class="p1">Не совсем понятно, почему, перечислив четыре пути, Рашид ад-Дин заключает, что их было пять. Может быть, следует разделять действия одной из пар военачальников (Орда – Байдар и Кадан – Бури). Существует предположение, что у Орды была собственная миссия по покорению областей на севере Польши, но в Пруссию он точно не заходил. Как бы то ни было, налицо традиционное деление монгольской армии на три фронта: правое крыло, левое крыло и центр.
Правое (северное) крыло составляли тумены Байдара и Орды, призванные обезопасить фланги основной армии, направившейся в Венгрию через карпатские перевалы. Около 10 марта 1241 г. монголы вновь пересекли Вислу и заняли уже разоренный Сандомир. О численности их войск существуют различные мнения. Польские историки считают, что на территории Польши действовал только один монгольский тумен. В. Т. Пашуто считал, что их должно было быть в два раза больше, так как участвовало два чингизида[363]. Надо полагать, два хана – это не менее 20 тысяч всадников, а возможно и больше, так как зона их действий была слишком широка. К тому же, вступив на вражескую территорию, они немедленно и безбоязненно разделились. От Сандомира тумен Орды (или Кайду) направился для разорения внутренних областей в сторону Ленчицы и далее на Силезию, к Вроцлаву. Байдар (Пету) пошел на Краков. Ханы не смущались численности своих армий, для которых все же 10 тысяч было маловато.
На полпути к Кракову Байдар столкнулся с ополчением малопольских городов, которым руководил краковский воевода Владимеж и сандомирский Пакослав. В сражении под Хмельником 18 марта 1241 г. он их разгромил, после чего осадил малопольскую столицу. Местный (краковский и сандомирский) князь Болеслав Стыдливый, сын Лешка Белого, вместе с семьей заблаговременно покинул Вавельский холм и бежал в сторону Венгрии, к своему тестю королю Беле, но не добрался до него и укрылся где-то на границе Словакии. Бегство перед подходом монгольских войск было в те годы повальным «увлечением» князей. Единственно только, что маршрут Болеслав избрал необычный – в южных областях тоже шла война. Впрочем, отступление на север было затруднительным благодаря действиям Орды, который мог выделить часть воинов для блокады Кракова.
Лишенные, как и киевляне, своих военных лидеров, обескровленные после гибели ополчения под Хмельником, жители малопольской столицы не стали добровольно открывать ворота захватчикам и дали монголам жестокий бой на городских улицах. После кровопролитного приступа 28 марта 1241 г. изнуренные оккупанты даже не смогли установить полного контроля над всей территорией Кракова. Горстка ополченцев, укрывшись в храме св. Анджея, так и не сдалась и не была захвачена, сохранив под церковными сводами клочок свободной земли. Захватив много пленных и не задерживаясь, Байдар повел своих всадников через Рацибуж и Ополе на столицу Силезии Вроцлав, куда должен был подойти Орда.
Генрих Благочестивый, сын Генриха Бородатого, спешно собирал в Силезии у городка Легница полки из обширных своих и сопредельных земель. Воинством из Великой Польши и Кракова руководил воевода Сулислав, брат краковского воеводы Владимежа, погибшего под Хмельником. Из Верхней Силезии воинов привел опольский князь Мешко. Большой отряд, включавший различных иноземных охотников, добровольцев из немецкого и чешского рыцарства, горожан, крестьян, возглавлял Болеслав, сын моравского маркграфа Дипольда. Группу тевтонских рыцарей привел прусский великий магистр Поппо фон Остерна. К нему же присоединилось несколько тамплиеров и госпитальеров. Силезское воинство находилось под рукой самого Генриха. На соединение с ним спешил чешский король Вацлав I (1228–1253) со своей армией.
О подходе войск из Мазовии или Куявии в источниках ничего не сообщается. Сказывалась давняя вражда между княжескими родами, а также упреждающие действия тумена Орды под Ленчицей. Однако и без этого под знамена Генриха стеклось значительное по средневековым меркам воинство: по разным оценкам от 8 тысяч до 20 тысяч. Направляясь на соединение с чешской армией (ок. 40 тысяч воинов), силезский герцог не стал оборонять свою столицу. Жители Вроцлава сами отбили приступ монголов. Вероятно, Байдар и Орда знали, что скоро войско их противников может утроиться, и не задерживались для осады. Все решали считанные дни.
9 апреля 1241 г. в понедельник войска сошлись на Добре Поле под Легницей. Отряд моравского маркграфа Болеслава вместе с рыцарями-крестоносцами сформировал авангард европейской армии. Слева и справа от него, чуть поодаль, заняли позиции воины Сулислава и Мешко. Сам Генрих возглавил резервный полк и расположился вдали за основными силами.
Битва под Легницей 9 апреля 1241 г. Миниатюра из «Жития Св. Ядвиги Силезской», 1353 г.
Монголы разделили войско на четыре подразделения: три в ряд и одно, возглавляемое самим Ордой, в тылу. По сообщению польского летописца Яна Длугоша, первый копейный удар польско-тевтонского авангарда заставил интервентов отступить. Однако, когда по мнению европейцев, дошло дело до рыцарских рукопашных единоборств, монголы попытались всячески от них уклониться, делая ставку на лучников. Монгольские стрелы пробили брешь в христианском воинстве – погиб сам маркграф Болеслав. Положение выправили только подоспевшие польские арбалетчики из отрядов Сулислава и Мешко. Чаша весов в битве вновь стала склоняться в пользу европейцев. Монголы начали отступать. Но в то же время до слуха воинов Сулислава и Мешко долетел кличь: «Бегите! Бегите!» Как впоследствии выяснили, его выкрикивал на польском разъезжавший по полю провокатор – как писал Длугош: «не известно, русского или татарского рода». Князь Мешко принял клич за правду и побежал, увлекая за собой часть отряда.
В кризисный момент стороны вводят в бой резервы: вперед выезжают князь Генрих и хан Орда. В жестокой рукопашной сталкиваются полки, трещат копья, хлюпает сталь, лязгают доспехи. Несмотря на заверения летописца, исследователи сходятся во мнении, что силы сторон были примерно равны – никто не имел численного преимущества. Польский летописец приписывает монголам использование колдовства, которое привело к перелому в битве и разгрому европейцев: «…так как боевые порядки татар поредели, они начали подумывать о бегстве. Была в их войске между иными хоругвями одна огромной величины, на которой можно было увидеть нарисованный знак Х; на вершине древка этой хоругви торчало подобие очень уродливой и безобразной головы с бородой. Когда татары в едином порыве уже двинулись назад и приготовились бежать; знаменосец при той хоругви начал сильно размахивать той головой, а из нее сразу стали исходить пар, дым и туман с таким сильным смрадом, что из-за этой разошедшейся между войсками вони, поляки разомлели и едва живы остались, силы их покинули и они стали не способны к бою»[364].
Позднейшие исследователи считали, что здесь мы имеем дело с первым случаем использования химического оружия в боевых целях. Как бы то ни было, но после описанной «ворожбы» армия Генриха дрогнула и повернула
