— Извините, я этого не знал.
Мик усмехнулся:
— Да, и умерли они не своей смертью.
— Что?
— Их убили.
— Как?
— Обоим перерезали горло. А перед этим привязали веревками к стульям в кухне.
— Когда это произошло?
— Пять или шесть лет назад. Как вы понимаете, дату я не обвожу кружочком в календаре.
— А тех, кто это сделал, поймали?
— Нет. А что с Конни?
— Она пропала.
— Неудивительно. Она пропала уже очень давно. Мартин и Тельма не имели от нее никаких известий до самой смерти. Конни ушла из дому в шестнадцать лет. И я не стал бы девочку винить за это. Так вы ее ищете?
— Да.
— Куда же она запропастилась, черт возьми? Наверное, не знает, что ее родители погибли.
— Думаю, не знает, — сказал я.
— Скорее всего это ее не опечалило бы. Мартин, конечно, мой брат, но он был мерзкой, жестокой скотиной. Мы редко общались. А о близости вообще не могло быть и речи. Они с Тельмой явно не имели права претендовать на премию «Родители года». Он злобный хорек, она алкоголичка — та еще парочка. Видимо, то, что они в конце концов получили, было предписано свыше. Мартин ремонтировал автомобили, держал гараж в Эль-Пасо. Денег у них никогда не было. Кому понадобилось убивать этих людей? К тому же в доме ничего не украли.
— Да, неприятная история, — произнес я.
— А Конни все-таки жива? Я думал, что она тоже умерла.
— Почему вы так думали?
— Не знаю. Она была не совсем нормальной, понимаете? Кое-что случилось с ней в детстве. Впрочем, вдаваться в детали нет смысла.
— Из-за девочки, которая попала под машину?
— Так вы об этом знаете? Мартин и прежде был мерзавцем, а после того случая совсем взбесился. Он работал в мастерской, которая принадлежала дяде погибшей девочки. Тот его уволил. И Мартин напустился на Конни, считая ее во всем виноватой. Хотя она была еще ребенком, он не делал никаких поблажек. Нашел работу в другой мастерской, в другом городе, но скоро его и оттуда выгнали. Обнаружилась пропажа инструментов. Мартин был ни при чем, но хозяин его уволил. Вскоре дела пошли еще хуже. Потом он наконец нашел работу, но продолжал давить на Конни, объявляя ее виновницей всех своих несчастий.
— И как она это переносила?
— Я редко ее видел. И она всегда выглядела странно.
— В каком смысле?
— Как будто… отсутствовала, находилась где-то в другом месте.
— То есть?
— Воображала себя в иной обстановке, витала в облаках. Я думаю, это помогало ей выжить.
— Очевидно.
— Так кто вы такой? — спросил он, и я снова назвал ему имя и фамилию. — Если найдете Конни, передайте, чтобы она мне позвонила.
— Хорошо.
— А чем вы занимаетесь? Частный детектив?
— Я газетный репортер.
В кухню вошел отец.
— Уже без двадцати семь. Поехали ужинать? — Он посмотрел на меня. — Что с тобой? Ты выглядишь так, словно увидел привидение.
— Да, что-то в этом роде.
Зазвонил телефон. Я взглянул на дисплей. Это была мама, а возможно, Итан. Он недавно научился нажимать кнопку быстрого набора. Я снял трубку.
— Не могу нигде найти Итана, — проговорила мама дрожащим голосом. — Он пропал.
Часть пятая
Глава сорок седьмая
Джан проехала несколько миль, свернула налево и вырулила на шоссе. Она надеялась, что так будет труднее ее найти.
Пока сзади не обозначится черный «ауди», можно немного успокоиться. Правда, если он отыскал ее один раз, найдет и еще. Она выглядела ужасно. Широко раскрытые глаза, спутанные волосы, которые трепал ветер, дующий в открытые окна и треснутое ветровое стекло. Джан крепко сжимала руль, чтобы унять дрожь.
Катастрофа. Дуэйн, конечно, уже покойник. Вряд ли Оскар Файн позволил ему выйти оттуда живым. Интересно, как много он успел рассказать перед смертью? Знает ли Оскар, кто она такая и кем была? Знал ли он это до того, как Дуэйн явился продать фальшивые бриллианты за шесть миллионов долларов?
Одно было ясно: Банура их подставил. Как только они ушли, он сразу позвонил Оскару Файну. Но почему тот поднял тревогу теперь, спустя столько лет? Скорее всего увидел сообщение в новостях о ее исчезновении. И узнал по фотографии. Под ней стояла подпись «Джан Харвуд», и эта женщина не была похожа на ту, которая совершила с ним нечто ужасное на заднем сиденье лимузина. Но наверное, когда тебе отрезают руку, запоминаешь не только цвет волос и глаз.
Джан задумалась, пытаясь найти в своем замысле слабое место. Откуда начать? Во-первых, не надо было связываться с Дуэйном Остерхаусом. Во-вторых, следовало сразу же узнать цену похищенному товару. И в-третьих, сегодня к Бануре нельзя было возвращаться.
Джан взглянула на приборную панель и заметила, что в баке горючее на исходе. Она дождалась следующего съезда, где располагались заправка и киоски с фастфудом. Заправилась на тридцать долларов и поставила машину у «Макдоналдса».
Миновала прилавок, направилась в туалет, где ее вырвало, прежде чем она успела закрыться в кабинке. Уперлась о стенки, чтобы не упасть. Ее знобило. Джан спустила воду в унитазе и постояла немного, промокая лицо туалетной бумагой. Затем вышла, умылась, пытаясь успокоиться. Женщина с девочкой у другой раковины настороженно посмотрели на нее.
На улице Джан прислонилась к стене, не сводя глаз с шоссе, высматривая там черный «ауди». Она простояла так полчаса, не зная, что теперь делать. Выносивший мусор служащий ресторана спросил, не нужна ли ей помощь. Он не собирался помогать ей, просто хотел, чтобы она отсюда ушла.
Джан направилась к пикапу и села за руль. Зазвонил мобильник, она вздрогнула, потому что давно забыла об украденном из сумочки женщины телефоне. С него Дуэйн звонил Бануре. Она раскрыла телефон.
— Алло!
— Так это у тебя мой телефон! — крикнула женщина. — А я его везде обыскалась и…
Джан переломила крышку телефона, словно это был позвоночник какого-то ненавистного ей существа, вышла из машины и выбросила его в мусорный бак. Вернулась, вся дрожа, и принялась вспоминать. Все, с самого начала. С того момента, когда она толкнула дочь Ричлеров под автомобиль.
Не тогда ли все и началось? Если бы она этого не сделала — Бог свидетель, у нее и в мыслях ничего подобного не было, — тогда бы родители не уехали из города, и с работой отца было бы все в порядке, и он не стал бы ее ненавидеть, и она не находилась бы в таком отчаянии, чтобы покинуть дом, не связалась с такими подонками, как Дуэйн Остерхаус…
