class="p1">Последующие события и действия командира группы в купе с действиями других разведчиков полностью подтвердили самые плохие предчувствия Стрелка. Такого он не ожидал от соратников по борьбе с нацистами, Так называемыми «защитниками обездоленных».
Как оказалось у Кита в отношении этого паренька в форме были свои совсем иные планы, чем у нашего разведчика.
Он подошел к пленному вплотную и громко, так отчетливо, что Стрелок все разобрал сразу, спросил:
— Жить хочешь?
До этого смотревший исподлобья солдат, что- то пробормотал. Но так тихо, что Стрелок не разобрал его слов.
— Имя, фамилия, номер части, кто командир? Быстро! — Продолжал наседать на него Кит.
Вместо ответа солдат склонил голову вниз, полностью повис на руках разведчиков и застонал. Да так жалобно и громко, что его расслышали все, в том числе и Стрелок.
«Зачем же его допрашивать сейчас и здесь? — недоумевал Стрелок. — Тем более не факт, что сбежавшие солдаты не вызовут подкрепление, и сюда не направятся новые силы противника. Пленного нужно быстро доставить в штаб. Там с ним займутся специалисты».
Но командир группы был другого мнения о дальнейшей судьбе солдатика. Это подтвердилось совсем скоро.
Ни слова больше не говоря, Кит со всего размаха ударил солдата кулаком в живот. Удар пришелся почти в то самое место, куда был ранен парень. Если бы его не держали двое крепких разведчиков, то от такого удара и в это место, солдатик свалился бы на землю, как подкошенный. Но пленный, поддерживаемый бойцами, только опять так жалобно и громко застонал, что Мурату стало не по себе. Голову он так не поднял. Она болталась из стороны в сторону, как маятник. Большой и странный маятник.
Никто из разведчиков не вмешивался в действия командира. Они стояли и тупо смотрели на происходящее.
Раньше Мурату приходилось участвовать в драках со сверстниками в детдоме. Да, и со старшими его по возрасту, тоже. Эти драки закалили его волю. Он уже стал легче переносить боль от ударов по телу и голове.
Потом неоднократно участвовал в схватках по рукопашному бою. Там тоже иногда доставалось от противника. Ему причиняли боль. Он делал то же самое. Обретенное со временем мастерство позволяет ему сейчас умело уклоняться от ударов и бросков.
Но тогда он хоть понимал, за что и ради чего он бьется, испытывает боль и причиняет ее другим.
Сейчас все увиденное им не было похоже ни на драку, ни на единоборство в спорте или в бою. Это было простое избиение. Издевательством одного здорового детины с помощью таких же, как он, над другим более беззащитным и слабым противником.
Этот один воспользовался тем, что противник ранен и беззащитен, что его удерживают двое разведчиков. Ведь те двое лишали солдата малейшей возможности ответить на избиение. Даже, если бы в силу состояния своего здоровья он и мог это сделать. Но он и сам бы не мог этого сделать. К тому же они же мешали ему уклоняться от ударов.
И вот здоровяк избивает младенца. Совсем не красивое зрелище! Если не сказать больше. Беззаконие. Даже в условиях боевых действий такое настоящий воин допускать не должен и не может.
К тому же все это происходило на поле боя. Кстати, не оконченного еще до конца боя.
И кто творил это беззаконие?! Человек, которому Стрелок до сих пор доверял, которого уважал. Действительно, до этого вот времени Стрелок считал Кита лидером в их взводе. Вот тебе и лидер!
Но этот фарс на этом еще не окончился.
— Поднимите его морду, фашистскую! — снова скомандовал Кит.
Как только разведчики с усилием вскинули голову пленного вверх, Кит ударил его кулаком, но уже в лицо.
Голова беззащитной жертвы качнулась назад и упала вперед, коснувшись подбородком груди. Пленный при этом уже даже не стонал.
«Да, что же этого такое! — возмущался про себя Стрелок. — Что он творит? И почему остальные не остановят его, а фактически помогают в изуверстве? Этому нужно положить конец. Только так. Но как?»
Этого он пока не знал. Но решение должно быть.
— Я же сказал держать его морду кверху, — как-то обозленно закричал Кит на разведчиков, удерживающих пленного от падения на землю. — Я хочу видеть его поганые глазки, пока они не закроются навек!
Разведчики попробовали поднять голову солдата вверх. Но она не держалась и безвольно падала ему на грудь. А им было не сподручно поддерживать все его обмякшее тело и еще голову. Поэтому она болталась из стороны в сторону.
— Покажи личико человекообразный, — даже как-то ласково вдруг попросил командир разведчиков.
Но тот уже не реагировал на его слова. Стрелку вообще показалось, что он потерял сознание. Как же его можно было допрашивать в таком состоянии?
— Вы посмотрите на него, господа хорошие. Он еще прикидывается, что ему плохо. А атаковать нас танками можно? Что молчишь? Сказать нечего? Нет, не правда, твоя. Сказать тебе нам есть что. И ты расскажешь. Расскажешь. А, куда ты денешься с подводной лодки? Не скажешь сам, мы тебя заставим. Заставим, хлопцы? — продолжил командир, обращаясь к разведчикам.
Все молча смотрели кто на него, а кто на солдата. Угрюмо смотрели. И молчали. Смотрели. И молчали.
Воцарилась тягостная тишина.
Видимо, почувствовав, что он не получит одобрения всех разведчиков группы, а, может осознав, что от солдатика уже ничего не добиться, Кит вдруг скомандовал:
— Ладно. Приводите его в чувство, и потащим к нашим. Там ему язычок развяжут. И дознаются про все.
Разведчики стали тормошить пленного. Но тот не реагировал на их действия. Висел, как мешок на руках двоих истязателей.
«Скорее всего, это — болевой шок. Вот теперь вы ребята помучаетесь с ним, пока донесете его в роту. Сам он точно не пойдет», — с каким — то необъяснимым злорадством подумал Стрелок.
Действительно, все потуги разведчиков разными способами привести в чувство пленного не увенчались успехом. Поэтому по приказу Кита они разложили плащ палатку. Погрузили на нее, как на носилки, солдатика. И понесли в сторону передовой.
Некоторое время Стрелок летел вслед за ними на небольшой высоте. Он решил пока не присоединяться к группе. Еще заставят нести пленного. Зачем ему надрываться?
Вскоре небо в том направлении, куда следовала группа, стало озаряться всплесками огня. Потом послышались звуки стреляющих минометов, автоматов и пулеметов. Где-то шла перестрелка. Значит, передовая близко.
Посланные Китом вперед два разведчика нашли прореху между позициями противника. Туда и свернула группа вместе с поклажей.
Сверху Стрелок хорошо видел в свете трассеров, что позиция пехотинцев противника расположена совсем не далеко от маршрута группы.
