– Почему рассказываешь теперь?
– Сегодня Сергей сообщил мне, что того ублюдка взяли, – пояснила я.
– То есть он тоже в курсе?
– Нет, конечно, я просто попросила его найти человека, угрожающего моей семье, и все.
– И ты поэтому решила уехать? – прорычал Руслан, и я заметила, как сильно играют желваки на его скулах. – А может, ты только из-за этого и была со мной?
– Что? Нет! Как это связано, не понимаю? – возразила я, ошеломленная таким заявлением.
– Может, моя мать тоже заставила тебя со мной спать и шпионить за мной, – ухмыльнулся он брезгливо.
– Ты сам себя слышишь? – воскликнула я, отшатнувшись. – Я была с тобой, потому что… – запнулась, кусая губы.
– Потому что что? – повторил он, скривив рот.
Да пошло оно к черту, скажу, как есть, и гори все огнем:
– Потому что полюбила тебя…
– И я должен тебе поверить? – усмехнулся Руслан, больно жаля меня своей холодностью.
– Не должен? –поморщилась я.
– Ника, черт возьми! Я последний человек на земле, которому ты могла довериться? – взорвался наконец-то он. – Неужели ты реально думала, что я сделаю то, что может навредить твоим родителям? Я бы нашёл выход! Ты должна была рассказать мне! Только ты знала, как я из-за этого мучился!
– Прости, – простонала я, задыхаясь от рыданий. – Но ты не можешь винить меня за то, что я боялась за жизнь родителей. Ты вспыльчивый, мог натворить глупостей. А они и так достаточно пострадали от рук твоей матери.
– Я уже не знаю, кому верить, не знаю, – развел он руками. – Я устал от этой лжи. А знаешь, ты была права, мы так и не стали семьёй. Не смогли узнать друг друга…
– Прости, я не хотела, чтобы наше прощание было таким, но главное – ты теперь знаешь правду. И, надеюсь, сможешь остановить свою ненормальную мать, потому что эта женщина способна на всё, – собравшись с духом, произнесла я и вытерла ладонями мокрые щеки. – Мне правда очень жаль, что я разочаровала тебя…
Он не ответил, сверля меня тяжелым взглядом. И это молчание резало сейчас больнее всего. Оно уничтожало меня – безжалостно, заживо. Лучше бы кричал и обвинял. Но не наказывал меня своим взглядом. Не ненавидел. Я не смогу вынести его ненависть. Не смогу…
– Прощай, – прошептала одними губами и, волоча следом за собой чемодан, направилась к зданию аэропорта. У дверей обернулась и в последний раз посмотрела на него, мысленно прошептав: «Если мы однажды снова встретимся – это будет судьба. А не встретимся – значит, таков наш выбор».
Вот и всё, наша недолгая история подошла к концу. Абсурдно и глупо. Но был ли у нас вообще шанс? Теперь я в этом не уверена. И дело вовсе не в ребёнке. Дело в нас и в этой огромной пропасти вранья между нами. Возможно, стоило бы рассказать ему ещё и про то, что Эльвира причастна к смерти его отца. И что Роме известна правда. Однако я снова не смогла. Не хотела добивать его окончательно. Не хотела полностью лишать его веры в людей. Если у Ромки есть совесть, он и сам расскажет брату то, что знает. Я не стану вмешиваться в их отношения. Пусть дальше разбираются сами.
Руслан был прав, вокруг него сплошная ложь. И я, наверное, должна была довериться ему сразу, но не смогла, и не только из-за своих страхов. Еще и потому, что тогда не была уверена в нем. Не знала достаточно хорошо. Теперь слишком поздно сожалеть. И сейчас я в очередной раз убедилась, что приняла правильное решение. Если бы я сказала Руслану про ребёнка, он был бы вынужден остаться со мной, даже если б не простил. Я бы привязала его к себе, таким образом отняв у него право выбора. Но я не его мать! Я ни за что на свете не поставлю свои интересы выше его.
Глава 62
Не знаю, чего я боюсь больше – увидеть тебя снова или не увидеть вообще.
«Одна встреча»
6 месяцев спустя
– Не настаивай, бабушка, – упирался Руслан. – Я не поеду!
– Поедешь, мальчик мой, ещё как поедешь, – не отступала Мария Григорьевна.
– Я же сказал, что отправлю юриста. Зачем мне делать это лично? – шипел недовольно Юсупов.
– Если поедет юрист, она его не примет! – настаивала пожилая женщина.
– Так позвони ей и предупреди!
– Ты не знаешь, какая Вероника упрямая?
– Бабушка, это твоё решение – отписать ей часть своего имущества. И я его не обсуждаю. Но, пожалуйста, не вмешивай меня, – отрезал Руслан и вернулся к работе, надеясь на то, что бабушка поймет и перестанет его донимать.
– То есть ты не выполнишь мою последнюю волю? – обиженно спросила она.
– Боже, бабушка, какая последняя воля? Ты ещё нас всех переживешь, – усмехнулся он, закатив глаза.
– Сплюнь, не дай Бог! – строго посмотрела та на внука и погрозила пальцем.
– Попроси Рому.
– При чём здесь Рома?! Ты отвезешь эти документы! И я не хочу больше спорить! – женщина хлопнула морщинистой ладонью по столу.
– Ладно, бабушка, ладно, не сердись, – капитулировал парень.
* * *
Я одной рукой поправила на голове платок и протянула банку с водой Сереже. Но тот сразу отчитал меня:
– Не поднимайся, я сам спущусь!
– Да хватит уже! Вы меня совсем немощной считаете? – возмущенно всплеснула я руками.
– Твоя мама просила тебя не нагружать, раз уж ты взялась мне помогать, – сделав несколько глотков, Сергей вернул мне банку.
– Можно подумать, ты бы стал меня нагружать без её просьбы! И гвоздя не даёшь поднять, – негодовала я.
После того, как я вернулась домой, было очень сложно. Практически сразу загремела в больницу с угрозой выкидыша, а после выписки мама будто помешалась на моей беременности. То нельзя, это не делай, туда не ходи. Ну а папа, как обычно, во всем ей потакал. И я поначалу соглашалась со всем, радуясь тому, что они меня не допрашивают. Мама лишь однажды затронула болезненную тему, сказав6 «Здесь твой дом, и если ты вернулась, значит, так посчитала нужным». Тогда я проревела полночи, уткнувшись в подушку. И, наверное, с того момента я перестала ждать звонка от Руслана. Хотя до этого, как ненормальная, надеялась на то, что он всё же позвонит. Накрутила себя до невозможности. Из-за этих нервов у меня и появился тонус. Я понимала, что это слишком хорошо для ребёнка. Однако ничего не могла с собою поделать. У меня болели сердце и душа. Первое кровоточило, а вторая захлебывалась этой кровью. И мне ничего не оставалось, кроме как ждать. Ждать, когда время залатает эти раны. И оно действительно сжалилось надо мной. Нет, конечно, не вылечило, а всего лишь наклеило пластыри. Но и этого было достаточно, чтобы жить дальше…
Всю долгую зиму я ждала тепла, в глубине души надеясь, что с его приходом отогреется и моё обледеневшее сердце. Не отогрелось. Однако появились другие заботы. Да и малыш в моём животе не давал скучать. Он рос с неимоверной скоростью, и теперь скрыть беременность становилось невозможно. Нет, я не то чтобы скрывала, просто не желала привлекать к себе лишнее внимание. И так какие только сплетни про меня здесь не ходили.
