его мысли пытались прорвать пространство, пересечь световые годы, чтобы сказать эти слова не капитану злосчастной станции, а тому, кому он должен был их сказать.
— Полагаю, подобные проблемы существуют не только у вас, — чуть-чуть улыбнулся Синклер.
— Догадываюсь, что я не один такой в галактике, — буркнул Лейт, жалея, что вообще поднял эту тему.
— Я имею в виду конкретного человека. — Лейт посмотрел на Синклера по-другому. Неужели, старый вояка…
— О?.. А разве у вас…
— Не у меня, мистер Дорфф. У человека, который прислал вам вчера два сообщения.
Лейт поджал губы и хмыкнул. От подобной проницательности ему стало не по себе. Пространство, разделяющее их с Нейлой и было свернувшееся, вернуло себе статус-кво.
— Дилемма дикобраза. Вместе — колко, порознь — зябко. Дикобразы не могут прижиматься друг к другу, чтобы согреться. Проблема одиночек. Проблема многих людей, — продолжал Синклер.
— Мы ни разу не говорили по душам за все три года…
— А хотели ли?
— Раньше думал, что нет. Мне было на всё плевать. Она делала свою работу, я делал свою. Мы были друг другу полезны. Я не думал даже, что мне будет так обидно потерять её.
Капитан долго молчал, и Дорфф счёл это своего рода сигналом к тому, что минута слабости и откровений кончилась. Он прервал молчание первым:
— Значит, «Святая Вальпургия», да? У вас уже есть план?
— У меня есть мистер Гарибальди, — снова усмехнулся Синклер. ему хватило такта принять резкую смену темы как должное.
— Вы думаете, он справится в одиночку?
— Ну что вы! Я хочу задействовать наших новых друзей. Они осведомлены о вирусе и подготовлены, по крайней мере, некоторые из них, по вашим же словам. Ну и конечно, вас тоже.
— Можете на меня рассчитывать, капитан.
— Я знаю. Это меня и настораживает, мистер Дорфф.
— Что вы имеете в виду? — Лейт напрягся. Он догадывался, что Синклер не сможет до конца доверять ему, но что именно смутило командира станции, Дорфф не понимал.
— Видите ли, Лейт… Не думаю, что это мне только кажется. Вы так сосредоточены на вашем ближайшем будущем, что совершенно забыли о более долгосрочных перспективах.
В этот момент бывший агент Бюро, вставший на путь защитника справедливости, буквально физически ощутил, как всё его нутро пронзила холодная бесконечно длинная и тонкая спица. Пронзила и вытряхнула на поверхность те тайны подсознания, которые Лейт прятал сам от себя. Прежде чем ответить, он долго подбирал слова:
— Видите ли, капитан. Есть ненулевая вероятность, что моё дальнейшее будущее измеряется не годами или десятилетиями, а сутками. Я не думаю о том, что будет через несколько дней, я думаю о том, что будет через двадцать восемь часов. Не в моём положении мечтать о триумфальном возвращении на Землю… Это будущее для меня уже потеряло смысл.
— В чём-то вы конечно правы. Но эта вероятность преследует каждого из нас от рождения до смерти. И вы сейчас рискуете немногим больше обычных людей.
— Если бы у меня была семья в Сан-Диего или даже на Марсе, я бы думал иначе. Но всё, что я делаю сейчас, это мой единственно возможный вклад в будущее моей родины. Моё будущее — это «Святая Вальпургия».
— Да вы себя как будто заранее похоронили…
— По крайней мере, для Земного Альянса.
— Попробуйте хоть на секунду перестать думать о Земном Альянсе и подумать о себе.
— Капитан, — хмыкнул Лейт, — я столько раз умирал… Столько личностей… И практически все мертвы.
— Вы столько раз умирали, что так и не научились жить.
— Потому что моя работа заключалась в том, чтобы выполнить задачу — одну или несколько — и умереть.
— Но обстоятельства сложились так, что это больше не ваша работа. Вам нужно научиться жить.
— А как это?
— Каждый узнаёт сам.
— А вы когда-нибудь учились жить?
— Да.
— И как?
— Как видите, — Синклер развёл руками, но тут же стал серьёзнее. — Однако, поверьте моему опыту пилота и командира: люди с такими мыслями, как у вас сейчас, гибли гораздо чаще, чем те, кто думали о будущем.
— Просто они принимали смерть заранее. Были готовы к ней.
— Они звали её. Это другое.
— Я не собираюсь её звать. Да, я хочу для себя будущего, но оно для меня настолько в тумане, что…
— У вас есть ещё, — капитан допил свой кофе и посмотрел на часы, — несколько минут, чтобы подумать о будущем.
— Простите?
— Я помню вашу просьбу и хотел бы, чтобы вы кое с кем побеседовали.
— А можно поподробнее?
— Время, мистер Дорфф, — Синклер торопливо засобирался, как будто они действительно куда-то опаздывали.
— Можете рассказать по пути!
— Лучше не стоит.
— Тогда мне придётся терзаться в догадках.
— Отлично! Чем более спонтанными и искренними будут ответы на вопросы в этой беседе, тем лучше.
— В беседе с кем? — Лейт терпеть не мог сюрпризы и неопределённости, а Синклер, загадочно улыбаясь, кажется, наслаждался его реакцией.
— С тем, кто в состоянии дать вам защиту и поддержку.
— Кто это?
— Узнаете. Идём, — капитан направился в сторону лифтов.
ГЛАВА 11
Смысл смерти найти очень легко. Всегда найдётся то, ради чего стоит умереть. А вот ради чего жить…
«Я родился слишком поздно, чтобы жить в мирное время. Или слишком рано».
— Капитан, всё же… Куда мы идём? — Синклер молчал всю дорогу, и Лейт не терзал его расспросами. Но когда они миновали несколько уровней на лифте, пересекли два коридора и оказались в инопланетном секторе, бывший агент не выдержал.
— К тому, кто, как я надеюсь, сможет предоставить вам возможность жить дальше, не опасаясь старых долгов.
— Вы говорите о ком-то из инопланетян?
— О, да! И я бы попросил вас проявить уважение. Не хотелось бы, чтобы вы стали причиной дипломатического скандала.
— Я умудрился ею не стать, даже встретившись с послом Моллари. Я надеюсь, вы не его имеете в виду?
— Нет, ну что вы!
— Вы меня успокоили… — Лейт вложил в эти слова достаточно сарказма, чтобы даже острая на язык Нейла им гордилась. А затем, глянув на форму Синклера, всё же спросил. — Капитан, а ради чего живёте вы? — Вы-то как раз часть Земного Альянса.
— Вот странно… — Тот остановился и задумчиво нахмурился, сунув руки в карманы. — Я всегда знал ответ, но никогда не пробовал облечь его в слова. И сейчас вы меня спросили, и…
— Поставил в тупик?
— В некотором роде. Скорее, дали мне понять, что не всегда можно озвучить то, что чувствуешь сердцем. Поймёте ли вы меня правильно, если я вам скажу, что живу ради торжества жизни во Вселенной?
— Мир во
