крикнул я ему.
— Великий Князь, он хочет забрать лошадей! Пусть он хотя бы их оставит!
— В смысле хотя бы их? Ты что, думал мы у тебя это поместье заберем и твою лесобазу? Не спорю, лесобаза прекрасный трофей, учитывая, что у меня есть мебельная фабрика. Вот только как на это посмотрят окружающие дворяне? Они же скажут, что я охренел у слабаков отбирать все имущество. С другой стороны, если я вообще ничего не заберу, они также покрутят пальцем у виска и посчитают меня тюфяком, который побоялся потребовать у побежденного контрибуцию… э, репарации. Как там говорится? Объём и характер репараций должны определяться в соответствии с нанесённым ущербом. Вот значится, от твоих действий мы могли бы понести репутационные и материальные потери. А учитывая, что ты всего лишь дворянин в личном качестве, то и взять с тебя мало что можно. Ты так хотел получить потомственное, а вот если бы уже было, считай, что тебя бы раздели до гола. Ладно, трусы бы оставили. Да и те с дыркой. А так, мы всего лишь забираем оружие, боеприпасы к нему, кое-какие картины, не все причем, так, чтобы показывать гостям, мол это боевой трофей, автомобильную технику и лошадей. Все. Ну может что по мелочи. Да и то, если приглянется. Мы не забираем земли и недвижимость, а также деньги, расписки и акции на счетах. Да мы даже на пять процентов тебя вряд ли сейчас не ограбим. Просто настолько, насколько необходимо, чтобы показать всем в округ, что за своих людей мы стоим. Будь ты потомственным, я бы исполу бы забрал. Ладно, увидите его, пусть подумает.
— Круто ты завернул. Ты мне нравишься, граф. Жаль не мой вассал. Были бы у меня все такие, мы бы жили лучше, чем сейчас.
— Бойтесь желаний своих, ибо дураки не так опасны, хоть и столь же амбициозны.
— Претензия на большее?
— Нет, ни разу, мне и графа достаточно. Титул князя позволит лишь иметь больше техники. А вот дорасти до уровня графа Фомского по деньгам мне бы не мешало.
— Кстати о деньгах. За сколько этого вороного продашь?
— Македонский? За миллион.
— О, вижу ты цену ему знаешь. — улыбнулся великий князь. — Покупаю.
— И да, и нет. Да, цену знаю. И нет, уже продан. За миллион. Карэну Тиграновичу.
— Вот же заяц, быстрее меня оказался. Он тоже сюда приедет?
— Именно. Вот как раз с ним и поторгуетесь.
— А остальные?
— Знаю, что весь табун на вскидку стоит три миллиона. Кто сколько не знаю.
— Ладно, я пока осмотрю их, может себе пару выберу. И да, в цене не обижу.
— Надеюсь на это.
— Конечно. И, Ваше Сиятельство, очень правильное решение. Вы забираете ценные вещи, но совершенно не важные для функционирования рода. Оружие и авто они себе купят, деньги у них есть. Кони хоть и ценятся нами, горцами, но всё же, это не дом, и не люди. Если бы ты забрал людей, я бы этого не одобрил.
— Но разве для адыгов лошадь — не второе я человека?
— Всё так, более того, конь и брат созвучные слова. Но Ашыг плохой заводчик. Да и мужчина так себе. Македонского он купил, не его лошадь. Для него это дело престижа, а не сердца и духа. Так неправильно. А вот решение передать коня графу, это правильное решение. Карэн настоящий воин гор, который не забыл мудрость предков и гор.
— А Бекулов, получается, забыл?
— Он пытается казаться, а не быть. Забывая главное. Поступать как горец, и быть при этом современным, вполне можно. И да, как назначенный на должность главы поселения, он должен думать о своих людях, а не красть у них. Когда я буду в Екатеринодаре я еще подниму вопрос по поводу соответствия занимаемой должности.
И кроме того… Возможно, самое важное! Он не стал поступать как мужчина, приняв поражение гордо, а стал умолять защитить. Как женщин красть, так он великий воин, как воевать, так обосрался. А вот вы напротив встали на защиту интересов своих людей, наплевав на все.
— Вы хотите его добить? Впрочем, ваше право. Пойду выберу пару картин поинтереснее.
Спустя некоторое время приехал Хачатурянский и Саритсян. Граф после пары фраз со мной пошел спорить с великим князем, оставив меня наедине с Дедом. Мы заняли кабинет Бекулова, в котором обсуждали дела по поводу войны двух банд.
— И всё же, я считаю, что привлекать охранку стоит, раз есть такая возможность. На рынке Тихорецка полно народу, действовать без лишних жертв у вас не получится.
— Ночью тоже?
— Слишком близко две пятерки и частная застройка. Кроме того, перестрелка будет знатная. Вы половину рынка разнесете. А вам то и нужно, вот этот ломбард, вот этот игровой зал, и вот этот бар взять под контроль. Тем более, я в Сиам уезжаю. Помочь могу только связями в охранке. А, и еще моих людей не знают, так что я могу дать десяток, чтобы те походили во время облавы, и посмотрели, кто куда смотается.
— Хорошо. Про выявить малины — это правильно. Накроем их, когда они будут ныкаться по хатам. Но только раз, иначе могут уважаемые люди предъявить за то, что мы как-то очень вовремя оказались тут как тут.
— Понял, не дурак. В следующий раз окажутся после вас на месте они.
— Тут уж куда не шло. Сбежались змеи на шум. — кивнул он. — поговорим о твоем морозильнике. Скажем так… я занимаюсь контрабандой. Обмениваю части аномальных монстров на кристаллы. С одобрения… скажем так… армейских верхов. Потом некоторыми путями мы с армией рассчитываемся. К сожалению, кристаллы из Аравии для нас в очень ограниченном доступе.
— А ничего, что части монстров идут европейцам потом? — уточнил я.
— Армейские готовы с этим мириться, поскольку нам нужны эти кристаллы. Особенно сейчас, когда мы готовимся к войне. В общем, я хотел бы хранить часть своего товара у тебя, и еще выкупать у тебя некоторые части монстров. И, от себя скажу, что я тоже не в восторге, но приходится. У нас нет месторождения своего. Мы охренеть какая богатая на ресурсы страна. Но главного ресурса у нас нет. Вот же парадокс.
— Понял. А теперь вопрос, который я не понял, Дед, вы с самого начала работаете на армейских, или вас подтянули?
— Подтянули. Был молодой, глупый, бабок хотел немерено и еще столько же вдобавок. А потом пограничники поймали. И понеслось, закрутилось. Они закрывают глаза на мою криминальную империю, а я делаю для них грязную работу. Более того,
