поставить на место зарвавшуюся пигалицу, пусть видит, что я нравлюсь женщинам. Но и тут она умудрилась довести меня до белого каления, поэтому я сорвался. Как только последние слова сорвались с моих губ я уже горько жалел о них. У Магариет было такое лицо, будто я ее ударил, но я удавив, внезапно проснувшуюся совесть и возмущенный вопль зверя, взял под руку Мимилину и пошел в обеденный зал. Почему-то глупое щебетание любовницы о нарядах и украшениях стало дико раздражать, но я сделал над собой усилие и улыбнулся Мимилине, с отвращением заметив, что краски на лице слишком много, а от цвета ее платья хочется удавиться.
После завтрака, я отправил строптивицу обратно в свои покои, портнихи и служанки получили указание не оставлять ее одну и не дать ей нацепить ее артефакты. До обеда я занимался делами, прибыли остальные генералы и мы обсудили такое внезапное появление послов. Причина их появления хоть и была очевидна, но слишком уж быстро они обо всем узнали.
Вернувшись в покои, переодеться к обеду, наткнулся на мнущихся у двери спальни служанок. Они сообщили, что Магариет выставила их вон. Я рассвирепел. Как она может препятствовать выполнению моих приказов? Выбив дверь боевым плетением, влетел, намереваясь прибить ее, но застыл на пороге. Сердце споткнулось в груди, когда она медленно поднялась со стула поворачиваясь ко мне лицом. Она выглядела как самый сладкий сон, пока не открыла рот. Я опять сорвался. Наговорил гадостей и поцеловал, хотел продемонстрировать, кто в доме хозяин, а в итоге разнёс ванную комнату от бешенства, из-за того, что она осталась безучастна и не ответила на поцелуй. .Ч.и.т.а.й. к.н.и.г.и. на. К.н.и.г.о.е. д…н.е.т.
На приеме, не должно было случиться ничего из ряда вон выходящего, но случилось. Кольцо Магариет среагировало на яд. Вообще она нарушила правила этикета, схватив вино до того, как взял его я, но тем самым спасла жизнь послам и расстроила планы похитителей. Пришлось уводить послов для приватной беседы, пока тайная полиция разбиралась с произошедшим. Удалось задержать шпиона из слуг по горячим следам, он и рассказал о планах империи Илер-Итарар украсть Магариет. Очень уж им хотелось получить свои виджеты. Узнав об этом, меня немного перекосило, и я чуть не отдал приказ вырезать этих интриганов, Никелар-Эр отговорил и предложил все же включить виджеты в перечень товаров в торговом соглашении. Хорошие отношения с империей Илер-Итарар нам очень выгодны, к тому же их предложение было слишком заманчивым, чтобы отказаться. Оставив генералов разбираться с последствиями неудавшегося отравления и составлять торговое соглашение с послами вернулся в зал приемов и утащил Магариет для серьезного разговора. Она ожидаемо снова начала меня бесить и я снова наговорил того, чего не следовало.
Вспоминая, потом как на ее лице отразился страх, как она жалобно просила не пытать ее, я испытывал жгучий стыд. Она даже не слышала, что я ей говорил и так горько плакала, что мне убить себя хотелось и зверь был со мной солидарен. А когда она успокоилась и снова начала язвить, я сделал то, о чем мечтал с самого утра. Но она опять начала сопротивляться, это меня окончательно выбесило. Она хотела меня, но все равно сопротивлялась, даже зверь был недоволен, а Магариет снова смотрела на меня, как на чудовище, ее слова меня немного отрезвили и заставили пойти на попятную. После того, как она ушла, я разнёс кабинет и пошел к Мимилине, желая снять напряжение, которое мешало нормально думать. Но и тут меня ждало разочарование. Глядя на раскрашенное лицо любовницы, на ее пышные формы у меня в штанах даже ничего не шевельнулось, и зверь ещё раздражал своими комментариями: «Фу. Бе. От нее воняет». Ушел я от Мимилины ещё более злой и напряжённый. И встретился с генералом Делен-Эром, который решил вступиться за честь Магариет. Я пришел в ярость. Ревность взвилась огненным смерчем. Драка вышла отменная и я хоть немного спустил пар. Правда, потом, когда нас растащили и Делен-Эр сообщил мне, что в любовницах у меня мало того, что дева из уважаемого рода, она ещё и приходится ему внучкой и окончательно добила меня новость, о том, что Магариет дракон. Дракон! И что-то мне подсказывает, что зверь знал об этом с самого начала и мне ничего не сказал! Девушек — драконов, по неписанным правилам нельзя было брать в любовницы на них можно только жениться. Я был несколько ошарашен этой новостью, и не знал, как теперь выбираться из столь щекотливой ситуации, а зверь бухтел, что не надо никуда выбираться, нужно брать её себе, что доказывало мою догадку о его осведомленности.
И ведь взял. Ее слова о том, что она хочет чтобы ее украли привели его в бешенство, я пытался успокоить его, понимая чем все закончится, потом подумал и не стал вмешиваться. Мысль о том, чтобы присвоить её себе целиком и полностью уже прочно поселилась в моей голове. А попытка ее похищения шпионами из Агдара укрепила это желание, сделало его почти невыносимым. После того, как несостоявшихся убийц допросили, выбив из них всю возможную информацию я готов был убить себя за беспечность. Мимилину задержать не удалось… Живой. Она оказала неожиданно яростное сопротивление при задержании и была убита. Слугу, помогавшего убийцам проникнуть во дворец взяли, и он поведал много интересного. Я чувствовал себя полностью раздавленным. Генералы пытались меня поддержать, но они тоже понимали, что мы облажались по всем фронтам. Шпионы были везде, даже в тайной полиции.
Под утро я приполз в свою спальню, сел на пол возле кровати и прижал руки Магариет к своему лицу. Она сладко спала, а я как безумный гладил ее руками себя по голове и мечтал, услышать ещё раз: «Мой золотой мальчик». А когда услышал, готов был расплакаться от счастья. Эта захватчица взяла в плен мое сердце одной фразой, зверь тот вообще готов был на брюхе за ней ползать. Я не понимал, как такое возможно. Девочка из сна. Я даже лица никогда не видел, но нежный голос, эти слова и моя на них реакция. Как она узнала? Может я ей тоже снился?
Я готов был на все, чтобы удержать ее, даже признался в своих чувствах, не прямо, нет. Заявить ей, что влюблен у меня духу не хватило, она не поняла. Когда вспомнил, что близится последний день нашего пари, пришел в отчаяние. Она за неделю ни разу не уступила мне. У меня была последняя возможность выиграть и
