него все словно онемело.
Роб и девочки взяли рулоны клейкой ленты и принялись приматывать их четверых к стульям. Роб начал с того, что соединил запястья Чака за спинкой стула, а затем обмотал их более чем дюжиной слоев скотча. Этот сукин сын был очень скрупулезен. Чак проверил ленту. Результат был нулевой. Может, ему это и не нравилось, но было ясно, что он сделает все, что захочет Мисси. Чак почувствовал, как слабая искорка надежды угасла, когда Роб при помощи целого рулона скотча прикрепил его ноги к ножкам стула.
Да. Очень-очень тщательно.
Прямо как охранник в концентрационном лагере.
Чак посмотрел на Эмили и нахмурился. Они с ней ничего не делали. Она больше не казалась испуганной. На самом деле, она ухмылялась, и в ее глазах светилось то же безумное веселье, которое он видел в глазах младшей девочки.
— Эмили…
Она быстро подошла к нему и ударила его рукой по лицу. Это был сильный удар, и его голова резко дернулась вправо. Яркая вспышка боли обожгла его щеку, но это была мелочь по сравнению с тем, что он почувствовал, когда она взмахнула рукой и ударила его тыльной стороной ладони по носу, который все еще болел после побоев, полученных им ранее на этой неделе. Острие боли пронзило его голову. Она ударила его еще несколько раз. Несмотря на все это, он смутно слышал растерянные и испуганные голоса своих друзей. Даже Джо захотел узнать, что, черт возьми, с ней не так.
Эмили перестала бить его и вцепилась ему в волосы, чтобы удержать голову. Его лицо пульсировало, и он смотрел на нее затуманенными слезами глазами. Она плюнула ему в лицо.
— У меня рука болит.
Он кашлянул и моргнул, глядя на нее.
— Ч-что?
Она снова ухмылялась.
— У меня болит рука, ты, гребаный мудак. Но оно того стоит. Мне не терпится увидеть, что Мисси сделает с тобой.
— Ты… знаешь ее?
— Очевидно жe. А теперь у меня к тебе вопрос. Где Зои?
Мисси стояла в стороне, наблюдая за происходящим с выражением легкого изумления на лице. Теперь она нахмурилась.
— Кто такая Зои?
Эмили отпустила волосы Чака и повернулась к ней.
— Она — девушка Чака. Помнишь ту горячую блондинку, которая была с нами в "Старбаксе"?
— Да.
— Это Зои.
Мисси нахмурилась еще сильнее.
— Нам нужно найти ее.
Лысая девушка придвинулась ближе к Мисси.
— Мы проверили все комнаты. Все пусты.
Эмили посмотрела на Чака и улыбнулась.
— Она, должно быть, на пляже. Я схожу за ней.
Чак рванулся из своих пут.
— Ты, сука! Ты, вероломная, блядь, сука!
Лысая девушка протянула Эмили большой охотничий нож, покрытый пятнами засохшей крови.
— Вот, возьми его.
Эмили снова улыбнулась и отмахнулась от предложения.
— Это не понадобится, — oна послала Чаку еще одну плотоядную улыбку. — Зои сейчас недовольна мной, но в глубине души она любит меня. Она действительно любит. И нет ничего, на что я не смогла бы уговорить ее, когда захочу. Она вернется со мной рука об руку, даже не подозревая, что что-то не так.
Мисси кивнула.
— О'кей, иди. Только побыстрее. Мне не терпится начать.
Эмили подмигнула Чаку и ушла, не сказав больше ни слова. Чак проводил ее взглядом через всю комнату и через разбитую дверь, его душа кипела от ненависти, подобной которой он никогда не испытывал. Он хотел выкрикнуть предупреждение, но знал, что Зои никогда не услышит его из-за ветра и шума океана. И он не хотел истощать свои силы, тренируя легкие. Ему понадобится каждая унция, которую он сможет выделить для предстоящего испытания.
Он никак не мог взять в толк, что делает Эмили. Она, конечно, была злобной сукой, но таких в мире полно, так же как и подлых, бессердечных ублюдков. Но между этим и просто подлостью была огромная пропасть.
Это было предательство на уровне, недоступном его пониманию.
Это было не по-человечески.
Это было… зло. Да, зло. Странно было думать об этом, но это было правдой. В сердце этой девушки жил Дьявол. Она отдала свою душу тьме.
Он подумал о том, что она говорила о Зои, и ему захотелось заплакать.
Потому что он знал, что все это правда.
* * *
Темная фигура направилась к ней по пляжу, когда Зои, насквозь промокшая, вышла из океана. Она вытерла соленую воду с глаз и пригладила волосы, которые густой мокрой пеленой упали ей на плечи. Было слишком темно, чтобы разглядеть фигуру с такого расстояния, но инстинкт подсказывал ей, что это Эмили. Волна беспокойства охватила ее, когда она пробиралась по мокрому песку к ряду парусиновых стульев, где оставила свои вещи. Она взяла свое пляжное полотенце и обернула его вокруг талии, как саронг. Она подняла глаза, запихивая роман в твердом переплете в свою сумку, и не удивилась, обнаружив, что ее догадка подтвердилась.
Эмили приблизилась к ней на расстояние десяти ярдов.
Она улыбнулась, когда Зои встретилась с ней взглядом.
— Привет.
Зои не улыбнулась в ответ. Она не хотела разговаривать с Эмили. Не сейчас. Она не хотела начинать плакать. Но она не могла просто проигнорировать ее и пройти мимо. Ну, она могла, но это казалось неправильным.
— Я как раз собиралась вернуться в дом.
Улыбка Эмили слегка померкла.
— Ты не возражаешь, если я хотя бы провожу тебя обратно?
Зои подавила стон.
— Я не знаю, Эмили.
Эмили подошла ближе и остановилась всего в нескольких футах от нее.
— Послушай, я знаю, что это была тяжелая неделя. Все мной недовольны. Даже Джо, веришь или нет. Но ты — единственная, кто имеет значение, Зои, — eе голос стал хриплым от волнения. Казалось, она вот-вот расплачется. Это расстроило Зои. — Ты… ты моя лучшая подруга. Моя единственная настоящая подруга. Пожалуйста, просто позволь мне пройтись с тобой и сказать пару слов. Нам не обязательно серьезно разговаривать, пока ты не будешь готовa, — oдинокая слезинка медленно скатилась по ее щеке. — Ты не против? Пожалуйста.
Зои почувствовала, что ее сердце начинает таять. И хотя в свете всего случившегося это противоречило ее здравому смыслу, она обнаружила, что не может отказать Эмили в просьбе. Она действительно была ее лучшей подругой. Все еще. Даже сейчас. Признание этого пугало ее, потому что она понятия не имела, как все обернется в конце концов. Нужно было подумать и о других ее друзьях. Все они ненавидели Эмили. Это было несправедливо. Она была взрослой. Разве она не должна была сама выбирать себе друзей? Она вздохнула.
— Ладно. Но…
Она ахнула, когда Эмили схватила
