каким бы внушительным и лохматым не был, а потому сдвинулась к краю дивана, чтобы быть к нему поближе.
- А можно я тебя поглажу?
Не смотря на другой облик своего мужчины, Гуля сразу заметила, как от ее предложения изменился взгляд Грома, став довольным и масляным.
Еще как хочет!
Он-то думал, что придется пережать, когда она перекричит и придет в себя от первого шока, увидев его в облике медведя, но девочка в очередной раз удивила его тем, как быстро справилась с первым шоком, а теперь выглядела заинтригованной, если не сказать довольной.
Медведь сделал пару шагов вперед, занимая собой добрую половину пространства гостиной, и осторожно положил большую массивную морду на диван, уткнувшись в ногу девушки, потому что понимал, что на ее коленях голова просто не поместится.
Страха вовсе не было, когда она прикоснулась ладонью к упругой жесткой шерсти зверя, перебирая ее между своими пальцами сначала незаметно и осторожно, а потом осмелев.
Медведь же млел от этих прикосновений и не скрывал этого.
Ему было настолько хорошо, что в груди само по себе зародилось суровое медвежье урчание, едва ли похожее на кошачье.
- Не знала, что медведи умеют мурлыкать, - прошептала Гуля, совершенно очарованная новым обликом своего мужчины.
Она даже забыла о начале их разговора и о том, что была очень обижена на его слова.
Медведь не был плюшевым, но как же было приятно его тискать, не скрывая своих эмоций.
Он поддавался ей, поворачивал большую морду, и подставлял свои ушки.
А еще мурчал так, что слегка оглушал, но девушка широко улыбалась и была счастлива сейчас.
- Так значит ты медведь?
Гром обратился в человека неожиданно, но уже не страшно, и сел обнаженным у ее ног, положив голову на колени своей возлюбленной.
- Я – берсерк. Во мне течет кровь медведя, не смотря на человеческое обличие. И я не могу разговаривать в теле зверя.
Мужчина прижался горячими губами к ладони девушки, целуя ее так, чтобы она не просто поняла, а почувствовала, что отныне вся его жизнь и счастье заключаются в ней одной.
И он не может позволить ей покинуть его.
- Пожалуйста, услышь меня, и попытайся понять все, что я скажу. Не закрывайся от меня сразу, как услышишь то, что тебе не понравится.
Гром говорил серьезно, но так проникновенно, что мысли об обиде приходили в голову в самую последнюю очередь.
Скорее была тревога.
Потому что Гуля понимала - речь пойдет про горький чай, и то, что ее мужчина сказал до этого.
Про страшную фразу о нежелательной беременности.
Девушка покосилась на столик, где продолжала стоять чашка с ароматным травяным паром, но успела заметить, как Гром заглянул ей в лицо, словно пытался понять, готова ли она услышать продолжение его речи.
Да, Гуля была готова.
Она максимально успокоилась, что было сделать очень непросто в данной ситуации, и обратила свой ясный добрый взгляд на него, полностью сосредоточившись на словах своего мужчины с мыслью о том, что чтобы он сейчас не сказал – она на самом деле постарается его понять.
Берсерка восхищали эмоции девушки настолько, что он едва удержался, чтобы не заурчать снова.
И все таки его девочка была удивительная!
Нужно было пережить всю боль мира, чтобы обрести ее как чудо и солнце в его жизни!
- Теперь ты своими глазами увидела, что я не человек. По своим привычкам и образу жизни я скорее медведь.
-А еще по голосу, и тому какие умеешь издавать звуки иногда, - чуть улыбнулась девушка, мягко вставляя свои мысли в его слова, на что мужчина кивнул, криво усмехнувшись:
- Ты слышала далеко не всё, моя девочка. У тебя это еще впереди, как и понимание того, что моя сила, скорость и выносливость выходят за пределы человеческого понимания. Я могу руками колоть каменные глыбы. Останавливать на ходу большие груженые машины. Сжимать в руках сталь, словно фольгу.
Гром пытался выбрать сравнения помягче, не говоря о том, что в войне он машина для убийства.
Об этом светлой ясной головке Гуле лучше было даже не подозревать.
Сейчас было важно, чтобы она понять масштаб его силы. И осознала это.
- Это все благодаря медвежьей крови в тебе?
- Да. Моя кровь не просто медвежья, она королевская. Особенно сильная, и наверное в какой-то мере редкая. Я гораздо сильнее обычных берсерков, и в этом мой крест и самая большая проблема.
Девушка нахмурилась, заглядывая в красивое бородатое лицо своего медведя.
- Тебе плохо от этой силы?
- Плохо в том, что я в сотни раз сильнее людей, и если не буду контролировать себя, то могу навредить.
- Чем?
- Например, обнять излишне сильно и сломать кости.
Гуля медленно моргнула, пытаясь осознать услышанное.
Странно, но эти слова ее не пугали, потому что девушка точно знала, что рядом с ней Гром никогда не был грубым или излишни резким, чтобы причинить ей вред.
А если ей не причинил, то ребенку и подавно.
- Ты боишься, что можешь сделать больно ребенку? – тихо спросила Гуля, и ощутила, как могучие горячие плечи Грома тут же напряглись так, что стали буквально каменными.
- Дело не только в этом. Но и в самом ребенке. Он может сделать больно тебе, потому что будет похож на меня.
Нет, этого девушка понять не могла вот так сразу.
Поэтому нахмурилась сильнее, но что Грома успокаивало и воодушевляло – она не замкнулась и не попыталась отодвинуться от него в обиде, а напротив вдруг стала легко и мягко гладить по плечу, словно пыталась успокоить его.
И у нее получалось.
Постепенно окаменевшие от напряжения мышцы поддавались этим невесомым прикосновениям и будто таяли, что не было еще никогда до этого.
- Разве плохо, что он будет похож на тебя?
Гуля положила теплую от его жара ладонь на бородатую скулу мужчины, и чуть склонила голову к плечику, не скрывая то, что любуется им. И что ей очень бы хотелось, чтобы у них обязательно родился сынок. Копия папы. Такой же большой, красивый, мощный и добрый.
Пусть не в ближайшее время.
Но когда-нибудь обязательно.
А еще лучше если сынок будет не один, а с братиком. Или сестричкой.
- Дети, зачатые от берсерков – тоже становятся берсерками. И их медвежья кровь гораздо сильнее крови их матери. Человеческие женщины не способны выносить и родить без опасности для своего здоровья наших детей.
- Но современная
