дети… не родятся… он останется таким.
— Или пока им не исполнится восемнадцать, — поддразнила я.
Все рассмеялись как раз в тот момент, когда зазвонил мой телефон. Я посмотрела на экран, увидела, что это Дэмиен, и немедленно ответила.
— Есть какие-нибудь новости?
Я вздрогнула, когда Бранна закричала и вцепилась в Брону, словно удав. Лицо Броны слегка покраснело, и это показало, насколько крепко за нее держится ее сестра.
— У нее все еще схватки.
— Я слышал ее, бедная мама, — сказал Дэмиен, и я представила, как он нахмурился. — С ней все в порядке, если не считать очевидной боли? Как держится Райдер?
— Бранна справляется блестяще. — Я посмотрела на его старшего брата, который в конце коридора набирал лед из автомата для льда, и сказала: — И Райдер все еще в сознании, так что я расцениваю это положительно.
Дэмиен фыркнул, а Эш ухмыльнулся рядом со мной и сказал что-то Тейлор, отчего ее щеки покраснели. Я наблюдала, как он похлопал ее рукой по спине, и ухмылка растянулась на его лице, прежде чем он вышел из палаты. Не потребовалось много времени, чтобы понять, что они больше, чем просто коллеги.
— Я не ожидала, что окажусь в палате, — прошептала я Дэмиену, когда снова сосредоточилась на нашем телефонном разговоре. — Мне так страшно, я продолжаю скрещивать ноги, когда Бранне становится больно. Нахождение здесь — очень хорошее противозачаточное средство; они должны заставлять девочек-подростков приходить и смотреть на это.
Смех Дэмиена расслабил меня, но еще один крик Бранны перекрыл все. Я приложила палец к свободному уху, чтобы лучше слышать его.
— С тобой все будет в порядке, — заверил он меня. — Подумай об этом с другой стороны: ты увидишь, как наши племянники появляются на свет.
Наши племянники.
— Да, — сказала я, улыбаясь. — Ты прав.
Бранна закричала так громко, что я до смерти перепугалась, и мне ничего не оставалось, как поморщиться вместо нее.
— Мне пора, — сказала я Дэмиену. — Позвоню, когда у меня будут новости.
— Хорошо, детка. Пока.
Я прикусила нижнюю губу, чтобы не улыбаться, как дура. Каждый раз, когда он называл меня «деткой» или каким-нибудь глупым ласковым прозвищем, это напоминало мне, что мы правда вместе, и я даже не представляла себе нашу связь.
— Пока.
Закончив разговор, я положила свой телефон в карман. Райдер вернулся в палату с кувшином, полным льда, вместо маленькой чашки, и это заставило меня улыбнуться. Я никогда не видела, чтобы кто-то такой большой, как он, выглядел таким испуганным, но я знала, что он боится не только за своих детей. Он также боится за свою жену.
— Знаешь, — сказала я, — я все время забываю, что вы женаты, и твоя фамилия теперь Слэйтер, Бран.
Она улыбнулась сквозь свою боль.
— Я знаю. Но в этом есть что-то особенное, не так ли?
— Ага, — согласилась я. — Однако Брона Слэйтер звучит по-иностранному.
— Я, наверное, не возьму фамилию Доминика, — сказала Брона, пожимая плечами. — На дворе двадцать первый век; не каждая женщина берет фамилию своего мужа.
Райдер, который положил кусочек льда в рот Бранны, посмотрел на свою невестку и спросил:
— Доминик знает об этом?
— Нет.
Я ухмыльнулась.
— Можно мне быть там, когда ты скажешь ему?
— И мне, — в унисон сказали Райдер и Бранна, заставив друг друга рассмеяться.
Я нахмурилась, услышав всхлип Бранны, когда боль снова поглотила ее. Она уткнулась головой в шею Райдера и заплакала, когда он наклонился, чтобы обнять ее. Брона продолжала растирать ей спину, а Райдер что-то пробормотал Бранне, из-за чего она покачала головой. Я сидела на стуле слева, пока все быстро развивалось. В одну минуту Бранна дышала сквозь боль, а в следующую ее ноги оказались раздвинуты, и в комнате оказалось полно людей.
Мужчина по имени доктор Харрисон, Тейлор, Салли и еще две медсестры, которые ожидали принять каждого ребенка, заполнили и без того переполненную палату.
Не успела я опомниться, как Бранна начала тужиться. Брона находилась слева от нее, а Райдер — справа, и оба выглядели так, словно в мгновение ока поменялись бы местами с Бранной, если бы могли. Я, с другой стороны, сосредоточилась на своем дыхании, потому что чувствовала, что мое сердце вот-вот выскочит из груди. Я бы не смогла поменяться с Бранной местами, даже если бы захотела; я слишком напугана.
Этот страх, как мне казалось, был оправдан, поэтому я не чувствовала никакой вины.
Во время всей этой суматохи я достала свой телефон и начала запись. Я позаботилась о том, чтобы получить полное представление о том, как Бранна рожает, и отметила, что немедленно удалю это, если она не захочет сохранить, но поскольку никто больше не подумал снимать этот момент, а я только и делала, что учащенно дышала, я решила, что буду полезна и запечатлею то, что бывает раз в жизни.
— Головка, — объявил доктор после нескольких минут потуг. Как только головка показалась наружу, Бранна закричала во все горло.
— Плечи, грудь… пенис, бедра… и малыш А здесь.
Бранна заплакала от облегчения, когда ее сына положили ей на грудь, Райдер был в полном восторге, глядя на своего первенца, а Брона беззвучно плакала. Слезы текли по ее щекам, а на губах растянулась улыбка.
— Ты сделала это, Бран, — выпалила Брона и поцеловала сестру в макушку. — Ты сделала это!
— Спасибо тебе, — сказал Райдер Бранне, прежде чем поцеловать ее в лицо. — Спасибо тебе за то, что сделала меня папой. Я так сильно тебя люблю.
— Я тоже тебя люблю, — всхлипнула Бранна.
Они вместе с Райдером смотрели на своего ребенка, пока Тейлор молча вытирала его полотенцем. Райдер поцеловал сына в макушку, и Бранна быстро последовала его примеру.
— Он само совершенство, — удивленно произнесла Бранна. — И он похож на тебя!
— Ты что, шутишь? — ответил Райдер, его глаза остекленели от непролитых слез. — Он прекрасен. Такой же, как ты, сладкая.
Я уставилась на ребенка.
— Мне мерещится или у ребенка действительно белые волосы?
— Все правильно, —
