Книга Пресс-хата для Жигана - Сергей Иванович Зверев

— В деревенских домах нет унитазов. Там выгребные ямы и люфтклозеты, — продемонстрировал недюжинные познания Фейсал.

Невинное уточнение взбесило главаря. Размахнувшись, Мармелад шмякнул бокал о стенку. Богемский хрусталь, в чьих гранях еще секунду назад отражались лучи света, разлетелся на сотни осколков.

— Не выпендривайся, Фейсал. Неужели не понимаешь, на нас объявлена охота, — играя желваками, прошипел Мармелад. — Кто-то хочет перегрызть нам глотку. Скорее всего человек Колесникова. Мы начинаем проигрывать.

Бывший в курсе всех дел черноволосый кивнул.

В минуты гнева главарю лучше не перечить. Фейсалу давно не нравилась сложная комбинация, которую разыгрывал шеф. Но пока деньги текли рекой, он особенно не возражал. А сейчас упрекать Мармелада было бессмысленно и опасно. «Беретта» в кармане шелкового халата в любой момент могла заговорить очень убедительно.

Поэтому Фейсал смиренно спросил:

— Когда отправляться?

— Немедленно.

Безмолвный дом тонул во мраке. Деревенская улица мирно спала. Только неугомонные дворовые шавки голосили на все лады, гремя цепями. Сельские жители рано ложатся и спят крепко, утомленные дневными трудами. Это у горожан сон чуткий. А свежий воздух действует лучше любого снотворного.

Серый «Опель» с тремя бандитами долго плутал по окрестностям. На поиски нужного дома ушло не менее двух часов. По оплошности они чуть было не утопили машину в яме, куда с фермы свозили коровье дерьмо. Мамонтенок успел затормозить у самого края.

— Мать твою… мы живыми отсюда не выберемся, — вцепившись руками в баранку, вопил здоровяк.

Голова Мамонтенка все время норовила проломить крышу автомобиля. «Опель» прыгал на ухабах, и от тряски не могли спасти даже хваленые немецкие амортизаторы. Поплутав по деревне, бандиты наткнулись на длинный бревенчатый амбар с провалившейся крышей. У ворот амбара под фонарем дремал похожий на лешего старик. Он сидел на пустом ящике, прислонившись спиной к стене. «Опель» затормозил почти у самых ног старика.

Вышедший из машины Мамонтенок подошел к сторожу.

— Что охраняем, селянин?

Дедок приоткрыл мутные подслеповатые глаза. С чувством собственного достоинства, выпятив нижнюю губу, ответил:

— Добро охраняем.

— Какое добро? — хохотнул бандит, указывая на провалившуюся крышу. — Тут все к едрене фене сгнило еще до революции. Слышишь, аксакал, нам чувачка одного найти надо.

Выдыхая алкогольные пары, старичок с неожиданной бойкостью предложил:

— Самогоночки кирнуть не желаешь? Ты, чай, из города, сынок? Всякой дрянью травишься? Коньяки топчешь? А у меня натуральный продукт имеется. И закусоном угощу, — из кармана брезентового плаща сторож извлек надкусанное яблоко и два огурца.

Присоединившиеся к Мамонтенку напарники с удивлением рассматривали забавного дедка. А тот, пригладив редкую бороденку, неожиданно густым басом грянул песню:

… а я простила, я простила

его опять… опять… опять.

О, как намаялась я с тобой,

моя попытка номер пять!

От неожиданности троица чуть не присела.

Старик голосил хит украинских длинноногих красавиц, старательно вытягивая верхние ноты. При этом размахивал руками и пытался пуститься в пляс. Но ноги не слушались крепко поддавшего старика. И он выделывал весьма замысловатые па.

— Я балдею без баяна, — выдохнул Мамонтенок, присев на корточки; он помахал рукой перед глазами поющего сторожа. — Дед, ты меня слышишь?

Допев куплет, старик уронил голову на грудь, и через секунду из его глотки вырвался богатырский храп. Он заснул сном человека с абсолютно чистой совестью.

