Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
Николь сложила лист бумаги с текстом газетной статьи, переведенной на английский язык, и отказалась от прежнего решения сохранить это первое сообщение о гибели Шона. Ее впереди ждали многие десятки подобных статей и телерепортажей. Может быть, как это часто случается в Америке, ей поступит предложение предоставить дополнительный материал на Шона для книги, а потом и фильма. Что и говорить, Шон был неординарной личностью. Был — это долгожданный вздох облегчения для Николь. Это и скорая встреча с Ёсимото.
* * *
Николь нашла Абрамова в служебном помещении, в кабинете начальника службы безопасности. Одетая в легкий серый жакет на двусторонней «молнии» и длинную, чуть более светлых тонов, юбку, она присела напротив капитана:
— Наверное, нам следует поблагодарить друг друга за сотрудничество и попрощаться.
— Точнее, сказать до свидания, — внес коррективы Абрамов.
— Пусть будет так. У меня к вам просьба, Саша. Попросите открыть комнату Жени Блинкова. Я хочу набросать ему несколько строк.
— Напишите записку здесь, я ему передам.
Николь цокнула языком:
— Не пойдет. Я хочу затронуть интимную сторону наших отношений.
— Я не читаю чужие письма, — нахмурился Абрамов.
— Правда? — с выражением спросила Николь. — Вы, флотский подполковник и разведчик со стажем, не читаете чужие письма?
— Как разведчик — может быть.
— Я хочу настоять на своем решении.
Капитан выдвинул ящик стола и вынул связку ключей. Кивнул Николь, вставая с места: «Пойдемте со мной».
Она по-хозяйски вынула из конторки лист бумаги и конверт, взяла авторучку со стола и первой вышла из кабинета.
Капитан открыл комнату на первом этаже и пропустил американку вперед. Положив на край стола ключи, он попросил вернуть их, когда Николь закончит.
Оставшись одна, женщина огляделась. Не «люкс», конечно, но именно так она и представляла просторную, в стиле «студия», комнату Джеба, которую отчего-то назвала «Луну с неба? Не вопрос!». Может, оттого, что льняной декор на стенах был немного прохладным. Здесь тянуло расслабиться под негромкую музыку, забыть о делах перед телевизором. Здесь казалось невозможным играть какую-то роль, подвергая цензуре жесты, слова, эмоции.
В помещении было светло. Николь тем не менее включила торшер и присела на краешек кресла перед низким столиком. Открыв сумочку, она вынула колье и несколько мгновений подержала на раскрытой ладони. Положив его в конверт, придвинула к себе лист бумаги и размашистым почерком написала:
«Извини, Женя, но это все, чем я могу отблагодарить тебя. Прости — я немного, совсем чуть-чуть врала тебе. Если ты читаешь эти строки, значит, я далеко, может быть, на пути в Штаты. Еще раз прости. Николь».
Она вложила записку в конверт и заклеила его. Не удержалась и прилегла на кровать. Несколько мгновений ее щека касалась подушки.
Вздохнув, женщина встала, прихватила свою сумочку, ключи и вышла, закрывая дверь на замок. Через минуту она снова оказалась в компании Абрамова.
— Присядьте, — предложил капитан. Он собрался проводить Николь до такси, которое уже поджидало ее на парковке отеля.
В отсутствие американки Абрамов снова вернулся к теме «несоответствия», припомнив свое обращение к Николь: "В ЦРУ, в Пентагоне дураков нет, но я не понимаю, почему все эти умницы выставляют себя дураками. В Таиланд летит военно-транспортный самолет, садится на острове, выгружает морской транспорт, предназначенный для натуральных грабежей. Все вроде бы предельно ясно, но не вяжется с «Интерцептором».
В тот раз капитан не сказал того, что вертелось у него на языке: «При такой организации и открытости сокрытие одного из многих судов „Фермы“ видится мне, если хотите, подставой. А ваша информация сильно смахивает на умственные выкладки, вводящие в заблуждение». Собственно, в тот раз он думал о софистике.
Абрамова насторожило в рассказах Николь, которые он запомнил наизусть, обилие слов «пираты», «заказы», частое упоминание ЦРУ. По сути, получалось следующее: Центральное разведывательное управление занято пиратским промыслом, и ничем иным, а Шон Накамура для американской разведки — ключевая фигура. И Александр Абрамов вдруг подумал, что вся эта информационная масса создана Николь специально. Для чего? Для того чтобы отвлечь российскую военную разведку от чего-то очень и очень важного, пришел на ум ответ.
Все-таки это игра. Николь играла с самого начала. Но что она затушевывала? Налицо семейный конфликт. Она продает себя российской разведке. И адмирал Школьник в самом начале этого дела задал себе, а позже Абрамову схожий вопрос: дела семейные? Далее он конкретизировал: финансовые дела? Она что, претендовала на долю в морских грабежах своего мужа? И за этим стоит информационная стена, созданная Николь, человеком из АНБ, человеком очень и очень информированным?
Информация. Финансы. Претензия на долю в морских грабежах.
Только очень информированный человек мог давать Шону наводку на морские суда с ценным грузом.
Абрамов почувствовал каждый волос на голове. Вот сейчас ему не требовалось никаких доказательств. Шестое чувство подвинуло остальные и заполнило разум одним-единственным именем: Николь. Это она давала мужу наводку. Она — информатор, он — исполнитель.
Абрамова подмывало сделать вид, что он закашлялся. Лишь бы Николь не прочитала сомнение на его лице. Капитан полагал, что лишь сомнение и осталось в качестве основного выражения. Нахмуренные брови выражали сомнение. Тяжелый вздох — тоже сомнение. А вот слегка подрагивающие пальцы — это уже волнение. Погоди с курением, остановил себя Абрамов, потянувшийся было к пачке.
Перевести разговор в другое русло? Очнись — ты ни слова не сказал после ее возвращения. Как бы то ни было, Николь отметит любой резкий поворот. Хотя как знать. Она лишь очень информированный человек, а как разведчик она — слабовата. Иначе бы она не проговорилась: «Не прошло и месяца, как я перешла на анализ полученной информации, и Шон впервые захватил гражданское судно». Сейчас это прозвучало в голове капитана с ударением.
И еще один акцент. Абрамов запомнил своеобразный блиц в пересказе адмирала:
Вопрос: «Численность персонала агентства вам известна?»
Ответ: «Она превышает сто двадцать тысяч сотрудников. Из них примерно двадцать пять тысяч работают в центральном аппарате, остальные — на объектах АНБ по всему миру».
Вопрос: «Количество таких объектов вам известно?»
Ответ: «Свыше четырех тысяч».
Все. Казалось бы, Николь ответила на этот вопрос, но словно не сдержалась. Вот ее акцент: «Эти люди, оснащенные сложнейшей аппаратурой, способны подслушать радиотелефонные переговоры везде: в джунглях и на Южном полюсе, в том числе и ведущиеся по подводным кабелям». По сути, она себя имела в виду. Точнее, возносила себя над этими людьми. Она пользовалась полученной ими информацией себе во благо.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
