Кетуку явились могучие предки-аймара с выщербленными палицами, пращники с побитыми каменными шарами на поясе и копьеносцы – они тянули свою песню победы вместе с живыми музыкантами.
Потом они благословили будущего десятника на ритуальный поединок со священной пумой. Совершая акт «жертвоприношения» – а также покорения врага, – солдат обозначил вокруг мнимого противника танец смерти и «поразил» переодетого жреца копьем. Чем и заслужил красную накидку с прикрепленными к ней золотыми бляшками и перьями горного орла. Надевать ее предстояло только во время праздников.
И уже потом чича разлилась весенней рекой.
Кетук сбросил с глаз образы прошлого и сосредоточился на тропе. Унако обещал прикрыть его отсутствие с помощью своих высоких сообщников… Когда слуга богов с волшебным оружием побежит обратно, самое время для охраны сгонять строителей в колонны и препровождать в Тайпикала.
Кетук старался не думать о том, что будет, если десятник не предупрежден о заговоре и устроит поиски своего солдата среди холмов.
Слева послышался слабый шорох, и Кетук вжался в ледяную землю. Напрягая глаза, он рассмотрел черную многоногую тень, что споро промелькнула между елями, вызвав слабый шелест нижних ветвей. Молодой солдат выждал еще десяток-другой быстрых ударов сердца и вылез из распадка. С одежды посыпались иглы.
Медлить не стоило. Ни о чем не думая и целиком положившись на «животные» умения, Кетук вышел на тропу и встал сразу за ее поворотом, так чтобы слуга богов наткнулся на человека неожиданно для себя. Если, конечно, его можно застать врасплох таким нехитрым способом. На руку воин намотал ремень пращи, заряженной камнем. Далеко кидать его не придется, так что одного резкого взмаха руки будет достаточно.
Ноги у Кетука подгибались от ужаса, но он старался держаться прямо и до рези в глазах всматривался во тьму. И слушал ее так напряженно, что почти понял слова, выкрикнутые кем-то возле плотины.
Но все же появление прямо перед ним ужасного многонога было внезапным. Вынырнув из мрака, тот ударил Кетука и повалил его на спину. Рука солдата взметнулась в привычном движении, и тяжелый камень с лязгом врезался в брюхо божественного помощника. В следующее мгновение Кетук всем телом упал на тропу и скорчился от боли. Проклятая тварь, казалось, раздробила ему колено своей жуткой суставчатой ногой!
Солдат простонал сквозь зубы проклятие по адресу всех демонов преисподней.
Разум у него почему-то еще не отключился. Кетук подтянул к себе пращу – она была пуста! Камень, конечно, выпал из нее, но ведь остались еще и другие, добраться бы только до поясной сумы.
Внезапно Кетук ощутил прикосновение чего-то твердого к животу и замер, не в состоянии пошевелиться. Все было напрасно… Сейчас острая, словно клинок, лапа металлического божка войдет в тело воина, карая того за преступление. Черная угловатая тень «паука» нависла над Кетуком, молчаливая и холодная как сама смерть.
Однако ничего подобного не случилось. Вместо того чтобы примерно покарать преступника, слуга богов переступил лапами и оказался в двух шагах перед лежащим человеком. По его краю зажегся бледно-синий свет, озаривший пятачок света и скорчившегося на хвое Кетука.
Тот молчал, в каждое мгновение ожидая ослепительной вспышки, за которой последует черное небытие или низвержение в подземный мир мертвых. Но «паук» не двигался и молчал.
– Что же ты медлишь? – растерянно прошептал Кетук. – Беги прочь или убей меня…
Но ничего не изменилось. Тогда молодой солдат медленно перенес тяжесть тела на руки и попытался встать на колени – и тотчас застонал сквозь зубы. Вспышка боли пробила колено, словно лесной пожар – мертвый лес, охватив всю ногу целиком. Скрипнув зубами, Кетук упал на бок и почувствовал, как хвоя прилипла к мокрому от пота лбу.
Бесполезное оружие выпало из пальцев. Если уж слуга богов с легкостью выдержал прямой удар камнем и нисколько не пострадал, пытаться одолеть его копьем или ножом бессмысленно.
– Беги, – прошипел Кетук. – Беги или убей меня, тварь!
Многоног угловато шагнул вперед и навис над ним, будто примеряясь для удара, но вместо этого вдруг подогнул четыре передние лапы и опустил край брюха на тропу. Этим движением он напомнил Кетуку ламу, приготовившуюся улечься в стойле.
Неужели он хотел, чтобы человек забрался на его спину? Воин-аймара напряг силы и отполз от «паука» на два шага, освобождая тому путь на город богов. Однако их слуга не сделал попытки убежать, он придвинулся к Кетуку и вновь замер. Его движение «на карачках» показалось солдату настолько смешным, что он не выдержал и сухо рассмеялся. В ответ нога почти онемела, а в животе забилась тупая боль. Похоже, удар пришелся еще и сюда.
«Что делать?» – паническая мысль разом выбила из головы воина всякое «веселье». Лежать тут до утра, пока не сможешь двигаться самостоятельно? А если колено раздроблено и ходить он больше не сможет? Забраться на спину монстра? Вопросам не было конца. Отдать себя во власть богов или замерзнуть от ночной стужи?
Это была неплохая идея! Кетук принудил себя приподняться и вцепился в ледяные лапы чудища. Он чуть не выпустил их от отвращения, но сдержался и подтянулся на руках выше. Правая нога волочилась, словно мертвая, и нестерпимо ныла. Отталкиваться можно было только левой.
Если слуга богов привезет его на холм, можно будет сказать, что упал с дерева, когда осматривал окрестности… Боги милостивы, без помощи не оставят… Уже забравшись на спину «паука», солдат вдруг сообразил: тот наверняка сумеет рассказать хозяевам, что именно случилось с молодым аймара.
Но принять решение и слезть он не успел, потому что ледяной монстр, скрипнув лапами, выпрямился и замер. При одной лишь мысли о том, чтобы спрыгнуть с высокой спины, Кетука прошиб пот.
– Ну? – пробормотал Кетук. – Куда шел?
Он пока не верил, что сумеет избежать путешествия на холм. Однако тайная радость толчками пульсировала в нем, быстро прорастая в уверенность. «Паук» ждал от человека команды! Вот только какой?
Ему было холодно – металл отбирал у Кетука тепло, и постепенно онемение расползалось по телу. Если пролежать так еще какое-то время, окоченеешь до смерти. В горах зимой лучше не ночевать…
Возвращаться в Тайпикала было нельзя, двигаться по тропе к городу богов – немыслимо. Точнее, от одной только мысли об этом у воина останавливалось от ужаса сердце. Кетук лег на живот, стукнул кулаком по синему светящемуся ободку и вытянул руку во мрак, подальше и от дома, и от холма:
– Туда! Быстро, бегом!
Он сильно сомневался, что слуга богов послушается команды, но это случилось! Будто тайная пружина, что держала «паука» на месте, распрямилась и принудила его резво перебирать всеми восемью лапами. Навстречу человеку полетели колкие ветви елей и голые стволы сосен, замелькали в невиданном танце овраги и распадки. Оба камня из поясной сумы благополучно канули во тьму, лязгнув по лапам многонога.
