Они засуетились, подготавливаясь к маршу.
Гот, что-то злобно бурча себе под нос, отсоединил старый добрый ДШК от металлической дуги «Краба» и стал прилаживать его на такую же дугу, но уже на «Поларисе», потом перенес в его прицепчик не одну, а целых две коробки со снаряженными лентами. Это было уже что-то! С этим уже можно было повоевать! Если учесть, что в распоряжении Андрея оставалось три боекомплекта, три ленты по двести пятьдесят патронов каждая к крупнокалиберному ДШК, да еще свое, личное оружие: питоновская «Геката», штурмовая винтовка с оптикой, пистолет и... Тяжелый, бритвенно-острый «Коммандо» как последний аргумент...
Ося, радист группы и по совместительству доморощенный лекарь, закрепил в прицепе свою радиостанцию, а затем собрал воедино в один подсумок все имевшиеся в наличии бинты, обезболивающие уколы и тому подобную медицинскую хрень...
Задира... Этот камикадзе рванул зачем-то к мосту, затем пробежал мимо него, не сбавляя аллюра, и скрылся где-то в темноте... А ровно через пять минут вернулся, дыша, как загнанная лошадь.
– И где тебя носило, военный?
– А-а! Так! – махнул он беззаботно рукой. – Засиделась жопа в кресле, захотелось поразмяться малец...
– Размялся?
– То что надо!!! – улыбнулся Клим. – Пробежался, ветерком обдуло! Красота!.. Пару-тройку растяжечек через дорогу примастырил. Для полной гармонии... Чтоб не бегали к мосту с горки кто ни попадя...
– Спасибо, братка!
– А я че? Я ниче! Так, для страховочки...
Андрей взглянул на часы, которые показали 21.03.
– Группа! Время! – рявкнул он зло. – Службу забыли, нюх потеряли?! Три минуты перебор!!!
Гуркнули одновременно три мощных мотора и три вездехода, поднимая мириады грязных брызг, рванули с места.
– Удачи, Чиф! – раздался голос Оси в наушнике.
– Не задерживайся, братка! – теперь это уже был Задира.
– Через сутки я за тобой вернусь, коммандер! И пусть будет трибунал!.. – поставил точку Гот.
– Мартин! За полковника отвечаешь головой!.. Удачи вам, мужики!..
22 апреля 1999 г. Зимбабве. Ночь
«...Переправа, переправа,
берег левый, берег правый...»
22.00 бесконечного 22 апреля...
Только сейчас, когда он остался один на один со своей болью, Андрей наконец-то дал волю своим эмоциям. Почти четверть часа он исступленно рубил ножом первые попавшиеся под руку ветки. Он все махал и махал своим огромным боевым ножом, пытаясь заглушить боль. И в конце концов ему это почти удалось. Он устал так, словно без перекура на время разгрузил вагон картошки. Горячий, обжигающий пот валил градом, и его не мог остудить даже холодный моросящий дождь. Через четверть часа этой сумасшедшей рубки он повалился на землю, абсолютно выбившись из сил... Не хотелось ничего.
А еще через четверть часа его мозг родил мысль:
«А чей-то ты так расслабился, Андруччо?! А мужички твои, что жопу твою прикрывали? Они-то как? Может, теперь им помощь нужна? А ты раскис, расклеился как баба! Ну-ка встать! Встать, капитан!!! Подъем!..»
Он кое-как добрался до вездехода. Проверил готовность пулемета и улегся в алюминиевый кузов. Все его действия теперь держались на одном-единственном рефлексе, забитом в подсознание еще во времена его службы в Отряде. Рефлексом этим было простое русское слово «Надо!»...
Андрей снял с плеча и уложил рядом с собой автомат, а затем медленно собрал воедино и приготовил к работе Питонову «Гекату Вторую». Эта большая мощная винтовка даже с виду, если не знать, на что она способна и какой разрушающей силы были ее выстрелы, внушала уважение и подсознательное опасение.
«Ну, здравствуй, красавица. – Андрей нежно погладил винтовку по стволу и затворной коробке. – Здравствуй, девочка!.. Ну что, будем встречать мужичка твоего вместе?..»
Андрей достал из специального подсумка внушительный бронебойный патрон и зарядил оружие.
«А где же бегает тот придурок, что носится с „тяжелой“ оптикой, – вот что интересно мне знать! – На него хоть и накатывали волны боли, до цветных звезд в глазах, но после сеанса „трудотерапии“ мозг опять начал работать четко и без сбоев. – Час назад у моста его не было. Или был? Но струхнул и затихарился? Ну-ка, ну-ка...»
В мощную оптику «Гекаты», снабженную еще и ночным прицелом, он стал осматривать вершину плато, на которой двое суток назад появились три мотоцикла «охранения». Он всматривался в ночь так пристально, что не мог не заметить того, что искал. И он заметил!
«Оп-па!.. Ну да!.. Конечно! Кто бы сомневался!.. А вы все же мудаки, ребята! Макаки, они и есть гамадрилы! Кто ж вас так воевать-то учил? Кол вам, с минусом! С духами за Речкой и то интереснее было – те умнее!.. Вот я вам сейчас этот кол и поставлю!..»
И то, что думал сейчас Филин, абсолютно не было бахвальством. Точно такая же реакция на увиденное была бы и у любого другого, кто хоть немного знаком с тем, как должен себя вести и как должен уметь выживать на войне человек, взявший в руки винтовку с оптическим прицелом и назвавший себя «снайпером»...
Этот негритянский стрелок решил, видимо, со своим напарником устроить «засаду». Дилетанты!!! Они не съезжали с пригорка. Они даже потушили фару своего мотоцикла и бережно положили его на травку. И сами улеглись рядышком. Винтовочку свою приспособили к стрельбе, да только, видать, зарядить забыли... Ну да! Это вам не по камням бездушным да антилопам безобидным стрелять, и даже не по раненому летчику. Группа Кондора преодолела мост за считаные секунды, да еще положив при этом четверых «гвардейцев»... Снайпер просто не ожидал такого оборота! А когда сообразил, что произошло, стрелять по кустам было уже поздно. Ищи ветра в поле! Да и преследовать вдвоем такой караван – себе дороже!.. Вот они и затихарились!.. Красавцы так и лежали около своего байка, не зная, что же теперь делать. То ли свалить по-тихому, то ли дожидаться своих?..
«Ну... Понеслась звезда по кочкам!..»
Он вдохнул поглубже, насколько позволяли его ребра, затаил дыхание, выцелил круглый бок бензобака и нажал на спуск.
– В-ву-у! – громыхнула крупнокалиберная винтовка в руках Филина.
– Б-ба-а-ах! – мощно взорвался через секунду бензобак байка.
– А-а-а-у-уа-а! – покатились по земле два живых факела.
– У-ум-а-а! – вторил им Андрей, корчась от боли в прицепе «Полариса».
Не закрепленная на земле сошками крупнокалиберная «Геката» легко скользнула по стальному борту прицепа, давая такую мощную отдачу в плечо, что перевернула Андрея на спину, и всем корпусом влетела внутрь прицепа, затормозившись о борт только дульным тормозом!
– У-у-у-ум-ма-а! – выл тихонько Филин, баюкая покалеченную полковничьими зубами руку и обнимая ребра. – У-ум-ф-у-ум-ф!
