того не понимая, остается прирожденным бегуном. Биология людей не может так быстро меняться, как мир вокруг нас. Развитие человеческой цивилизации намного опережает нашу биологическую эволюцию. Мы живем в постиндустриальную эпоху, а наше тело осталось даже не в каменном веке, а в том баснословном времени, когда на планете еще не было людей, а венцом творения мог считаться, например, австралопитек.
В принципе любой из нас должен преодолевать за день три десятка километров. Мы все обязаны много двигаться. Не только жители отдаленных районов Африки и Латинской Америки. Не только любители Московского и Бостонского марафонов, не только геологи со своими рюкзаками и туристы со своими котелками. Но и мы, просиживающие 80 часов в неделю за компьютером или хотя бы 40 часов в неделю за кассовым аппаратом в магазине или на ресепшен в офисе, а остальное время – на переднем сиденье автомобиля или перед телевизором, на диване. В лучшем случае мы готовы пару раз в неделю погулять возле дома.
Когда-то, чтобы получить свой «бифштекс» или «ростбиф», охотникам надо было пройти не один километр, загнать зверя в засаду, справиться с ним, вернуться с добычей домой. Даже для того, чтобы перехватить горстку фруктов или кореньев, приходилось отправляться в путь. Но и после того, как свершилась «неолитическая революция» и люди перешли к занятиям сельским хозяйством, кочевое скотоводство или земледелие выжимало из них все соки. Хлеб всегда добывали «в поте лица своего». Так продолжалось до тех пор, пока технический прогресс не избавил людей от тяжелого физического труда. Это «вековое проклятие» было благополучно забыто, и вот тогда-то один за другим мы стали жертвами другого проклятия – «болезней цивилизации». «Вплоть до изобретения офисов практически все люди, как и все наши предки в животном мире на протяжении сотен миллионов лет, каждый день в течение многих часов вынуждены были проявлять физическую активность, – подчеркивает Тило Шпаль. – А вот сегодня наш организм совершенно не нагружен».
Малоподвижный образ жизни не может не сказаться на нашем здоровье. Ученые, занятые эволюцией человека, не устают обращать внимание на то, что многие распространенные сегодня болезни вызваны тем, что мы вынуждены жить в совершенно иных условиях, нежели далекие предки, по потребностям которых и кроилось то самое тело, которым теперь владеем мы.
Наши мышцы быстро становятся дряблыми, им всё труднее поддерживать расплывшееся, нетренированное тело. Человек никогда еще не был так слаб и беспомощен, как сегодня. Нас выручают лишь созданные нами машины, облегчающие нам жизнь. Они помогают скрыть наше нарастающее несовершенство. И именно эту мышечную слабость многие биологи-эволюционисты считают главной причиной того, что люди повсеместно жалуются теперь на боли в спине.
«Если бы проблемы со спиной являлись принципиальным изъяном строения человека и его предков, – поясняет биолог Дэниел Либерман из Гарвардского университета, – то естественный отбор давно бы вступил в права, и положение дел несколько исправилось бы – постепенно снизились бы и частота заболеваний, и их тяжесть».
В самом деле, если бы хронические боли в спине существенно влияли на наши репродуктивные способности, то эволюция могла бы «вмешаться», и преимущество получили бы люди с определенной особенностью позвоночника, которая позволяла бы им годами сидеть, склонившись над компьютером, и не мучиться от боли в спине. Но скорее уж мы изобретем компьютер, на котором можно работать, только прохаживаясь по комнате, чем эволюция починит нам позвоночник. В то, что мы изменим свой образ жизни, верится еще слабее…
Эликсир жизни, кровь
С незапамятных времен кровь казалась нашим далеким предкам эликсиром жизни. В самых разных обществах и культурах бытовали мифы и легенды, связанные с ней.
Чем же так ценна, так привлекательна кровь? Какие функции выполняет этот живительный сок, неустанно струящийся в нас? Словно незримая река жизни, он переливается по нашему телу, не выбиваясь нигде на его поверхность.
Ученые унаследовали интерес к крови от мистиков прошлых эпох. Вот уже много веков они изучают эту животворную жидкость, но многое по-прежнему остается для них тайной.
Кровь – необычный орган тела. Когда рассматриваешь под микроскопом каплю крови, ее клетки поражают разнообразием форм и расцветок. Словно огромный рой общественных животных, они мельтешат, занятые каждая своим важным делом. Одни – «рабочие существа» – без устали питают остальные органы тела кислородом; другие – «солдаты», «пограничники» – сражаются с чужеродными клетками или возбудителями заболеваний, проникшими в кровь.
В этой реке, поддерживающей в нас жизнь, преобладают красные кровяные тельца (эритроциты). Они кишат буквально повсюду. Эти яйцевидные клетки при помощи пигмента гемоглобина, содержащего железо (этот пигмент и придает крови ее красный цвет), переносят вдыхаемый нами кислород от легких к клеткам тела. При недостатке гемоглобина в крови человек страдает от анемии; его кожу отличает тогда характерный бледный оттенок.
Сейчас красные кровяные тельца научились выращивать в лабораторных условиях из эмбриональных стволовых клеток. Искусственные эритроциты так же хорошо переносят кислород, как и натуральные клетки.
Белые кровяные тельца (лейкоциты) защищают организм. При инфекционном заболевании их число возрастает. Всюду, куда проникли возбудители болезни, непременно стягиваются лейкоциты. По капиллярам они проникают в ткань, пораженную недугом, и обрушиваются на врага. Одни лейкоциты выделяют вещества, от которых вторгшиеся бактерии гибнут. Другие набрасываются на непрошеных гостей и поглощают их. Постепенно лейкоциты окружают очаг болезни. Они действуют, словно армия, берущая противника в кольцо. Это явление, называемое фагоцитозом, открыл на исходе XIX века русский ученый Илья Мечников.
Если кровеносный сосуд поврежден и человеку грозит потеря крови, в дело вступают хрупкие кровяные пластинки – тромбоциты. Они достигают ранки и под действием атмосферного воздуха разрушаются. При этом образуется фермент тромбин, который и способствует тому, что трещинка в кровеносном сосуде затягивается упругими нерастворимыми нитями – фибрином. Кровь свертывается.
Эритроциты, лейкоциты, тромбоциты можно сравнить с корабликами, плывущими по артериям и венам. Но все корабли плавают по воде. Не составляют исключения и клетки крови. Если наполнить кровью пробирку и поместить ее в центрифугу, то в работающем аппарате кровь расслоится за несколько минут. Большую ее часть (55 %) составит плазма. На дне пробирки окажется густой осадок – те самые «клетки-кораблики», затонувшие во время эксперимента. Плазма же состоит на 96 % из воды. Остальное приходится на долю белков, в том числе иммуноглобулинов, которые активизируются, как только иммунная система человека объявляет тревогу (они связываются с антигенами).
Лишь в 1900 году выяснилось, что у каждого человека есть своя группа крови. Кровь разделяется на группы по следующему признаку. На поверхности красных кровяных телец имеются определенные вещества, выполняющие функции антигенов. Всего у человека известно около
