Книга Мироходец - Линн Абби

— Мы вместе вернемся в Пинкар, — сказал Рат. — Если Табарн не попал под влияние демона, ему потребуются надежные люди…

Но Ксанча будто не слышала его.

— Я часть прошлого, — горько повторила она, — и я очень устала. Даже не думала, что могу так устать.

— Просто у нас был слишком тяжелый день.

Он снова нежно обнял ее и повел к кровати. Вряд ли сон или страсть Ратипа излечили бы ее усталость, но говорить ничего не хотелось.

На рассвете следующего дня Урза перенес Ксанчу в Морверн, где оставил с двумя мешками новых, усовершенствованных пауков, определив место встречи и повесив ей на шею новый кристалл. Уже через четыре дня девушка закончила работу, вызвала Мироходца, и он переправил ее в Базерат, а затем в другие города на южном и восточном побережьях Гульмани. До полнолуния оставалось всего восемнадцать дней, возвращаться домой просто не было времени.

— Как дела в Эфуан Пинкаре? — спросила Ксанча однажды, стоя на холме перед очередным прибрежным городком. — У нас останется время, чтобы доставить туда твоих новых пауков?

— Это он попросил тебя? — нахмурился Урза. — Я сам позаботился об этом королевстве. В решающую ночь вы будете на храмовой площади Пинкара, обещаю. И можете остаться в городе, когда все закончится. А пока у нас много других дел. — Он протянул ей новый мешок с механизмами. — Эти — только для открытых мест, площадей и рынков. Следи за тем, чтобы расстояние между ними было не меньше двадцати шагов, иначе они уничтожат друг друга. И прикрепляй так, чтобы их не заметили и тем более не растоптали. Ты все поняла? Повтори.

— Двадцать шагов, площади и рынки, укромные места.

Мироходец кивнул.

— Я отправляюсь на запад. Не помешает разместить нескольких паучков и в Аргиве…

— Но мы никогда не встречали там… Урза сделал ей знак молчать и растворился в воздухе.

* * *

Прошло семнадцать дней. Ксанча развешивала пауков в Нарджабуле, небольшом городишке на восточном побережье Гульмани. С приближением праздника урожая из окрестных сел в города съезжалось все больше крестьян, спешащих занять выгодные места на рынках и ярмарочных площадях. Ксанче становилось все труднее следовать инструкциям Урзы. Несколько раз ее странное поведение привлекало внимание стражников, но, к счастью, все обходилось миром, точнее, несколькими серебряными монетами. Однажды, когда девушка, стоя за крестьянскими повозками на рыночной площади, пыталась прикрепить к колесу блестящего паука, на ее плечо опустилась чья-то тяжелая рука. Ксанча вздрогнула и потянулась к кошельку.

— Что ты здесь делаешь?! — услышала она голос, показавшийся ей знакомым, и обернулась. Перед ней стоял Урза, облаченный в дорогое шелковое платье и длинный бархатный плащ. Мироходец широко улыбался.

— Испугалась? Я думаю, мы сделали все, что нужно. Пойдем домой.

— Но я еще не закончила. На улицах так много людей. Они спят на площадях… Стало слишком сложно оставаться незамеченной.

— Теперь это не важно, — успокоил ее Урза. — Одним пауком больше, одним меньше… В конце концов, будет следующий год.

Мироходец пребывал в великолепном расположении духа. Ксанче это всегда казалось подозрительным.

— Что-то не так? С пауками? Или дома? — Она не решалась произносить имя юноши.

— Нет-нет. Я подумал, что вы захотите отпраздновать день урожая вместе, и решил отвести вас в Пинкар сегодня вечером.

Урза обнял Ксанчу за плечи, и они оказались в межмирии.

Ратип вышел из мастерской и кинулся было к девушке навстречу, но, встретившись с ней взглядом, остановился. Хотя влюбленные и не виделись семнадцать дней, Ксанча решила сдержать свои эмоции, пока они не останутся наедине.

— Урза сказал тебе, что мы встретим полнолуние в Пинкаре? — Ратип обнял и стал кружить девушку по комнате.

— Да, мы можем остаться там после того, как все закончится.

Рат поставил возлюбленную на пол и отошел к окну.

— Мы говорили о моем прошлом. Я сказал, что ты обещала вернуть меня на родину. А он открыл мне свои планы по созданию системы защиты Доминарии. Мне кажется, он ждет появления нового Мишры.

— А я все думаю о Камне слабости.

— В последнее время я почти перестал слышать его. Урза попрощался со своим прошлым. Если он отошлет меня в Эфуан, я ничего не потеряю, даже наоборот, ведь я здесь кое-чему научился. Стану ремесленником. — Ратип пытался казаться веселым.

Ксанча открыла сундук с драгоценностями и надела ему на шею тяжелую золотую цепь, которая могла обеспечить весьма неплохую жизнь скромному человеку.

— Ксанча, он передумает. Урза не сможет без тебя.

Девушка не ответила. Пополнив запас золотых монет в поясном кошельке, она достала из сундука пару ножей в богато украшенных ножнах и протянула один из них Рату.

— Это же Праздник Урожая, — запротестовал юноша, отказываясь принять оружие.

— Всеобщее безумие и черт знает что потом. — Она сунула нож ему в руки и вновь склонилась над сундуком.

— Тогда, может быть, меч? — спросил юноша, разглядывая богатую коллекцию клинков.

— Нет. Мне не стоило тогда брать меч в Медран. Эфуандцы настроены достаточно мирно. Мы постараемся слиться с толпой. А ножи есть у всех.

— Ты нервничаешь?

— Я осторожна. А вы с Урзой ведете себя так, словно собираетесь посмотреть на спортивные состязания. Мы не знаем, как все пойдет.

— Ты не хочешь идти?

Девушка покачала головой.

— Просто я хочу быть готовой к любым неожиданностям.

— Я знаю Пинкар как свои пять пальцев, — сказал Ратип. — А Праздник Урожая — это ярмарка, семь дней музыки, танцев и фруктов.

Ксанча молча вручила юноше нож и, закрыв сундук с драгоценностями, подумала о том, придется ли ей еще когда-нибудь взглянуть на портрет Кайлы бин-Кроог.