Богдан очень хорошо понимал. И осознание того, во что Эмилия готова была превратить жизнь таких, как Келан, наполняло его гневом и яростью.
— Она хорошо все продумала, — сухо заметил он.
— Да. В умении планировать ей не откажешь. — Кристиан пожал плечами. — А с волшебниками оказалось очень просто иметь дело. На Янусе давно тлеет политический конфликт между ними и палачами. Те и другие заинтересованы в фактической власти.
Тогда я не знал, что страсти раздуваются островитянами. Вообще, это они стоят почти за любой игрой на Янусе, включая истоки ненависти к несчастным шантийцам. Но, прежде чем разговор снова зайдет о них, я закончу свою историю… Когда я заключил договор с волшебниками и отправил сообщение Эмилии, мне неожиданно поступило приглашение посетить острова. От такого не отказываются. Одно дело слышать о таинственных хозяевах, догадываться об их роли в обществе, и совершенно другое — попасть в сердце чуждого мира. Я увидел потомков землян, узнал, каких усилий стоило им сохранить наследие предков. Существовать, развиваться, даже сделать ряд ценных научных открытий. Они же открыли мне тайну шантийцев. Строго говоря, сделали это, потому что боялись последствий нашего договора. Островитяне очень заинтересованы в контакте и плодотворном сотрудничестве с нами, так же, как и в процветании Януса, их нынешней родины. Многие поступки потомков землян сначала казались мне негуманными и нелогичными. Я не понимал, зачем подогревать всеобщую ненависть к собственным созданиям. Но зато стало ясно, какая сила стоит за политическими интригами, реформами, таинственностью, иллюзией волшебства. Серые кардиналы мира, так они смогли добиться куда большего, чем открыто сражаясь на арене. Плюс обеспечили себя притоком свежей крови. В волшебники по негласному соглашению всегда брали больше людей, юных мальчиков и девочек с гибкой психикой. Договоренность между главами храмов и островитянами существовала не годы — века. Плюс шпионская сеть, торговля и дополнительные преимущества, которые обеспечивались технологиями. Новые горизонты, которые открывал я, показались им чудесными. Но существовало одно «но». Шантийцы.
Богдан сцепил пальцы в замок и, прищурившись, наблюдал за Кристианом. Тот увлекся и несколько ослабил самоконтроль. Богдану казалось, что амбиции довлеют над бывшим контактером, но теперь видел и кое-что другое. Искреннюю увлеченность и какую-то болезненную гордыню, с которой Крис рассказывал ему о своей несомненно непростой жизни на Янусе. И вновь Богдан почувствовал острый укол жалости. Хотя он вовсе не был уверен в том, что она нужна такому, как Кристиан.
— Я был посвящен в тайну их происхождения лишь потому, что страх потерять будущие преимущества перевесил табу. Лео тебя знакомил со своими теориями? Он умный мужик, хотя немного не в себе. Как и полстанции, впрочем. В его теориях оказалось много попаданий в самую точку. Колонисты действительно не могли скрещиваться с аборигенами Януса. И после долгих, сложных экспериментов они создали гибрид, наделенный рядом уникальных способностей. Новый вид существа. Совершенного человека — шан-та. Поначалу колонисты возлагали на шан-та немало надежд, но относились к несчастным скорее как к биороботам, чем как к равным. Все изменилось спустя сотни лет. Аборигены подзабыли историю прибытия людей на планету, а может, действительно думали о них, как о богах, решивших пожить среди смертных. В их мифологии немало легенд на эту тему. Впрочем, не суть важно. Тогда они и стали считать людей и шан-та пришельцами с островов. Потом появились новые, молодые расы, итог научного эксперимента с жизнью. Наследование признаков происходило по строго разработанной схеме. Так рождались и люди с уже измененным геномом. Конечно, теперь ни об одном жителе, кроме малочисленных ящеров, нельзя однозначно сказать, является он наследием Земли или Януса. Все расы смешались, а промежуточное звено цикла — шан-та.
Кристиан поднялся со своего места и жестом пригласил Богдана следовать за ним. Они спустились по лестнице, зашли в одну из маленьких комнаток, приспособленных под музей. Здесь можно было рассмотреть предков тех, кто сейчас населял планету. Богдан с интересом разглядывал голографические проекции. На некоторых были запечатлены представители давно вымерших рас.
Кристиан заговорил:
— Я не генетик, мне трудно разобраться в механизмах этого явления. Поэтому принимай мое объяснение в таком виде. Колонисты достигли цели. Они полностью ассимилировались. Шан-та со временем превратились в шантийцев и стали заметно выделяться на фоне прочих рас. Островитяне продолжали за ними наблюдать и по-прежнему вели записи. Во-первых, шан-та остались трехфазными, это устойчивый наследующийся признак. Во-вторых, на островах, в архивах сохранились сведения о неких настораживающих дефектах, заключенных в геноме саранчи, но вроде как латентных. Также островитянами были зафиксированы периодические вспышки паники, нарушения норм поведения шан-та. Многие ранние записи о неудачных экспериментах и большая часть информации о создании подвида долгие годы считалась потерянной. Или надежно спрятанной, что кажется мне более правдоподобным. Уже много позже один ученый нашел дневники первых поколений колонистов и восстановил их. Потом они были засекречены и обрели известность под кодовым названием «Книга запретов». В-третьих, скорость разрастания популяции шантийцев оказалась несоразмерна остальным. Шан-та со временем грозили поглотить большинство рас. А потом пришла первая волна. Что-нибудь помнишь о леммингах? Это такие зверьки, жили когда-то на земле. Кстати, Дан, тебе никогда не приходило в голову, почему расу шан-та называют саранчой?
Богдан повернулся к Кристиану и медленно кивнул.
— Кажется, я начинаю понимать. Само по себе насекомое-вредитель безопасно. Однако стоит саранче, следуя необъяснимому зову, объединиться в крылатую стаю, как она перестает быть особью и становится частью единого организма. Насекомые в этот период имеют общий разум, который подчиняется совсем другим законам.
Крис продолжил мысль:
— Мне тоже попадались исторические сводки, в которых описывались огромные стаи саранчи, уничтожающие все на своем пути. До объяснений островитян я считал, что обидное прозвище шантийцам дали как намек на их социальную роль. Уродливая благодарность, верно? Ведь они спасли колонистов от деградации, открыли им дорогу в будущее. Но дело в том, Дан, что шан-та, не желая того, подложили людям славную свинью. Тот самый случай, когда создание едва не уничтожило создателя. Видимо, ученым на островах нужно было внимательнее отнестись к записям коллег. Оказывается в коде саранчи «зашит» подводный камень, некий латентный ген, который моделирует поведение существа в определенных условиях. Он есть у всех шан-та и всех тех, в ком присутствует хоть капля их крови.
Кристиан замолчал и меланхолично покрутил в руках какую-то штуковину, выглядящую как обычный серебристый шарик.
Богдан чувствовал, как от напряжения у него сводит скулы. Он ждал окончания истории и думал о том, как же опасны игры в богов. Особенно — со звезд.
Крис, повернувшись к нему, поинтересовался:
— А когда прилетит челнок?
— Что? — Богдан вновь почувствовал себя обведенным вокруг пальца. Противник опасен. Умен, расчетлив. Хотя и у него есть слабые места. Например, злость на Эмилию. Он пожал плечами: — С чего ты взял, что он вообще прилетит?
