— Ну уж если заговорили о вооружениях, могу представить, какие чувства испытывали во время полета к Вольфу 359 некоторые члены экипажа, — сказал Федор. — Коль скоро целью экспедиции был контакт как наиболее желаемый итог встречи с этим загадочным Крестом, естественно, что звездолеты должны были выйти на него во всеоружии. Если судить по найденным схемам комплектации и загрузки кораблей, они вполне были способны постоять за себя.
Я помнил эти схемы. Как, впрочем, и лишенные консервирующей полимерной смазки узлы ракетных подвесок на том зонде, что мы вытащили из вечной мерзлоты.
Конечно «Восход» и «Звезда» не были боевыми кораблями в прямом смысле слова.
Однако многоцелевой пилотируемый ракетоплан проекта «Барк-2» (на каждом звездолете имелась пара таких, напомню) вполне мог использоваться в качестве тяжелой боевой машины, поскольку располагал для этого всеми необходимыми средствами обнаружения и сопровождения целей. Правда, на нем не было ни пушек, ни ракет, но — но! — в космосе «Барк-2» мог нести на внешней подвеске до восьми зондов-беспилотников. А вот уже зонды могли получить и пушки, и ракеты, заскладированные до поры до времени среди прочих грузов в огромных транспортных отсеках звездолета.
— И вот представьте, какое горькое разочарование должны испытывать в первую очередь те члены экипажа, для которых ожидаемый контакт — суть их профессии. По штатному расписанию это в первую очередь лингвист, скорее всего историк и уж точно кибернетик. А пилот-оператор? Он вообще человек сугубо военный, а каждый профессиональный милитарист спит и видит, как бы повоевать, где поискать удобный случай… А может, имеет смысл слегка подстегнуть ход событий? Если есть пистолетики, как удержаться от соблазна хоть пару раз пальнуть в Черное Небо?
Что ж, Федор был прав в своих предположениях, и, на мой взгляд, довольно точно моделировал психологическую ситуацию на обоих звездолетах в условиях отсутствия цели.
Как там говорил бывалый космоволк Вранов, неубиваемый герой боевиков плодовитого Святозарова? «Замечательнейшая это вещь — беспилотник двойного назначения, я вам скажу! Когда он с научным подвесным контейнером — это птичка исследовательская, для ученых. А вот с ракетной подвеской — очень даже боевая, аккурат для нашего брата, колонизатора звездных земель!»
Последнюю фразу, насчет колонизатора, я даже как-то использовал в статье про старинную марсианскую экспедицию, одну из первых и потому благополучно проваленную.
Но вернемся в 2160 год.
Оба звездолета уже давно начали медленное торможение. Каждый очередной миллиард километров «Восход» и «Звезда» проходили медленней предыдущего. До Вольфа 359 было еще далеко, а вожделенные радиоисточники более так себя и не обнаружили.
Я был бы, наверное, просто подавлен такой ситуацией, поскольку депрессия и меланхолия — мои главные эмоциональные бичи, основательно предаться флагеллации коими я собираюсь, однажды выйдя-таки на пенсию.
— А ты представь себя на борту «Звезды», — предложила Тайна. — Вот тебе вводная. С момента пробуждения прошло сто дней, а вы, в смысле экипаж звездолета, уже почти разуверились, что вам вообще суждено доползти хотя бы до внутренней границы тамошнего древнего, протопланетного диска…
— Погоди «до внутренней», — прервал ее я. — А как они вообще газопылевой диск прошли? Ведь там задачка еще та! При их скоростях пылинки обретают могущество артиллерийских снарядов. И хотя щиты у кораблей есть, но они ведь не от пылинок, а от молекул и элементарных частиц. Корабли разве не прошли над пылевым диском? Кто понял?
Я был уверен, что на мой вопрос ответит Смагин и не ошибся.
— Ты, Константин, не учитываешь того факта, что звездолеты всё время сбрасывали скорость.
— Ну и что?
— А то, что в требуемых им масштабах гашение скорости могло быть осуществлено только маршевым фотонным двигателем. Тут маневровым движочкам, питаемым реакторами ТЯР-1 и ТЯР-2, не хватит ни мощности, ни ресурса. Соответственно, перед началом торможения они развернули звездолеты на сто восемьдесят градусов и летели фотонными двигателями вперед.
— Неужели ты хочешь сказать, что они прожигали газопылевой диск перед собой фотонным излучением маршевых?
— Именно так. Я даже раскопал пару фотографий того, как это выглядело. Феерия!
Я с трудом переборол соблазн отвлечься на эти фотографии, но Тайна нетерпеливо покусывала губу.
— Извини, что перебили, — сказал я ей. — Ты что-то говорила.
— Да я к тому, что летели они долго. А делать-то особо нечего! Депрессуха еще та. Что делать помимо своих штатных обязанностей, чем себя занять?
Я пожал плечами. Говорить, что в первую очередь я бы немедленно предался своему излюбленному занятию в таких случаях — активной зевоте с постепенным усилением амплитуды разведения челюстей, было как-то несолидно. Поэтому пришлось сказать вторую правду, которая в моем случае — тоже самая что ни на есть истинная.
— Пожалуй, я начал бы активно интересоваться слабым полом, — честно заявил я, нагло глядя прямо в зеленые Тайнины глазищи. — Ведь были там на борту женщины, верно?
На этот час мы еще не обнаружили поименных списков экипажей звездолетов, только — перечни должностей согласно штатному расписанию.
Но женщины должны быть в каждом межзвездном полете, в этом я свято убежден. Иначе звездолет превратится в казарму.
А кроме того, ведь существовал еще и космический гандбол!
Этот вид спорта пользовался на обоих звездолетах просто сумасшедшей популярностью, особенно в период пересменки. (Так прозаично мы с Тайной и Смагиным, не сговариваясь, стали называть период от пробуждения одной смены до отправки в гиберкапсулы следующей.)
В гандбол увлеченно играли и на «Восходе», и на «Звезде». Жалко лишь, что по понятным причинам в этих импровизированных чемпионатах не было возможности проводить выездные матчи между двумя экипажами.
Иначе у нас появился бы шанс заглянуть внутрь «Звезды». А если бы повезло, может быть даже и увидеть воочию самого Петра Алексеевича Надежина, командира корабля, из-за которого и началась наша великая авантюра.
Несколько минут мы с замиранием сердца смотрели видео, где незнакомые лично, но теперь такие близкие нам люди кувыркались в невесомости в погоне за мячом.
Матч проходил в специально оборудованном спортивном зале, где имелись электромагнитные эмуляторы гравитации. Каждый игрок был оплетен системой ремней с магнитными модулями.
Конечно, игроки большей частью свободно парили по всему объему помещения. Но благодаря технологической «сбруе» они имели возможность использовать для различных хитрых эволюций электромагнитное поле. Космические гандболисты носились в воздухе по весьма замысловатым траекториям, крутясь в изящных пируэтах и выполняя фигуры, сделавшие бы честь любому спортивному авиапилотажу.
— Смотрите, а защитники-то, защитники! — Со смехом тыкала пальчиком в экран Тайна. — Прямо приклеились к потолку, а вон тот, низенький крепыш, натурально на стене сидит, в самом углу…
