руки, Афанасий скользнул глазами сверху вниз. Шнеппер лежал на ковре там, где он положил его, когда начинал шнуровать Яре нерпь. Значит, вся надежда теперь на атакующую закладку. Сейчас его рука окажется рядом с капюшоном и…
Пальцы уже касались закладки. Теперь их разделяла только ткань капюшона. Афанасий ощущал и закладку, и колючие шарики пнуфов с ней рядом.
«Стоп! А что будет с Ярой?» – подумал Афанасий. За себя он не боялся, но Яра… Значит, атакующая закладка отпадает. Использовать ее сейчас нельзя. Остаются резервные пнуфы. Только надо бросать сильнее и сразу горстью – пнуф должен коснуться кожи. Если его колючки не пробьют одежды – ничего не произойдет.
– А ну-ка, поворотись-ка, сынку! – резко приказал Андрей.
– Зачем?
– Чего ты там трогаешь? Поворачивайся, кому сказал! Ну!
Афанасий медлил. Ему было обидно, что и закладкой не воспользовался, и пнуфы не бросил, да еще и засветился.
– Не убивай его! Мне нужно покормить зонт! – вполголоса сказал Долбушин.
Он поднял свой зонт и, сделав короткое накалывающее движение, потянул ручку на себя. В первую секунду Афанасий не испытал ничего, кроме недоумения. Во вторую – ощутил тупую боль, заполнившую все его тело. Он упал на колени. Сердце замерзало у него в груди, стыло, останавливалось. Он не то что не мог бросить пнуфы, но даже и глазные яблоки ему больше не повиновались. Что-то безжалостное, пустое и холодное давило его.
Афанасий только услышал протестующий крик Полины и скорее понял, чем увидел, что она чем-то замахивается.
Боль отхлынула. Он вновь смог дышать. Моргнул. С трудом приподнялся. Долбушин сидел на полу и тряс головой. Из одной ноздри у него текла кровь, а зонта в руках больше не было. Рука Яры была все еще вытянута после броска. Афанасию все стало ясно. Она швырнула в Долбушина зарядной закладкой. Попасть не попала, но, когда закладка проносилась рядом, у него вырвало зонт.
Полина закрыла лицо руками. Ее шатало. Под веками что-то ало вспыхивало. Укоризненный фельдшер Уточкин носился в пустоте, преграждал путь ее мыслям и злобно щерился проеденными зубками. Движения фельдшера становились все более паническими. Тонкие руки мелькали, как у карточного шулера.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
