предателями, разговор будет другим!
- Довольно приятная неожиданность.
- Иван Васильевич, расскажите, как это произошло, откуда эти шрамы? – возбуждено поинтересовался врач.
- Как-нибудь, потом расскажу, - воспоминания последних месяцев, свежи и реалистичны, словно все это закончилось несколько минут назад.
- Нет, информация нужна сейчас, по моим подсчетам Тимофей скоро должен пойти на трансформацию….
- Сейчас этого достаточно! Может быть, хорошо защищенный подвал, и медика, который дождется окончания трансформации или констатирует смерть, большего не надо. – серьезно произнес я. – Этот процесс сугубо индивидуален, только от человека зависит, пройдет он или умрет в мучениях, посторонняя помощь никак на это не повлияет.
- Понял, прямо сейчас спроектирую специальное помещение рядом с мед корпусом, - горячо воскликнул парень.
- Ага, давай, - вяло отмахнулся я.
Оказавшись в одиночестве, устало прикрыл глаза, разваливаясь на неожиданно целой кровати. Товарка на которой перенесся в степи другого плана, почти мгновенно рассталась с жизнью, радовало, что в этот раз, я не был привязан. Воспоминания продолжали вылазить из глубин памяти, напоминая увиденное и всю ересь, в которой меня заставили участвовать. Удивляло другое, как я до сих пор не сошел с ума, особенно после ритуала родственной крови. Ууу, даже вспомнить не хочется, но я здесь, одним куском, при своей памяти, это однозначно жирный плюс! Минусы, сейчас их очень много, перечислить не выйдет, не хочется лишний раз тревожить память.
На лицо неожиданно, наползла широкая улыбка, путешествие в адские пустоши, кто бы что не говорил, но путешествие было проведено с пользой и получением некоторого эстетического удовольствия. Ну и конечно же, нашлись ответы на многие вопросы. Во-первых, я никуда не ехал крышей, все время был наедине с собой, а эти якобы приходы, с раздвоением личности, не более чем конфликт, восприятия заложенного массива информации. Я банально не мог воспринять знания, с которыми со мной поделилась карта Барбатоса. В следствии, сработали защитные механизмы. Да, со мной возился не лично великий князь демонов Барбатос, и даже не маленький осколок его души. Это была флешка, с заложенными в нее, лично князем, знаниями, все что со мной случилось, это было лишь побочным эффектом, восприятия инородной информации, так как человек по определению, не должен обладать подобными знаниями, а если это случилось, он должен умереть в страшных мучениях.
Мне повезло, выручила система, дав то преимущество, которого хватило пережить интеграцию. Вот с капитаном Ростовым вышла промашка, он был сборщиком, не сильно прокачанным, и это сыграло свою роль, превратив его в одержимого, а после подарила участь быть вместилищем уже настоящей демонической сущности.
С печалью осмотрел черные руки, обломанные когти, темная бронзовая кожа, от избыточного загара, слишком сильно бросалась в глаза странным непривычным оттенком. В том месте, где располагается ад, было в наличие солнце, очень горячее солнце. Своим теплом создавало весь антураж, обожженных, безжизненных, демонических пустошей. Борода слишком сильно отросла, была длинной неухоженной, некрасивой, ушел вес на килограмм десять, стал похожим на тощего патлатого бомжа. Нужно срочно набирать, при боевом весе ниже ста десяти килограмм чувствую себя сопливые дрыщем. Три месяца, три проклятых месяца заставили о многом подумать, найти ответы на многие вопросы, но и добавило новых. Во время аудиенции у великого князя Барбатоса, да, я видел своими глазами, точнее одним своим глазом, одного из величайших демонов, при этом остался живых и сохранил свою душу, по крайней мере, ее часть.
Сам Барабатос впечатлял, был самой страшной образиной, которую только может представить воспаленный разум наркомана. Но как собеседник, создавал совершенно другое впечатление, не лишенный харизмы, чувства юмора, создавая впечатление приятного собеседника. Прямо как раньше говорило его сознание в моей голове.
После этого, конечно, он вырвал мне глаз, заменив его на глаз демона, полностью красный, с желтым кошачьим зрачком. Эх, ладно, не стоит его вспоминать, настроение сразу ухудшилось несмотря на то, что я был дома, среди друзей, верных единомышленников, и кучей полудохлых мертвяков, мутантов, о боги, как же я по ним соскучился!
Я стал демоническим гидом, звучит не очень, на деле данное звание кардинально меняет мою жизнь и смерть. Должность, заверил лично Барбатос, тем самым сделаем меня своим последователем, по факту рабом. Конечно, это дает мне новые силы, дополнительные шансы выжить, но главного он не рассказал, что за рисунок растет на моей груди, что делает пентаграмма. Моих свежих знаний не хватало чтобы в этом разобраться самостоятельно, а демон, лишь хохотал, громко и со вкусом, наслаждаясь каждым мгновением моего смятения. Я понимал, всему есть конец, и с течением времени, рисунок завершиться, мое тело покроет пентаграмма, и вот что произойдет я не знал, и не знал, как замедлить процесс. Неизвестность пугала, особенно вкупе с новыми знаниями. Попав в адские пустоши, я автоматически получил ранг грешника, после смерти моя душа с высокой вероятностью, попадет туда искупать грехи в тысячах лет мучений. Однозначно такого будущего я себе не хотел, будь проклята демоническая карта, и весь демонические род. Ладно, истерикой проблему не решить, пора занимать делом, по бортовому времени на земле, я отсутствовал всего пять суток, надеюсь ничего страшного не произошло, хотя Максон или Генерал, уже бы поставили меня в известность при форс-мажорной ситуации, так что, можно не торопиться и дать себе некоторый отдых.
Долго отмокал под душем, привел в порядок бороду, возился с одеждой, которая в плечах была великовата. После плотного перекуса нашел в себе силы, направиться в ЦУ, ничего серьезного делать не собирался. Проверить состояние бункера и прочие изменения, случившиеся за время моего отсутствия, обязан. Народу по коридорам шаталось много, а значит, орда стоит на месте, а в бункере жизнь протекает вяло и неторопливо.
По устоявшейся привычке, первым делом начинал рабочий день с просмотра больных в мед корпусе. Помниться, после последних приключений, было много раненых сорок шесть человек, до моего путешествия в ад,
