не вижу, как Витя поджал губы, провожая взглядом моего знакомого.
— Не понял? Тут и мужики есть?
— Прекрати. Конечно, они тут есть. Антон, например, преподает хатха-йогу.
— Я остаюсь.
— Нет, Витя, ты уходишь. Помнишь про мой процесс возвращения любви к себе? — он с недоверием кивает. Судя по всему, понимает, что в моих словах есть подвох. — Так вот йога — часть этого процесса. Территория только для меня. Тебя здесь быть не должно, я и так позволила тебе далеко зайти. А теперь уходи.
— Блядь, Мышка, — выдыхает он, по привычке прочесывая свои волосы.
А потом он целует меня. Совершенно неприлично, глубоко и жадно. Как будто таким образом пытается показать всему центру, кому я принадлежу. Мавр, черт подери.
Отталкиваю мужа, когда поцелуй становится слишком уж интимным и, задыхаясь, указываю рукой на дверь.
— Я наберу, как закончу.
— Через сколько?
Тяжело выдохнув, качаю головой и, развернувшись, ухожу к раздевалкам. Он изведет меня просто. Может, йога подарит мне немного душевного равновесия, потому что Богомолов его точно отбирает.
Глава 39
Виктор
— Привет, Мышка, — здроваюсь, как только Ира берет трубку.
— Привет.
— Слушай, я забыл в котором часу нам надо быть у врача.
— Витя, — тяжело вздыхает моя жена, — угомонись. Это просто плановая проверка после получения результатов анализов. Врач просто пропишет мне витамины, взвесит, и я уйду. Она даже смотреть меня не будет.
— А УЗИ?
— Его не делают так часто, Богомолов. Пожалуйста, дай мне отдышаться.
— Я душу?
— Еще как. Все, работай, я сама съезжу.
— Ты на такси? Давай, может, все-таки отвезу?
— Витя, блядь! — рявкает она. — Заходи, Славик, — спокойнее, но не мне. — Завтра я еду на работу на своей машине.
— Ладно, — соглашаюсь неохотно. — Но ты позвони мне, когда выйдешь от врача.
— О, господи, — вздыхает она и кладет трубку.
— Виктор Александрович, можно? — в кабинет заходит мой помощник, и я наконец отвлекаюсь от мыслей о беременности Мышки.
Вечером забираю ее с работы, злющий, как собака. Ира не ответила на мои звонки, отделавшись коротким сообщением “Занята”.
— Привет, — она запрыгивает в машину и бросает на заднее сиденье сумку. — Представляешь, для Разгуляева уже назначили суд. Я прямо выдохнула. Чем быстрее он получит строгача, тем лучше. Правда, его адвокатом будет Минин, но Семенов говорит, что прогнозы оптимистичные. Так что… Вить, а чего мы стоим?
— Ты не отвечала на звонки, — хмуро смотрю на жену.
— Потому что работала.
— Ты же наверняка находила время хлестать чай ведрами и звонить помощнику Семенова, чтобы справиться о делах преступника. Не нашлось минутки мне позвонить?
— Ты, блин, сейчас серьезно?
— Более чем.
Ира складывает руки на груди и, дернувшись, упирается взглядом в окно. На меня она демонстративно не обращает внимания, что бесит еще сильнее.
— Ну мы ехать будем или мне вызвать такси?
— Так тяжело меня набрать, Мышка?!
— Занята была! Сказала же! Вези нас домой, или я вызову такси.
Психанув, стучу ладонью по рулю, а потом завожу машину и выезжаю с парковки прокуратуры. Почти всю дорогу Ира молчит, только переключает каналы на радио, ловя песни, которые ей нравятся. Хочется взбрыкнуть и включить вместо этого мой любимый блюз, но я напоминаю себе, что моя жена в положении, и лучше ее не злить.
— Что врач сказал? — делаю радио тише, чтобы поговорить с женой, когда чувствую, что напряжение в машине снизилось.
— Нормально все. Небольшой тонус, судя по всему, на нервной почве. Прописала витамины для беременных и еще пару лекарств. Покой, йога, прогулки, сбалансированное питание.
— Поэтому из твоей сумки пахнет корицей? — хмыкаю я, сворачивая на дорогу к нашему поселку.
— Эти булочки просто нечто, не смогла сдержаться, — улыбается Ира, и я окончательно расслабляюсь.
— Ты могла бы хоть по дороге из больницы написать сообщение, что было на приеме.
— Ты опять?
— Ир, если я не скажу тебе, что для меня это важно, то как ты поймешь?
— Ладно, прости. Я как раз по дороге созванивалась с помощником Семенова.
— Хорошо, — отвечаю и нажимаю на кнопку открытия ворот. — Слушай, Мышка, а ты случайно не спросила у врача насчет секса? Ну, можно ли нам?
Я чувствую, как она прожигает взглядом висок, но делаю вид, что слишком увлечен парковкой в гараже, чтобы повернуть голову. Ощущения, кстати, неприятные. Как будто я снова вынужден выпрашивать близость, а это просто смалывает мою самооценку в хлам.
— Не спрашивала. Но она не запрещала, значит, наверное, можно.
— Ладно, — отвечаю таким будничным тоном, как будто для меня это не имеет значения.
Но на самом деле имеет. Невозможно хотеть трахаться по несколько раз за день, а потом внезапно принять целибат и оставаться довольным. Так это не работает. Не знаю, зависимость ли это от секса, но, учитывая, что я уже несколько дней без него и пока еще не помер, смею предположить, что это всего лишь привычка часто им заниматься. Но совсем без секса — это как бы тоже крайность, впадать в которую я не готов.
Позже, когда мы укладываемся в постель, я беру электронную книгу и включаю экран, а потом слегка вздрагиваю, когда теплые губы жены целуют меня в плечо. Поворачиваю голову и смотрю на то, как Ира прокладывает дорожку поцелуев выше к шее, а потом прикусывает мою скулу.
Откладываю книгу и перекатываю Мышку на спину, нависая над ней.
— Уверена? — спрашиваю, а у самого все тело звенит от вожделения.
— Раньше ты не спрашивал. Ну, кроме первого раза.
Усмехаюсь, а потом набрасываюсь на губы жены. Ощущения такие, словно я выиграл джекпот, потому что мне дают зеленый свет делать то, что я хочу. Насколько я стал жалок, если радуюсь таким моментам, как ребенок в Новый год? Как-то так получилось, что секс в нашей семье приобрел гораздо большее значение, чем должен был. Да, в браке хороший секс — это половина успеха, но не весь успех. А ощущается именно так.
Отбросив все мысли, срываю с жены шелковую сорочку и обвожу восхищенным взглядом ее тело.
— Я готов тебя
