Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
Уберем из этой схемы работы перфораторы и получим картину, как у Герберта Уэллса, который в конце XIX века обещал, что «при существующих темпах развития промышленности улицы Лондона через пятьдесят лет будут завалены конским навозом до второго этажа».
Применительно к компьютерам идея великого фантаста воплотилась следующим образом: заказанный дисплей больше всего походил на монстроидальный пульт управления космическим кораблем. Примерно такой я когда-то давно видел в безнадежно испорченном бездарной режиссурой ретрофильме «Туманность Андромеды»[330]. Прорисованное тушью на ватмане сооружение поднималось под углом градусов в сорок пять единым скругленным горбом почти от уровня пола, причем мониторы в количестве целых четырех штук были утоплены в эту поверхность так, что наружу выступало только стекло экрана. Рабочие места глубоко «врезали» в конструкцию подобно креслу водителя в торпедо автомобиля двадцать первого века. В довершение картины, клавиши клавиатур торчали прямо из общей поверхности.
Крайнее правое кресло, судя по пристроенному на специальную выдвижную панель «Консулу», предназначалось для управления системой в целом. Крайнее левое было оборудовано световым пером, кроме того, этот торец пульта заканчивался красиво «задизайненным» в общий стиль шкафом.
Воображаемая картина нового мира – страшное оружие. Поэтому специалисты грамотно и аргументированно обосновали свои идеи. Ведь с их помощью было можно:
резко снизить стоимость рабочего места;
добиться существенной экономии площади в зале вычислительного центра;
сократить число конструктивных элементов и упростить процесс производства;
придать пульту управления современный вид;
обойтись единым блоком питания, заодно уменьшить общее потребление электроэнергии;
сэкономить множество прочих элементов, перечень которых был заботливо приложен на отдельной странице;
упростить разводку кабелей, обойтись без строительства кабельростов;
облегчить обслуживание и уборку рабочих мест…
И многое, многое другое. К концу презентации я начал себя чувствовать натуральным врагом трудового советского народа. Не будь послезнания – уже на следующий день НИИ «Интел» в полном составе начал бы мостырить свежеспроектированного монстра, мерзко хихикая над тупостью американцев, которые не смогли придумать этакое чудо без передовой коммунистической теории.
Чтобы окончательно разобраться в ситуации, ткнул пальцем в расположенный слева шкаф:
– Тут, собственно, ЭВМ хотите поместить?
– Нет, – чуть потупил глаза Иван. – Мы не смогли разместить управление графическим дисплеем в самом пульте, пришлось дополнительно поставить шкаф. Понимаю, что не очень красиво, но вообще мы думаем, что для работы с чертежами целесообразно выделить отдельный модуль…
– Ведь и у IBM так сделано! – поспешил с защитой Иван. – Только у них немного компактнее конструкция получилась и за самим монитором стоит, поэтому ее почти не видно на рекламных фотографиях.
– Отдельно – это правильно, – машинально заметил я. – А для этих все поместилось? – показал на два экрана посередине.
– Да! – явно обрадовался вопросу Иван. – Мы такой удачный прототип нашли, IBM 2260 Display Station, специально для текста, двенадцать строк по восемьдесят символов!
– Его бы надо купить и разобрать, – вкрадчиво намекнул Иван II, глядя мне в глаза взглядом кота из «Шрека». – В каталоге всего тысяча долларов стоит. Мы бы его исследовали…
– Беззастенчиво содрали схему один в один? – прервал я. – С отставанием в пятилетку?
– Нет, что вы, Петр Юрьевич! – замахал руками мэнээс. – Гораздо быстрее!
– Конструктивное мышление. – Я не смог удержать сарказма. Впрочем, судя по скромным улыбкам, мои слова приняли за чистую монету. – Ладно, а графический монитор? – с видом грозного контролера поинтересовался я. – Может, и его вам надо?
– Нет… – испуганно отшатнулся от такой идеи специалист. – Капиталисты совсем сдурели, просят более ста тысяч!
– Долларов! – с придыханием добавил Иван I. – Это целая куча золота!
– Вот! Можете же иногда соображать! – Я демонстративно нахмурил брови. – Хорошо, подумаю над вашим предложением. Приходите… В понедельник, самое то будет.
Только дверь кабинета закрылась за Иванами, я тяжело плюхнулся в кресло и вытер пот со лба. Едва не прокололся в своем полном непонимании сложности устройства графического монитора. Нет, я догадывался, что отображать картинки в тысяча девятьсот шестьдесят шестом году несколько сложнее, чем текст. Но не на целый же шкаф! В «ямахах» из моего школьного детства имелись шикарные игрушки в графике, причем преподавательский монитор был цветным! Впрочем, хорошо то, что хорошо кончается. Позвонил секретарше, чтобы принесла свежего чая и пряников, а сам погрузился в изучение представленной документации.
…Для начала, графика на IBM 2250[331]оказалась векторной. Не такой, как в привычном мне мире, где линии на экране рисует программное обеспечение компьютера, а как бы вообще, «сама по себе, от рождения». Соответственно, к экрану IBM действительно «прилагали» совершенно нехилую ЭВМ с весьма навороченными возможностями по управлению изображением. Как я не обратил внимания на эдакий курьез – ума не приложу. Не иначе – подействовала сила стереотипов две тысячи десятого года, для которых «чертеж – это Автокад[332]», и не более того.
Зачем придумали такое извращение? Перемножил минимальное разрешение мониторов будущего, шестьсот сорок на четыреста восемьдесят[333]. При черно-белой картинке под сорок килобайтов! Разумеется, нужный объем я уже давно прикидывал, но нашел его вполне реальным в самой ближайшей перспективе, на чем и успокоился. Однако инженеры IBM и НИИ «Интел» мыслили прошлым, а не будущим, поэтому, начиная разработку, они даже подумать не могли о подобных объемах. Тем более что для отображения картинок надо не просто хранить, а реально работать с памятью, значит, ЭВМ должна оперировать сотнями килобайт. Неудивительно, что разработчики решили все преобразования растровой картинки в векторную оставить за специальным контроллером монитора и отдавать на основную ЭВМ только цифровое описание линий-векторов.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
