— И ты ее получишь, если в твои планы не входит нарываться на верную гибель.
— Я всегда всеми силами стараюсь избежать подобного результата, — произнес Роб, оборачивая бедра килтом. Он выбрал ткань коричнево-бежевых тонов, отличавших клан его матери. Роб не собирался обнаруживать свое присутствие в логове Лахлана, размахивая у него перед носом пледом Мак-Ларенов. — Но тебе придется пообещать мне, что ты больше не станешь бить меня по голове.
Хэмиш снова усмехнулся.
— Если ты пообещаешь, что больше не заслужишь этого.
Глава тридцать третья
Элспет провела бессонную ночь в комнате, из которой навстречу смерти шагнула Фиона Мак-Ларен. Вне всякого сомнения, именно на это рассчитывал Лахлан. Возможно, он надеялся на то, что и она покончит с собой.
Лишь немногим, обвиненным в колдовстве, удавалось добиться оправдания. Вряд ли кто-то осудил бы Элспет за желание избежать костра, но она твердо решила не следовать по пути Фионы.
Дело было не в том, что она боялась геенны огненной, ожидающей самоубийц. Элспет не думала, что Бог так же мстителен, как и его творения. Где бы ни обитал сейчас дух Фионы, Элспет не верила, что это имеет хоть какое-то отношение к тому, как она ушла из жизни.
Но когда жена Роба покончила с собой, это нанесло по нему сокрушительный удар. Если бы так же поступила Элспет… Того, что еще одна подобная потеря может сделать с Робом, она боялась больше, чем костра.
Появилась Нормина, молчаливая пожилая служанка, неся поднос с завтраком. Элспет так тошнило, что она не смогла съесть и ложки. Нормина помогла ей привести себя в порядок, насколько это было возможно в данных обстоятельствах. Затем служанка ушла, и Элспет снова осталась одна.
Девушка опустилась на колени на маленькую скамеечку у окна и начала молиться. Она мысленно просила Бога сохранить ей жизнь, но вскоре обнаружила, что ей не удается сосредоточиться на молитвах о себе и своем затруднительном положении. Ее мысли постоянно возвращались к Робу и ее родителям. Элспет спрашивала себя, как отразится на них ожидающий ее процесс. Когда она начала молиться о тех, кого любила, на ее душу снизошло удивительное спокойствие, а страх, удушливой хваткой державший ее за горло, если и не прошел совсем, то значительно ослабел.
Все же, услышав стук в дверь, Элспет вздрогнула. Не успела она подняться с колен, как в комнату вошел Лахлан Драммонд.
— Молишься, Элспет? Трогательная сцена, — произнес он. — Это могло бы смягчить сердце сурового судьи. К сожалению, только я видел тебя коленопреклоненной.
Она встала и с достоинством ответила:
— Главное — то, что это видел Бог.
Пройдя мимо него с высоко поднятой головой, девушка вышла в коридор, где ее ожидали стражники, которым было поручено доставить ее на суд.
Суд собрался в столовой, которая была самой просторной комнатой в крепости Драммонда и вмещала всех желающих поглазеть на ведьму. Обеденные столы вынесли, но длинные скамьи вдоль стен были забиты слугами Драммонда.
На возвышении в глубине комнаты стоял стол, накрытый бархатной скатертью, расшитой церковной символикой. За ним сидел облаченный в праздничные одежды священник. Это был тот самый священник, который так и не довел до конца бракосочетание Элспет. Он был полностью зависим от Лахлана Драммонда, и Элспет стало ясно, что ей нечего рассчитывать на снисхождение.
Рядом с судьей на скамье сидели отец Кестер, священник, выдвинувший обвинение против Элспет, миссис Битон и пара служанок из Кэстил Даб. Все они прибыли сюда очень быстро, и это указывало на то, что обвинение Элспет было тщательно спланировано.
Ее родителей нигде не было видно.
Впрочем, как и Роба, хотя Элспет и не могла представить себе его здесь, в крепости Драммонда.
Элспет провели к жесткому стулу с прямой спинкой, расположенному напротив судьи.
Миссис Битон была первой, кому предстояло свидетельствовать против нее. Принеся присягу говорить только правду, экономка Роба заговорила:
— Элспет Стюарт прибегла к гнусным магическим чарам, чтобы околдовать милорда Мак-Ларена и заставить его похитить ее со свадьбы с лордом Драммондом.
Судья кивнул.
— Я лично присутствовал при этом событии, и мне тоже показалось, что Мак-Ларен действовал в состоянии невменяемости. Присутствует ли здесь упомянутый Мак-Ларен? Я хочу услышать от него, что он действовал под влиянием потусторонних сил, то есть по принуждению.
— Нет, ваша честь, — произнесла миссис Битон. — Он прикован к постели очень странной болезнью. Мак-Ларен внезапно слег в то утро, когда Элспет Стюарт покинула Кэстил Даб. Готова присягнуть, что она снова наслала на него чары.
Элспет непроизвольно прижала ладонь к груди. Роб болен? Если ему настолько плохо, что он не может встать с постели, то он не смог бы повести своих людей в битву. Значит, видение, в котором погибли и он, и ее отец, не было истинным. Выходит, она сбежала напрасно.
Миссис Битон злобно воззрилась на девушку.
— Вне всякого сомнения, она прокляла его, чтобы он не смог присутствовать здесь и дать показания против нее.
Это заявление сопровождалось одобрительными кивками всех присутствующих. По комнате пробежал шепоток.
— Существуют ли еще какие-либо свидетельства того, что Элспет Стюарт занималась колдовством? — спросил судья.
— Я слышала, как она назвала имя Хэмиша Мюррея прежде, чем ей его представили. Это может объясняться только тем, что его имя шепнул ей на ухо какой-то демон, — заявила миссис Битон. — А еще Несса и другие девушки рассказали мне, что на ее теле имеется след от раны, оставленной вилами дьявола. А дьявол всегда метит тех, кто с ним якшается.
— Вы видели эту отметину своими глазами? — спросил судья.
— О нет! Но если вы заставите ее снять одежду, — произнесла миссис Битон, небрежно пожав плечами, — я думаю, что мы все ее увидим.
Это предложение было встречено радостными и похотливыми возгласами присутствующих в комнате мужчин. Судья постучал молотком по столу, призывая к порядку.
— Леди Элспет, вы признаете существование отметины или предпочитаете раздеться, чтобы опровергнуть заявление миссис Битон?
Пунцовая от смущения Элспет встала со стула.
— У меня на ноге есть два свежих шрама, оставленных стрелой из арбалета. Но это никакая не дьявольская отметина.
— Коварство дьявола настолько велико, что она сама может не понимать, что это за шрамы, — вставил отец Кестер. — Суд должен осмотреть их, чтобы определить, как они были получены.
— Принимается к сведению, — заявил судья.
— Шрам находится в… очень деликатном месте, ваша честь, — призналась Элспет, чувствуя, как пылают ее уши. Чтобы доказать свою невиновность, ей необходимо было сохранять дворянское достоинство. Большинство женщин, обвиненных в колдовстве, были простолюдинками. Ее право рождения и положение в обществе являлись лучшей защитой.
