род. Волну ненависти оборвал невозмутимый голос Тьена в моей голове:
«Держи себя в руках. Аккеро здесь. За убийство рибенца без причины тебя казнят. И тогда никто не отомстит за Ходо.
За Ходо. За Мисуто...
Я невольно покосилась в сторону склепа, в котором прятался Стэндиш, но тут же одернула себя и залепетала:
— Что вы здесь делаете? Я передам браслет роду Ильрем, у нас сделка!
Юный герцог хищно прищурился, гордо вскинул голову и медленно проговорил:
— И я не советую вам вставать у меня на пути, барон. Я выше вас по положению и мой род гораздо влиятельнее. Эта эльфийская штучка будет принадлежать мне. По закону леди Гемхен сама решает, как ей распорядиться наследством матери.
— Амалия обещала этот браслет мне, – холодно сказал Фиррем.
— Врете, – нагло ответила я. – Этот браслет ей дал отец, и она не хотела с ним расставаться.
— Твоя мать знала, что умрет. На небесах серебро и артефакты без надобности.
— Зато детям пригодятся.
Я прижала шкатулку к груди и продолжила:
— Зачем он вам? Что такого в этом куске металла? Неужели он стоит чужих жизней? Это же вы натравили на меня хакку здесь, на этом самом кладбище? Стэндиш успел спасти меня, но, похоже, никто не спас Годжена.
Ильрем и Тайджу одновременно вскинули руки. Герцог дернул артефакт на шее, и фиолетовая молния прорезала воздух. Айсабуро прикрылся своим Щит Кору – один из родовых артефактов Тайджу. Молния растеклась по золотистой полусфере, а затем ударил Фиррем. Убивать мальчишку он не собирался – заклинание впечатало юношу в каменный крест. Тайджу довершил начатое, добавив одно из рибенских заклинаний стихии земли. Камень потек и опутал Ильрема, не позволяя ему шевелиться. По виску юноши стекала струйка пота.
Я сделал вид, что крепче прижимаю шкатулку к себе, хотя на самом деле, готовилась уронить ее под ноги.
Фиррем повернулся ко мне и сказал:
— А ты, оказывается, не такая дура, как я думал. Или это братец нашептал тебе про хакку и Годжена? Впрочем, скорее, юный Файпер. Этот искушен в интригах, в отличие от упертого остроухого дурака.
— Мой брат не дурак, – процедила я. – И браслет вы не получите.
Мужчины разошлись в стороны и начали окружать меня.
— Годжен тоже так думал, - ухмыльнулся барон. – Но просчитался. А вот герцогу Бейтану и тебе удалось обойти мои ловушки.
— Вы собственноручно убили его? – спросила я, делая шаг назад.
Фиррем покосился на Тайджу и отрезал:
— Не важно. Тебя постигнет та же участь, если ты не будешь хорошей девочкой и не отдашь мне браслет. Я ходил за Амалией столько лет, и развитию ее болезни поспособствовал. Но даже когда она оказалась в могиле, эта вещица мне не досталась.
Его лицо исказилось от злости. В тот же миг дверь одного из склепов резко распахнулась, и оттуда вылетел огненный шар размером с голову взрослого мужчины. Фиррему пришлось контратаковать водой. Когда облако пара рассеялось, я увидела, что Шоннерт собирает новое заклинание, чтобы достать барона. В свете магического светлячка лицо брата было белым, а сжатые губы и яростный блеск синих глаз явственно говорило о том, что он все слышал. И теперь, позабыв о нашем плане, вышел из укрытия, чтобы мстить.
То, что Фиррем оказался не один, стало для него сюрпризом. Иначе я не могла объяснить того, что Шон не смог увернуться от воздушной мельницы Тайджу. Острые сверкающие лопасти заклинания срезали прядь волос надо лбом и зацепили левое плечо полуэльфа. Он снова ударил огненным заклинанием с тем же результатом, а затем раздался до боли знакомый протяжный переливчатый не то вой не то клич. Ему вторил голос второй твари, более низкий и глухой.
Фиррем замер и сделал шаг в сторону Тайджу. Шоннерт тоже застыл. И только я начала считать вслух:
— Шесть... Семь... Восемь...
Вой повторился, и брат мгновенно забыл про своего врага. Одним прыжком Шон оказался рядом и встал спиной к моей спине. Краем глаза я выцепила чуть в отдалении еще один совсем свежий крест. Расстояние между мной и крестом отчего-то смущало. Но додумать эту мысль мне снова не дали. Хакки выскочили одновременно с двух сторон кладбища. Руки-лезвия поблескивали в свете луны и магических светлячков. Из оскаленных пастей рвалось глухое рычание.
Тайджу и Фиррема твари проигнорировали. Метнулись сразу к нам. Я позволила шкатулке упасть на землю и потянулась к катане духа. Но вытащить ее не успела. Клинок Святого звонко лязгнул, отрубая лапу хакке. Кто-то ударил огнем, кажется, герцог Бейтан. Тварь проворно откатилась прочь и снова взвыла. Тьен прыгнул ей на спину и вонзил клыки в основание шеи, пытаясь добраться до чувствительной точки. В это время Винсент и Ястер атаковали вторую тварь, которая насела на Шоннерта. Ильрем наблюдал за боем с широко открытыми глазами.
Стэндиш атаковал магией и снова прыгнул вперед. Его меч скрестился со вторым лезвием хакки. Я сложила руки и тихо шепнула:
— Кхи!
Огненный дождь осыпал тварь сверху, не причинив вреда Тьену. Мне показалось, что в моей голове раздался его смешок. Сятой не терял времени и продолжал теснить хакку. Я била заклинаниями из-за его плеча. Клинок, магия. Прицелиться и ударить воздушной стеной, заставляя тварь пошатнуться. Кончик меча Стэндиша прочертил на боку твари очередную полосу. Огненное заклинание попало прямо в морду.
Пользуясь шансом и начертила «очищение» – водное заклинание четвертого ранга. Хакка присела и Святой, наконец, отрубил вторую лапу с клинком. Дальше дело пошло быстрее. Моя поддержка ему больше не требовалась. В считаные минуты он покромсал монстра на куски, облил какой-то дрянью и щелкнул пальцами, поджигая останки. Я развернулась и увидела, что со второй тварью то же самое успешно делают белые ленты Винсента. Одна опутала пасть монстра, а вторая методично отрубала конечности.
Когда со второй хаккой было покончено, все повернулись к Фиррему и Тайджу. К моему удивлению, те не пытались сбежать. Барон только вскинул бровь и сказал:
— Признаю, ты далеко не дурочка, Шиясса Гемхен. И герцога на свою сторону перетянула, и Стэндиша. Еще сюрпризы будут?
В его голосе звучала издевка. Ответить я не успела. Справа раздалось деликатное покашливание. Все взгляды обратились в ту сторону.
Аккеро стоял, небрежно опираясь на свежее надгробие. Блондин обвел взглядом присутствующих и будничным тоном сказал:
— Вы правы, барон. Леди Гемхен хорошо умеет скрывать свои таланты. Думаю, я видел достаточно. Барон Фиррем, вы обвиняетесь в убийстве Годжея, покушениях на леди Шияссу
