class="p1">— Ну вот так, — подтвердил Егор. — Людскую пищу они не едят. Но им готовят горячее, чтоб пар шёл. И вот они этот пар вдыхают — тем и живы.
Захар пригрузился. Я решил вмешаться:
— Фигня новомодная этот ваш вейпинг. Марфа таким не баловалась. Она нормально ела. И… не только ела.
Я не стал уточнять, что ещё Марфа исполняла со мной. И при этом по всем ощущениям была — живее всех живых. Думаю, Марфа согласится, что для всех лучше сохранить эту маленькую тайну между нами.
— А сколько ей лет-то, ты спрашивал? — доковырялась до Захара Земляна.
— В смысле? Да ты ж видела её! Не старше меня.
— То на вид. А в русалках она сколько была? Да ей, может, лет сто уже!
— Не помнит она, — опять пришёл я на помощь. — Как человеком стала — так прошлое почти целиком из головы стёрлось. Про то, как русалкой была — ещё худо-бедно вспоминает, но там у неё всё как будто одним днём записано. Землян, тебе не всё равно? Да хоть бы и сто лет она в русалках отпахала. Выкарабкалась же. И на сто лет совсем не выглядит. Да и по умственному развитию — вполне себе молодая девка.
Земляна насупилась, но замолчала. А Захар посмотрел на меня, кажется, с благодарностью. Хотя уверенности у меня не было, вокруг уже стемнело.
— Братья, начинается, кажись, — вдруг произнёс Иван. Вроде негромко, но таким тоном, что все разговоры тут же смолкли.
Я повернул голову, проследив за взглядом Ивана, и понял, что действительно началось. Что именно — хрен бы знал, но факт начинания был налицо.
Посреди озера что-то всплывало. Что-то большое и тёмное, шарообразного типа.
— Мать-перемать, это ещё что за батискаф? — Я широко раскрыл глаза, пытаясь осознать масштабы трагедии.
Масштабы ширились. Мы все поднялись на ноги и, спешно перестраивая зрение под лунный свет, силились разобрать хоть какие-то привычные черты. Но посреди озера тупо рос какой-то холм.
Который вдруг начал трансформироваться.
— Ё-ё-ё… — протянул Ерёма, и мы все с ним мысленно согласились.
Теперь сделалось ясно, что сие — не холм, а долгожданный водяной. Холмом казалась его спина. А сейчас он разгибался. Вода потоками стекала с волос и бороды.
Размерами водяник был сейчас с лешака после проявления, не меньше. Не зря, ох, не зря я тогда, с Марусей, не стал на него давить! Чую, многие охотники на таких скоропалительных решениях погорели. Разошлись миром — и слава Ктулху, не к ночи будь помянут. Зато сейчас, по ходу, будет жарко.
Но для начала не нам.
— Кто тут на мои озёра покушается? — загрохотал голос водяного. — Выходи! Покажись, бесовское отродье!
— Уж кто бы говорил, — усмехнулся Ерёма, но на него зашикали.
Ещё не хватало раньше времени спалиться. У нас даже десятка полноценного не собралось.
Ждать пришлось недолго. Моё внимание привлёк отчаянный писк. Я повернул голову и увидел, что идиллия на заливном лугу закончилась. Луна вошла в силу, и теперь было хорошо видно, что русалки бросились врассыпную, а одна угодила в плен. Её держала… одетая женщина.
Русалка брыкалась, как живая, но вдруг обмякла и повисла. Сверкнула молния.
— Не понял, — пробормотал я. — Она что — пожирает силу тварей⁈
Отвечать мне никто не спешил. И оно было понятно. Ещё из справочника я усвоил, что вила — это нечто крайне редкое и малоизученное. Действительно способна убить одним взглядом — факт. Но это относится только к простым людям, у охотников вроде как есть иммунитет. Во всяком случае, факты убийства вил охотниками были зафиксированы.
Несмотря на то, что опасность вилы представляли высокую, похлеще колдуна.
Русалки, вереща, бросились к своему хозяину и заступнику. Который, увидев сцену хладнокровной расправы, зарычал так, что земля затряслась у нас под ногами.
А женщина, облачённая в белые одежды, взмахнула крыльями и взлетела. Крылья у неё были офигенные, как у орла, чёрно-белые. Взмыв выше маковки водяного, вила как будто на мгновение исчезла, однако тут же появилась. Увеличенная в четыре раза.
— Не твоё это озеро, клоп раздутый! — громыхнул её голос. — Убирайся отсюда подобру-поздорову! Так и быть, пощажу и тебя, и выводок твой. Но ещё раз сунетесь — всех истреблю!
— Ишь, какая! — не испугался водяной. — Истреблялку-то отрастила, соплюха? Да я тут над озёрами властвовал, когда ты ещё из яйца не вылупилась!
— Вот и хватит с тебя, хрен старый. Отцарствовал своё. А теперь я буду.
Переговоры зашли в тупик, и обе стороны это почувствовали. Водяной с криком воздел руку, и в вилу ударила струя воды. Такая струя, что звездануться можно. Ну, сообразно размеру вилы. Как из брандспойта с полуметровым диаметром наконечника. Вилу сбило с траектории и отшвырнуло в сторону.
— Вот это бы могущество да в мирных целях! — восхитился я.
— Это в каких? — спросил Яков.
— Воду бы мне в дом подавал. Никаких насосов не надо!
Вила оклемалась быстро — сразу же, как только иссякла струя. Она взмахнула мокрыми крыльями — до нас долетели холодные брызги — и в мгновение ока вновь долетела до водяника. Там, не вступая больше в неконструктивные диалоги, махнула рукой.
Из озера вылетели многочисленные водяные щупальца и опутали водяного, притянув руки к бокам. Тот вскрикнул от неожиданности и ощутимо напрягся, но щупальца, судя по блеску, мгновенно заледенели.
— Вот как меня-то вода слушается, — усмехнулась вила. — А я тебе предлагала уйти! Не согласился, дурак старый. Пеняй теперь на себя.
Вила щёлкнула пальцами, и водяной заорал.
Почему заорал — стало понятно тут же. Щупальца ощетинились шипами, которые, видимо, впились и в тело водяного.
— Помирать тебе пора, — скучным голосом сказала вила. — Зажился, старый. Разжирел. Смысла в тебе ни на грош не осталось.
Она вытянула перед собой руку и резким движением сжала пальцы. Водяной взвыл уже совсем страшно — ледяные щупальца начали стягиваться.
— Не очень-то она и ослабла, — заметил Яков.
— Ага, — кивнул Никодим. — Грохнет деда сейчас — и чего нам с ней делать?
— Да погодите вы, — в один голос сказали Егор и Харисим. Переглянулись, и как-то молча решили, что продолжать будет один Егор. — Водяной тоже не пальцем деланный. Помрёт он тебе так просто, держи карман шире.
И действительно. Предсмертный вой как-то
