— Навестить Сабрину. — Джорджия задержалась в дверях офиса. — После этого я приму душ, теплый душ. А потом я подумаю — может быть! — что надеть на бал у Бет и Спенсера. Но, — она взглянула на бабушку, — я ничего не обещаю, поэтому не очень-то надейся.
В квартире Сабрины царил хаос, но Алан, который держал на руках Оскара, казалось, совсем не замечал этого разгрома. Джорджия посмотрела на него внимательно. Он как-то неуловимо изменился. Джорджия встряхнула головной. Да он просто сиял от радости.
— Я на минутку. Думала, что Сабрина одна и не совсем здорова.
Алан робко улыбнулся.
— Бедненькая моя, каждый раз, когда ее тошнит, я чувствую себя таким виноватым. Зато она так храбро держится. Прямо маленький львенок! Мы уже выбрали дату.
— Дату? — Джорджия пробиралась сквозь игрушки и одежду.
— День свадьбы! — Алан светился от счастья. — На следующий день после бала у Бримстоунов. Конечно, не лучший вариант, но это ближайший день, который нам смогли назначить.
— Прекрасно. О! — Джорджия только что заметила. — Ты сбрил усы.
— Сабрине они не нравились. Она говорит, что усы меня старят. Мы, конечно, всех вас пригласим. А твоя бабушка сказала, после регистрации устроит в офисе вечеринку. Ах, Джорджия, я представляю, как отвратительно ты должна себя сейчас чувствовать, но я так счастлив!
Джорджия обняла Алана. Она была рада за них обоих. Но ей самой было так больно…
— Алан, вы с Сабриной не очень обидитесь, если я не приду на свадьбу? Я боюсь, что не смогу справиться со своими чувствами. Если я вдруг расплачусь на работе, то всегда смогу выскочить, но я не хотела бы испортить вам такой большой праздник.
Алан потрепал ее по плечу.
— Я все понимаю. Мы оба очень хотели бы, чтобы ты пришла, но поступай, как тебе самой лучше. Если передумаешь, то мы будем очень рады твоему приходу.
Услышав булькающие звуки и хлопанье двери в ванной, Джорджия сделала вывод, что Сабрине полегчало, и решила ускользнуть прежде, чем на нее обрушат описания свадебного платья, цветов и медового месяца.
— Передавай привет Сабрине, — сказала она на ходу. — Будьте счастливы.
«Они наверняка будут счастливы, — подумала Джорджия, пересекая двор. — Сабрина, должно быть, на седьмом небе. Две хромые уточки, которых она спасла, будут жить долго и счастливо. Ах, если бы кто-нибудь взял ее саму под свое крыло и избавил от горького отчаяния!»
Когда Джорджия вошла в дом, то увидела на автоответчике сигнал. Она застонала. Она его давно не включала — на случай, если Рори вздумает позвонить. Наверное, Сесилия включила автоответчик, когда Джорджия была в отъезде. Она нажала кнопку, уже приготовившись стереть сообщение, если оно окажется от Рори, однако в глубине души надеялась, что это он. Предательская мысль…
— Привет, малышка! Это я, Мораг. Мы скоро заскочим к вам. Не знаю точно когда. Генри передает привет. Скажи бабушке, что скоро увидимся.
В конце сообщения послышались звуки воздушных поцелуев.
Джорджия выключила автоответчик, сама не зная, плакать ей или смеяться. Только визита родителей ей сейчас не хватало!
Глава двадцать четвертая
Ежегодный бал у Бримстоунов уступал по значимости только танцевальному вечеру в Торгово — промышленной палате. Бет, одетая в желто-зеленое платье, отделанное искусственными бриллиантами и напоминавшее модели Вивьен Вествуд, и Спенсер во фраке, который надевал два раза в год, встречали гостей в фойе «Мэнор-отеля» дружелюбными улыбками и бокалом теплого «Асти».
Чувствуя себя несчастной ровно настолько, чтобы обойтись без помощи добрых самаритян, Джорджия проскользнула в зал, прячась за Сесилию и Кена.
— Боже, — прошептала Триш ей в ухо. — Ты выглядишь просто чудесно! Должна заметить, траурные одежды выгодно подчеркивают твою бледность.
— Спасибо на добром слове.
— Я серьезно. — Триш облокотилась на руку Джеда. Мики Соммервиль, призванный руководить работой бара, только что изобрел новый коктейль под названием «Бомба Бримстоунов». Триш выпила два бокала.
— Мы так привыкли видеть тебя в яркой одежде, что твой сегодняшний наряд просто завораживает. Правда, Джед?
Джед, который опрокинул уже три коктейля, с трудом фокусировал взгляд. Он кивнул.
— Да, сногсшибательно!
Джорджия попыталась улыбнуться. Она протянула с покупкой одежды для вечера до последнего момента и выбрала обтягивающие черные атласные леггинсы с длинным пиджаком и черными туфлями от «Кэмп Хопсон».
Все яркие вечерние и бальные платья остались висеть в шкафу, как бумажные цепи в «Двенадцатой ночи».
— Посмотрите, что у нас есть, — сказал продавец, показывая ей черный костюм. — Последний писк моды из Парижа.
— Я не ношу черное, — ответила Джорджия устало.
Но она купила этот костюм, а ровно через пять минут — и туфли к нему. На обратном пути в «Диадему» она чувствовала себя подавленной, как никогда.
Зачесав волосы назад и убрав их в пучок на затылке, как у школьной директрисы, Джорджия наложила темный грим и оглядела себя в зеркало. На нее смотрела какая-то незнакомая девушка — худая и строгая.
— Замечательно! — с энтузиазмом воскликнула Сесилия, заглянувшая к ней в спальню. — Ты похожа на Анжелику Хьюстон и Круэллу де Вий одновременно. Чертовски сексуально, дорогая. Это потому, что ты такая стройная. Видит Бог, тебе придется сегодня обороняться от ухажеров!
«Как бы не так, — мрачно подумала Джорджия, — мне сегодня не пришлось еще даже пальцем пошевельнуть». Несколько человек повернули было головы и уставились на нее, не узнавая, но потом поняли, что это хохотушка Джорджия, временно впавшая в депрессию, и вернулись к «Асти» и светской болтовне.
Сесилия, похожая на бабочку в своем летящем прозрачном платье, присела рядом с ней.
— Ты не посмотрела расположение мест за столом?
Джорджия посмотрела. Сотрудники «Диадемы» сидели за одним столиком с представителями компании «Свежие фрукты Маллет» и тремя водителями из агентства Бримстоунов с женам. Их имена Джорджии ни о чем не говорили.
Плотный мужчина в сверкающей зелено-золотой ливрее ударил в большой гонг.
— Леди и джентльмены! Обед скоро будет подан! Попрошу гостей, сидящих за дальними столиками, занять свои места. Сначала занимают места гости за столиками с первого по шестой, а потом — с седьмого по двенадцатый.
— А мы где сидим? — Сесилия захлопала ресницами, вопросительно глядя на Спенсера.
— За пятым, — прошипела Джорджия. — А Спенсер будет сидеть за центральным столиком. Пошли скорее занимать места.
Когда они проходили мимо человека, ударившего в гонг, Джорджия с трудом сдержала улыбку. Это был Тед Дэнбери, продававший газеты на углу Хай-стрит. «Не удивительно, что он так громко кричал, — подумала она. — Жаль, что он не добавил: «Кому свежую газету? Купите последний номер «Спорта»!»
