Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
На сей раз ответных стуков не было. Тишина поглотила ее слова. Каролина заметила испуганный взгляд служанки.
— Ладно, Бетти, иди на кухню, — уже спокойнее сказала она.
Девушка нерешительно потопталась на месте:
— С мадам все хорошо?
— Все прекрасно. — Каролина взяла мать за руку. — Мама, пойдем в тепло.
Однако миссис Айрес опять сказала, что хочет побыть одна в своей комнате. Подтянув шаль, она стала тихо взбираться по лестнице, Каролина и Бетти проводили ее взглядом. Миссис Айрес пробыла в своей комнате до самого ужина и, похоже, успокоилась. Каролина тоже вновь обрела душевное равновесие. О каракулях никто не говорил. Вечер и следующий день прошли спокойно.
Однако в конце недели миссис Айрес провела беспокойную ночь, оказавшуюся первой в череде подобных. Как многих женщин, переживших войну, ее легко будил всякий посторонний шум, и в ту ночь она встрепенулась от сна с четким ощущением, что кто-то ее позвал. Замерев в глубокой зимней темноте, минуту-другую миссис Айрес напряженно прислушивалась, но потом, ничего не услышав, расслабленно откинулась в кровати. Она уже устраивала голову на подушке, когда вдруг за шорохом наволочки под ухом ей почудился еще какой-то звук. Миссис Айрес вновь села. Через секунду звук повторился. Не голос. Не дробь или стук. За потайной дверью в бывшую гардеробную, которая теперь служила чуланом для хранения всяких баулов и корзин, безошибочно слышалось тихое, но отчетливое трепетанье. Столь странный звук породил в воображении миссис Айрес невероятную картину, всерьез ее испугавшую: казалось, некто, проникший в гардеробную, выкидывает одежду из корзин.
Но звук не смолкал, и она угадала в нем стук крыльев. Видимо, в камин залетела птица.
Новость угомонила буйную фантазию, однако тоже стала помехой сну, ибо теперь возникло видение несчастного существа, в панике рвущегося на свободу. Мысль зайти в гардеробную и поймать птицу отнюдь не грела. Миссис Айрес не питала симпатии к пернатым и другим порхающим созданиям, поскольку в ней жил детский страх перед шансом столкнуться с крылатой тварью, которая запутается в ее волосах. В конце концов терпение иссякло. Запалив свечу, миссис Айрес вылезла из постели, облачилась в халат, который застегнула до горла, плотно повязала голову шарфом, надела туфли и замшевые перчатки. Экипировавшись, по ее словам, «совершенным чучелом», она опасливо потянула дверь гардеробной. В повторение зальных опытов Каролины, трепетанье стихло, едва дверь шевельнулась в петлях, и в комнате воцарился полный покой. На полу не было ни помета, ни перьев, а закрытая вьюшка, как выяснилось, приржавела к трубе дымохода.
Растревоженная миссис Айрес до рассвета бдела, но дом был тих. Следующим вечером она легла пораньше и спала без происшествий. Однако третья ночь в точности повторила первую. На сей раз миссис Айрес вышла на площадку, разбудила Бетти и, приведя ее в спальню, велела ей слушать под дверью гардеробной. Все это происходило примерно без четверти три. «Что-то слышу, а что — непонятно», — сказала Бетти, но когда они отважились заглянуть в чулан, там ничто не шелохнулось… Миссис Айрес решила, что первое впечатление ее не обмануло. Невозможно, чтобы шум ей почудился, трепетанье было слишком отчетливым, а стало быть, плененная птица находится в самом дымоходе. Мысль эта крепко засела в ее голове, а поздний час, безмолвие и тьма, думаю, лишь усугубили наваждение. Миссис Айрес отправила Бетти спать, а сама, растревоженная, лежала без сна. Утром Каролина, пришедшая поздороваться, нашла мать в гардеробной: стоя на коленях перед камином, та пыталась кочергой поддеть заржавевшую вьюшку.
На секунду Каролина подумала, что матушка спятила. Но потом, выяснив, в чем дело, помогла миссис Айрес подняться и сама занялась взломом, а после его успешного завершения тыкала рукояткой швабры в дымоход, пока не заныло плечо. Вызванный ею поток сажи превратил ее в исполнительницу негритянских песен. В этом гриме не оказалось ни пушинки, ни перышка, но миссис Айрес была так уверена в своей правоте и так «переживала за птичку», что Каролина, почистившись, с театральным биноклем вышла в сад, чтобы осмотреть дымовые трубы. Выяснилось, что все трубы на этой стороне дома снабжены сетчатыми щитками; кое-где сетка, густо облепленная мокрыми листьями, прохудилась, но все равно никакая птица не смогла бы ее одолеть и угодить в дымоход. По дороге в дом обдумав ситуацию, Каролина сказала матери, что, похоже, на одной трубе недавно было гнездо. Дескать, она видела, как птица «свободно залетала в дымоход и обратно». Известие приободрило миссис Айрес, она оделась и позавтракала.
Но всего лишь час спустя Каролину, в своей комнате доедавшую завтрак, всполошил ее пронзительный крик. Влетев в комнату матери, Каролина увидела миссис Айрес, которая, выставив вперед руки, будто пятилась от открытой двери гардеробной. Лишь гораздо позже она сообразила, что мать вовсе не отступала, а тогда просто метнулась к ней, предположив внезапный приступ дурноты. Но обморока не было — по крайней мере, в обычном понимании слова. Каролина усадила мать в кресло, подала стакан воды и присела перед ней на корточки, держа ее руку в своих ладонях.
— Со мной все хорошо, не волнуйся. — Миссис Айрес отерла слезы, которые еще больше встревожили Каролину. — Глупо, ведь столько времени прошло.
То и дело она поглядывала на гардеробную, и лицо ее было очень странным: в нем читались испуг и какое-то жадное желание.
— Что случилось, мама? — всерьез перепугалась Каролина. — Почему ты все время туда смотришь? Что ты видишь?
Не ответив, миссис Айрес покачала головой. Каролина опасливо подошла к гардеробной. Она сама не знала, чего больше страшится: увидеть нечто ужасное или понять, что в чулане нет ничего необычного (матушкино поведение сулило именно второй вариант). Сначала она разглядела лишь груду картонок, которые миссис Айрес собралась оттереть от сажи, налетевшей из неогороженного камина. Каролина подвинула коробки, и взгляд ее зацепился за темное пятно над плинтусом. Когда глаза обвыклись с тусклым светом, пятно предстало уже знакомыми детскими каракулями:
Прежде всего поразило то, что надпись старая. Было совершенно ясно, что буквы накорябаны не злосчастной Джиллиан Бейкер-Хайд, но другим ребенком, и очень давно. Может, когда-то она сама их нацарапала? — задумалась Каролина. Или Родерик? А может, кто-то из кузин или подружек… Каролина еще раз взглянула на буквы, и сердце ее ухнуло, потому что она вдруг поняла причину материных слез. К своему изумлению, она почувствовала, что щеки ее запылали, и еще пару минут провела в чулане, давая лицу остыть.
— По крайней мере, теперь мы знаем, что девочка Бейкер-Хайдов ни при чем, — сказала Каролина, вернувшись к матери.
— Я на нее и не думала, — спокойно ответила миссис Айрес.
— Прости, мама.
— За что, дорогая?
— Не знаю.
— Не извиняйся, — вздохнула миссис Айрес. — Как же дому нравится нас подлавливать, правда? Будто знает все наши слабости и на каждой нас испытывает… Господи, до чего ж я устала! — Она прижала скомканный платок ко лбу и зажмурилась.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
