Невидимый противник даже не успел понять, кто на него напал: Савелий все точно рассчитал, и террорист, в чью грудь и голову попал добрый десяток пуль, мгновенно отправился на тот свет, обильно поливая кровью стены и ковер коридора. Савелий пригнулся, ожидая ответной очереди, но ее не последовало, и он решил, что можно продолжать подъем: ликвидированный террорист был на посту один.
Добравшись до выхода на верхнюю палубу, откуда можно было проникнуть к командному мостику и в радиорубку, Савелий остановился, попробовав поставить себя на место главаря бандитов. Будь он командиром террористов, то обязательно поставил бы здесь часового. К тому же выстрелы этажом ниже могли привлечь к этому месту повышенное внимание.
Бешеный прислушался. Действительно, по палубе кто-то ходил, Савелий явственно слышал шаги над собой. Другого выхода наверх поблизости не было. Бешеный положил автомат на ступеньки — сейчас он мог только помешать — и, перескакивая через несколько ступеней, бросился наверх. Он успел набрать скорость, необходимую для того, чтобы успеть увернуться от выстрелов часового, начавшего стрелять сразу, как только он появился в проеме.
Перекатываясь по палубе и уворачиваясь от пуль, он заметил, как со стороны капитанского мостика к обстрелявшему его противнику устремились еще двое. Савелий подкатился к торчащему из палубы трехметровому раструбу вентиляционной трубы и спрятался за ней. В ту же секунду по раструбу ударила длинная автоматная очередь. Сталь трубы зазвенела: ее стенка со стороны стрелявших была пробита, но она погасила энергию пуль, и сторона, за которой притаился Савелий, осталась цела.
Он высунулся на мгновение из-за раструба и двумя точными выстрелами снял бандита. Тот кувырнулся и больше не подавал признаков жизни. Двое оставшихся боевиков, не переставая стрелять по нему из автоматов, неуклонно приближались. Они старались идти, расширяя и расширяя сектор автоматного огня, — с таким расчетом, чтобы Савелий оказался под их перекрестными очередями.
Бешеный разгадал план террористов раньше, чем они смогли его осуществить: он кинулся вперед, в ноги одного из них, стреляя на лету из пистолета. Террорист упал, Савелий увернулся от его падающего тела и, прикрываясь им, как щитом, выпустил остаток пуль в обойме в уцелевшего противника. Тот свалился как подкошенный на палубу.
Савелий поднял валяющийся рядом с ним автомат одного из террористов, быстро перезарядил свой пистолет и, крадучись, стал пробираться к капитанскому мостику.
Неожиданно яркий свет ударил по глазам Бешеного. Вероятно, электрику удалось включить свет хотя бы в этой части палубы. На мостике, в капитанской рубке и на навигационных мачтах — везде — загорелись светильники. Савелий сорвал с головы «ночные очки»: теперь они только мешали. Обычные лампы, пестрые лампочки гирлянд праздничной иллюминации, прожектора — все это так сверкало после кромешной темноты и неяркого, полуматового, изумрудного сияния прибора ночного видения, что Савелию понадобилось секунд тридцать, чтобы глаза приспособились и он снова смог видеть обстановку.
Первое, что заметил Бешеный, был темный силуэт человека, стоящего в ярко освещенной капитанской рубке. Не долго думая, Савелий навел на него автомат и дал короткую очередь. Одно из стекол рубки разлетелось вдребезги; человек, стоящий за ним, упал, и Савелий вбежал в рубку. Он увидел, как раненый террорист, распластавшийся на полу, пытается дотянуться до своего автомата, который он выронил при падении. Без всякой жалости, а может, именно пожалев, Бешеный добил его выстрелом в голову из пистолета. Террорист так и застыл на полу с протянутой к оружию рукой.
Больше в рубке никого не оказалось. Бешеный прихватил у убитого еще пару рожков для своего автомата и побежал ко входу, ведущему в пристройку, где располагались технические службы.
Распахнув дверь ударом ноги, Савелий одновременно с ударом дал длинную автоматную очередь вдоль тянущегося за дверью коридора. Мельком отметив, как валится на пол еще один террорист, Бешеный влетел в коридор, перескочил через упавшее тело и побежал дальше. Теперь его интересовала только радиорубка. Увидев ее металлическую дверь с кодом, он понял, что так просто ему туда не войти.
Надеясь, что радист по-прежнему находится там, Савелий несколько раз негромко постучал рукояткой пистолета по металлу двери. За нею послышался шорох, щелкнул замок, и Бешеный, распахнув дверь, мигом влетел внутрь. Несмотря на то что Савелий был готов к нападению, он не смог предположить, что произойдет на самом деле. Среагировав на движение, он успел уклониться от удара в голову, однако этот страшный удар выбил из его рук автомат.
Еще толком не поняв, откуда на него напали, Савелий прикрыл бедром дверь за собой и сделал шаг назад, прижимаясь к ней спиной, чтобы избежать нападения сзади. Он увидел перед собой крепкого парня, который, держа в руках тяжелый обломок какой-то доски, уже заносил его для нового удара. За его спиной у пульта с аппаратурой валялся на полу связанный радист.
Человеком с доской оказался помощником Калигулы; он должен был через несколько минут выйти на связь с генералом Богомоловым и потребовать остальную часть денег. Террорист не решился применить оружие, боясь за аппаратуру, которая для него сейчас была дороже жизни. Поэтому он поспешил открыть дверь, опасаясь, что в нее начнут палить и аппаратура пострадает. Помощник Калигулы был добротным профессионалом рукопашного боя и потому, увидев перед собой парня невысокого роста, самонадеянно решил, что сможет расправиться с противником и без оружия.
Однако и Бешеный не хотел случайной пулей задеть аппаратуру. Заметив, что бандит не вооружен ничем, кроме доски, он сунул пистолет за пояс и встал в боевую стойку. Все это произошло в доли секунды, и рассказ об этом отнимает существенно больше времени.
Террорист уже опускал свою доску, целясь в голову Савелия. Но Бешеный ударил тыльной стороной ладони по левой руке террориста, и доска, получив другую траекторию, с треском врезалась в дверь, рассыпаясь в щепки. Террорист отбросил оставшийся в руке обломок, отступил на середину рубки и тоже встал в боевую позицию. По тому, как он это исполнил, Савелий понял, что противник попался ему далеко не из слабых.
Но Бешеный уже вошел в раж, и его теперь никто не смог бы остановить. Он смело пошел в атаку: сделав отвлекающий мах ногой, как бы имитируя блок защиты, крутанул стремительный пируэт и умудрился оказаться рядом с соперником почти вплотную. Мгновенно оценив, что все внимание соперника сосредоточено на руках Савелия, он боднул его головой в переносицу. Удар получился на славу: террориста откинуло назад, а все его лицо мгновенно окрасилось кровью.
Не давая ему опомниться, Бешеный провел серию коротких ударов по корпусу, и террорист, потеряв равновесие, оступился, опрокидывая стоящее сзади него кресло, и упал на лежащего радиста.
Тот ткнул его связанными руками и скинул прямо под ноги Савелию. Бешеному хватило одного движения, чтобы навсегда успокоить того, кто боготворил жестокость Калигулы и сам старался достичь его уровня: наступив террористу на горло, Савелий перенес всю тяжесть тела на пятку и раздавил ему кадык. Хрипя и задыхаясь, террорист несколько раз дернулся, пытаясь скинуть с горла ногу Савелия, но не сумел и неподвижно замер. На его залитом кровью молодом лице так и застыла последняя в его жизни гримаса: гримаса ненависти, зла и страшной боли.