Троица переглянулась. Фейсал почесал в затылке, посмотрел на мошек, круживших вокруг фонаря, и с отчаянием произнес:

— Полная маньяна. Одну живую душу нашли. И та в драбадан пьяная. Гиблое место.

— Может, утром вернемся — предложил Мамонтенок.

Какой-то мистический страх проник в душу здоровяку. Он оглядывался на шелестящие в ночи деревья, над которыми вились тени то ли птиц, то ли летучих мышей.

— Мармелад приказал разобраться сегодня, — отверг предложение Фейсал.

Их подельник, по кличке Чубатый, коротконогий субъект с косой челкой, застегнул куртку и, поежившись от ночной прохлады, заметил:

— Скоро луна из-за туч выглянет.

До прихода в банду Чубатый, заслуживший кличку из-за своей челки, трудился на фирме, занимающейся установкой охранных систем. Он хорошо разбирался в замках и различных сигнализациях. Но оберегать чужое достояние Чубатому быстро наскучило. Квартиры, которые он ставил под сигнализацию, грабили с подозрительным постоянством. Тогда-то невзрачным коротконогим человечком с челкой, как у Гитлера, и заинтересовались правоохранительные органы. Следствие шло долго и закончилось безрезультатно. Ни обыски, ни продолжительные допросы ничего не дали. Подельники Чубатого ударились в бега, растворились где-то в ближнем зарубежье.

После пребывания в следственном изоляторе знатоку техники и электроники пришлось долго лечиться у различных врачей. Травматологи занимались его сломанными ребрами, а специалисты по легочным заболеваниям пытались остановить развивающийся туберкулез. Залечив приобретенные болячки, Чубатый долгое время не мог найти достойного применения своим способностям, пока не встретился с Мармеладом.

Лунный свет оказался незаменимым помощником в поисках. Машина с потушенными фарами медленно плыла по тихим деревенским улицам. Бандиты напряженно всматривались в силуэты домов, окруженных палисадниками и садами. Поиски затягивались. Троица заметно нервничала. Особенно переживал Мамонтенок. Он вертел головой на толстой бычьей шее и невнятно матерился:

— Гребаная деревня… Гребаный мудак с причудами… Как здесь можно жить! Даже ночью навозом воняет.

Сидевший рядом с водителем Фейсал хмыкнул:

— А что, ночью дерьмо вонять не должно?

— Не знаю. Я в городе родился.

— Вот и заткнись, асфальтная душонка. От твоего скулежа уже уши болят, — пресек нытье здоровяка Фейсал.

Наконец поиски увенчались успехом. Обнаружив нужный объект, бандиты остановились. Еще минуту они оставались в машине, прислушиваясь к ночным звукам. Где-то неподалеку тявкала собака. Но во дворе дома все было тихо и спокойно.

— Выходим, — бросил Фейсал, открывая дверцу.

Теперь они общались преимущественно жестами. По приказу старшего группы Мамонтенок быстро обошел вокруг дома. Вернувшись, он доложил:

— Нормалек. Все чисто.

Теперь за дело принялся Чубатый. Поставил к ногам длинную спортивную сумку, расстегнув ее, достал набор инструментов, с помощью которых можно вскрыть любой замок. У него за спиной с пистолетом в руках маячил Фейсал. Взяв в зубы маленький фонарик, Чубатый принялся перебирать связку отмычек. Выбрав нужную, стал колдовать над верхним замком. Присоединившись к подельникам, Мамонтенок удивленно рассматривал необычную дверь.

— Что за хрень! Мужик надежно укрепился. Поставил дверь, как в средневековом замке. С причудами парень, — прошептал он, прикасаясь к металлическим накладкам, стягивающим толстые дубовые доски.

Резким толчком в бок Фейсал заставил здоровяка замолчать.

— Хлеборезку заткни, болван, — почти беззвучно прошипел он.

Достав из внутреннего кармана рифленый цилиндр, Фейсал опустил ствол пистолета вниз. На ощупь привинтил глушитель, зафиксировал его легким щелчком. Ту же