группа «богомолов» появилась только к середине ночи. Животные двигались длинными редкими скачками в сторону нашего лагеря. И совсем не обращали внимания на стоящую в отдалении капсулу.
Я потянулся к кнопке активации ревуна и включил его.
Над снежной равниной раздался заунывный вой-гудок. Устройство работало на полную мощность, и его трубный глас разносился в темноте ночи на многие километры вокруг. Один из «богомолов» резко замер, услышав звук, а затем сделал несколько шагов… И остановился.
Остальные продолжали переть вперёд, как ни в чём не бывало. И мне даже показалось, что план вот-вот провалится… Но в этот момент Дунай, сунув в уши затычки, выбрался из капсулы и принялся лупить в большой барабан, который мы всё-таки сделали, растянув один из кожаных тентов на вбитых в землю деревянных кольях.
Он почти не издавал звуков, но вибрировал просто на отлично. И это стало последней каплей! Остановившийся «богомол» изменил направление, запрыгав в нашу сторону. За ним потянулась и вся остальная стая.
А я, ощупывая лучами пространство вокруг, увидел ещё одну стаю в стороне от первой.
— Сработало! — предупредил я своих. — Две стаи прут к нам по прямой.
— Сигналь нашим! — радостно улыбнулась Кострома. — Пусть уходят!
Я направил один из прожекторов на лагерь и три раза мигнул. Выждав ещё немного, снова мигнул три раза. Со стороны лагеря мне замахали факелом, показывая, что увидели сигнал. Люди Джошуа кинулись к багам, а остальные начали будить беженцев.
Первая пятёрка всадников врубилась в рыхлый снег, который успело намести на дорогу. Суматоха в лагере нарастала, но я не стал наблюдать дальше: у беженцев свои дела — у меня свои. Надеюсь, с Кэт всё будет в полном порядке. Иначе нам всем здесь кирдык…
Луч прожектора вернулся на равнину, и я сразу же увидел ещё одну группу из пяти особей. Они пока были далеко, на пределе видимости, но тоже очень спешили к нам.
— Ещё одна группа! — предупредил я.
— Проверь на юге! — посоветовал Сочинец.
Я послушался его совета и перевёл прожектор в другую сторону. Очень своевременно… Яркий луч наткнулся на «богомола», который уже готовился к прыжку, но, ослеплённый светом, упал в снег. А несколько его сородичей нервно попятились.
— На юге группа! Совсем рядом! Сейчас напа… — я хотел предупредить своих, но не успел.
Один из пятящихся «богомолов» всё-таки решился на прыжок. За пару секунд он преодолел расстояние, разделяющее его и капсулу, и…
Нанизался на шипы.
Раздался треск активированной защиты, а туша «богомола» забилась в конвульсиях, заодно мелко сотрясая всю капсулу.
— … Дут! Напали… — закончил я, схватившись за стенку.
Вообще-то с юга мы «гостей» не ждали. Думали, будут приходить с севера. Но на всякий случай с южной стороны были окна. И теперь к ним кинулись защитники моей капсулы.
Второго врага встретили дружной стрельбой, убив ещё в полёте. В результате, в капсулу он всё-таки врезался, но уже в мёртвом виде.
К этому времени первый «богомол» тоже мало напоминал живое существо… Поэтому я на секунду отключил защиту и убрал шипы.
— Тебе начислено пять тысяч баллов, — сообщил СИПИН.
Видимо, решил, раз это моя капсула убила врага, то и награждать надо меня, а не капсулу.
Тела «богомолов» упали в снег, а я немедленно вернул защиту на место. И очень вовремя. Потому что ещё трое «богомолов» атаковали моё жилище в прыжке, и только одного нам удалось убить в полёте. Теперь он трясся на шипах, беспорядочно болтая синими конечностями.
— Вано! Проверь север! — крикнула Кострома.
Один из прожекторов мазнул с юга на север… И в его свете мелькнула ещё одна группа «богомолов», спешащая к нам с востока.
— На востоке! Сейчас будут здесь! — предупредил я. — На севере ещё далеко… Мать моя, роди меня обратно!..
К нам двигалось ещё пять групп. Они шли с северо-востока, севера, северо-запада — и одна с запада. Причём я застал момент, когда они проскочили мимо головы колонны беженцев, даже не обратив на неё внимания.
— Что-то многовато! Мы так не договаривались! — с шутливой обидой прокричал Пустырник.
— Это бонус! — хохотнул Дунай, заскакивая в капсулу и закрывая дверь. — Всё, больше не могу стучать…
И тут на корпус капсулы обрушился новый удар. Я уже не успевал отслеживать, кто и откуда идёт, поэтому подхватил винтовку, заряженную дорогими патронами с бронебойной пулей, и приготовился занять своё место у окна.
Не успел… Один из «богомолов» смог дотянуться до капсулы передней лапой. И прошил прочную обшивку, словно бумагу — в метре передо мной!.. Пытаясь затормозить, чтобы не попасть под удар, я упал на спину. А сквозь дыру в обшивке внутрь ворвался ледяной воздух. Мимо меня проскочил Хир-Си и с бешеным рёвом рубанул по конечности топором. «Богомолья» броня не выдержала: брызнула кровь, а лапа с резким визгом убралась обратно.
В следующий момент что-то наверху затрещало, и на корпус обрушился град беспорядочных ударов. Оказалось, раненый «богомол» умудрился задеть шип. И теперь трясся, как припадочный, всё глубже насаживаясь на острия под собственным весом.
— Тебе начислено пять тысяч баллов.
К этому моменту я, правда, уже стоял у окна и стрелял. Старался тратить дорогущие патроны только на тех врагов, кто оказывался рядом с капсулой. И очень боялся промахнуться. Поэтому выбирал самый удачный момент, чтобы влепить пулю в голову.
Один патрон с такой пулей стоил тысячу баллов. Иваныч расщедрился и закупил по сто штук на каждую винтовку. Бешеные суммы баллов, которые он точно вернёт в бюджет сторицей…
Но это было выгодно! Бронебойный патрон в голову с гарантией выбивал врага. А револьвер я отдал Кэт, чтобы она не осталась в дороге без оружия. В капсуле вообще все были только с винтовками и ружьями. Ружья заряжали тяжёлой дробью — пучок шариков тоже неплохо справлялся с «богомольей» бронёй.
Враги стягивались к нам со всех окрестностей. Иногда между хищниками завязывались драки, но большая часть «богомолов» кидалась на капсулу, пытаясь добраться до неё передними конечностями.
В какой-то момент мне снова пришлось отключать защиту и убирать шипы. На них висело уже столько тел, что новые «богомолы» ходили не по шипам, а по мёртвым собратьям. И активная защита в такой ситуации не срабатывала.
Первая дыра в корпусе затянулась за час боя, но крыша получила ещё три пробития. Одна особо крупная особь умудрилась засадить свою клешню так глубоко¸ что даже пол
