— Боже милостивый, ну и погодка! — заметил он, наливая себе бурбона и направляясь к камину. — Дорогая моя тори, я привез вам подарок, хотя, пожалуй, в такой день он может показаться бесполезным. — Джефф извлек из внутреннего кармана длинный футляр и протянул его Хэзер.
— О, Джефф, зачем же! — пробормотала Хэзер, счастливо улыбаясь. — Вы ставите меня в неловкое положение, мне нечего подарить вам в ответ.
— Не беда, Хэзер, — усмехнулся Джефф. — Еще успеется. Хэзер открыла футляр и вынула из него элегантный веер с резной ручкой из слоновой кости и тонкого белоснежного испанского кружева. Она развернула его и смущенно опустила длинные ресницы.
— Мистер Джефф, вы знаете, как завоевать женское сердце, — заметила она, успешно подражая интонации, с какой говорили здесь местные дамы.
— Верно, Хэзер, но боюсь, рядом с подарком брата мой покажется дешевой игрушкой, — отозвался Джефф.
— Она прекрасна, правда? — Хэзер с гордостью прикоснулась к броши, подняла глаза и улыбнулась мужу, который не сводил с нее блестящих глаз.
Джефф понимающе взглянул на брата.
— Мой брат знает толк в таких вещах — в этом я убеждаюсь в очередной раз.
Распахнув двустворчатую дверь гостиной, Хетти объявила, что ужин готов.
— Идите скорее, пока не остыло.
Хэзер поднялась с кушетки и оправила платье, чувствуя себя несколько неловко из-за его глубокого выреза. Джефф следил за ней с приоткрытым ртом. Брэндон шагнул к брату и взял его за подбородок.
— Успокойся, Джеффри, и закрой рот. Она моя. Но не отчаивайся, может, и тебе посчастливится найти достойную пару.
Брэндон повернулся, обнял Хэзер за талию и повел к столу. Теперь стулья вокруг него стояли почти рядом. Подойдя к своему месту, Джефф виновато пожал плечами.
— Знаешь, Луиза никогда так не выглядела.
Брэндон приподнял бровь, а Хэзер вопросительно оглядела их обоих, не поняв этого замечания. Без дальнейших комментариев братья расселись, и вскоре было подано первое блюдо рождественского ужина.
Еда была настоящим шедевром кулинарного искусства, в котором тетушка Руфь превзошла саму себя. За ужином мужчины заговорили о делах.
— Так, значит, тебе больше ничего не удалось узнать о лесопилке или Бартлетте? — спросил Брэндон брата, кладя на тарелку жены кусок жареной гусятины.
— Больше ничего, — отозвался Джефф. — Я слышал, что на его лесопилке трудятся рабы, а цены он заламывает слишком высокие. Сейчас он работает себе в убыток.
— И тем не менее ее можно превратить в процветающее предприятие, — вполголоса, словно самому себе, проговорил Брэндон. — Если заменить рабов хорошими мастерами, мы только выиграем. В Делавэре отличный рынок корабельной древесины, а судя по тому, как разворачиваются дела в Чарльстоне, вскоре мы без труда сможем продавать древесину прямо здесь. Надо обсудить все это после того, как решится дело с продажей. Вскоре я на две-три недели уеду в Нью-Йорк, чтобы продать «Флитвуд», и решение о лесопилке должно быть принято до моего отъезда.
— А как насчет Луизы? — спросил Джефф, не поднимая головы. — Сегодня в городе она вцепилась в меня, как кошка в мышь, пожелав узнать, когда будут выплачены ее долги. Я сказал, что об этом ничего не знаю.
Хэзер почти не прислушивалась к разговору обоих братьев до тех пор, пока не было упомянуто имя Луизы. Брэндон заметил ее внимание и беспечно ответил:
— Она приезжала ко мне на «Флитвуд», обсудить свое финансовое положение. Я предложил выплатить ее долги и сверх того дать ей кругленькую сумму за землю, но она, как обычно, заупрямилась. Из приличия я заплатил за разную мелочь, которую она понакупила, когда еще считалась моей невестой, но с крупными долгами у нее ничего не выйдет, пока она не согласится продать мне землю. Конечно, она бы хотела, чтобы я освободил ее от обязательств, хотела бы сама распоряжаться землей, но на такие условия я не пойду. Я сообщил Луизе о своем решении и встретился с людьми, которые давали ей кредит до моего возвращения. Теперь к этому делу я смогу вернуться только после того, как решится вопрос с лесопилкой. Кстати, а ты не хотел бы вложить в это дело небольшую сумму?
— Я уж думал, что ты никогда не спросишь, — усмехнулся Джефф.
Разговор продолжался еще долго, и когда ужин был закончен, Джефф поспешил помочь Хэзер встать, прежде чем успел подняться из-за стола Брэндон. Не обращая внимания на хмурое лицо брата, Джефф провел Хэзер в гостиную, остановился под люстрой, поднял голову и задумчиво проговорил:
— Бедняжка… Висит здесь целый день, и, похоже, без пользы.
Хэзер подняла голову и увидела, что с люстры свешивается одинокая ветка омелы. Джефф прокашлялся и улыбнулся.
— А теперь, мадам, вернемся к обещанному вами подарку.
Он обнял Хэзер, не обращая внимания на ее встревоженное лицо, и поцеловал ее отнюдь не братским поцелуем. Недовольство Брэндона столь кощунственным поступком брата мгновенно отразилось на его лице. Джефф отстранился, но не убрал руку с талии Хэзер и усмехнулся брату.
— Не волнуйся, Брэндон, просто я еще никогда не целовал замужних дам, и мне захотелось попробовать.
— Знаешь, ты заставил меня задуматься: не опасно ли будет оставлять ее с тобой на время моего отъезда? — возразил Брэндон. — Не будь она порядочной женщиной, я мог бы многое подозревать.
Джефф рассмеялся и насмешливо поднял бровь.
— Брэндон, я не верю своим ушам! Мне казалось, что ты никогда не был одержим ревностью!
Недели пролетели почти незаметно, и до отъезда Брэндона осталось всего несколько дней. Все это время Брэндон был занят подготовкой корабля, долгами Луизы и лесопилкой, которую решил купить, а потому почти не бывал дома. Несколько раз он оставался ночевать на «Флитвуде» и не возвращался домой по три-четыре дня. Дома же большую часть времени он проводил в кабинете, с бесконечными расходными книгами, бумагами и счетами. Обычно с Хэзер они встречались только по субботам, когда бывали в церкви.
В этот день, вскоре после ленча, Брэндон отправился на прогулку верхом на Леопольде. Было уже далеко за полдень, когда конь вернулся без седока, вызвав немалую тревогу у обитателей дома. Хэзер не находила себе места до тех пор, пока слуги не обратили ее внимание на отдаленную фигуру Брэндона, приближающуюся к дому. Наконец он появился, весь в грязи и слегка прихрамывая. Заметив Брэндона, Леопольд, по-видимому, повеселел, замотал головой и зафыркал, словно подвергая сомнению способности хозяина к верховой езде. Брэндон выругался, отшвырнул хлыст и утомленно опустился на скамью.
— Значит, он опять вас сбросил, мастер Брэн? — с тревогой спросила Хетти.
Брэндон снова чертыхнулся и запустил в негритянку шляпой, но она увернулась и поспешила прочь. Джефф весело рассмеялся.
— Одно я знаю точно: на этот раз, Брэндон, ты упал спиной, достаточно взглянуть на твой сюртук и бриджи.