Родине полагается?
— Эй, — без малейшего промедления хриплым, сорвавшимся голосом окликнул Жигалов своих габаритных оберегателей волоком потащивших куда-то Ольгу и отца Дмитрия. Ещё раньше охранник без труда узнал в них тех, кто часа два назад, выпроставшись из головной машины пробега, намеревались силой захватить временно охраняемый им и Михаилом бывший сумасшедший дом и бесславно ретировавшихся после первого же серьезного предупреждения. Узнавание прибавило ему уверенности и злости. Он даже слегка улыбнулся каким-то своим мыслям.
— Что, шеф? — приостановился на отклик тот, который был поближе и все ещё никак не мог совладать с сопротивлявшимся отцом Дмитрием.
— Отпустите их, — с трудом выдавил из себя Жигалов. — Обстоятельства изменились.
— Какие ещё обстоятельства? — заинтересовался тот, который тащил Ольгу.
— Пока не в нашу пользу. Сами видите…
Из-за спины Жигалова охранник приветливо помахал им левой рукой.
Те наконец сообразили, в чем дело, и одновременно отпустили Ольгу и отца Дмитрия. Переглянувшись, одновременно полезли за пазуху доставать оружие.
— Отставить! — сразу окрепшим голосом в панике заорал Жигалов. — Он тут не один. Мы все сейчас под прицелом. Один он никогда бы сюда не сунулся.
Поглядев на спокойно рассаживающихся и уже рассевшихся по своим транспортным средствам почти всех присутствующих на тренировке оппозиционеров, тот, который до этого с удовольствием удерживал Ольгу, крикнул:
— Туфта, шеф. Рядом только свои. Так что этих мы без вариантов доставим куда велели. Голову даю на отрез.
— Побереги голову, — посоветовал ему охранник и сразу же выстрелил вверх под самым ухом своего пленника, подавая этим оговоренный сигнал Михаилу. От страха и неожиданности Жигалов упал на дорогу и, не мешкая, перекатился спасаться под свою машину. Оставшийся без прикрытия охранник продолжал стоять на месте, как ни в чем не бывало и лишь громко прокричал Ольге и отцу Дмитрию: — Немедленно в сторону и подальше! Сейчас такое начнется, мало не покажется.
Ольга сразу же отбежала в сторону и, в очередной раз оступившись на обочине, свалилась в канаву. А вот отец Дмитрий замешкался и, сбитый ударом ноги державшего его до того амбала, упал, но тут же вскочил и обоими руками вцепился в целившегося в охранника своего обидчика. Выстрел ушел в сторону, а вот охранник не промахнулся. Из раненой руки стрелявшего пистолет отлетел в сторону и канул в обширной луже посреди дороги, а следующий выстрел откуда-то из темноты вдребезги разбил лобовое стекло машины, доставившей спрятавшегося под ней шефа. Посыпавшиеся в грязь осколки окончательно того отрезвили, и он заорал что было сил:
— Не стрелять! Не стрелять! Это приказ! Все немедленно уезжаем!
— Правильно, шеф, разумно и вовремя. Выбирайтесь из своего укрытия и бегом к своей колонне, — посоветовал охранник и добавил: — Стрелять пока не будем. Пока…
Но выстрелы все-таки раздались. Стрелял какой-то бегущий на помощь со стороны колонны человек. Выстрелы были в никуда, как говорит братва, «для шухеру». А вот второй выстрел достался отцу Дмитрию, кинувшемуся на державшего свой пистолет наизготовку второму амбалу, все ещё не решившему — то ли защищаться, то ли последовать категорическому приказу шефа и как можно быстрее слинять с места неудавшейся разборки. Все-таки выстрелил. Отец Дмитрий упал. И только после этого выстрелы подъехавшего почти бесшумно и без света Михаила, уложили и его, и палящего невесть куда и в кого подбегающего человека.
От колонны бежали ещё несколько человек, но выбравшийся из-под машины и побежавший им навстречу, размахивая руками, Жигалов, остановил их и стал что-то торопливо разъяснять. Оставив раненых на произвол судьбы, все быстро разбежались по своим машинам и один за другим стали сворачивать для разворота на боковую дорогу.
Охранник подбежал и склонился над лежавшим отцом Дмитрием.
— Вроде дышит, — сказал он подошедшему Михаилу. — Забирай Ольгу Александровну, его, а я с этими пока разберусь, — показал он на сидящего в грязи раненого.
Михаил помог выбраться из канавы Ольге, поднял отца Дмитрия, и они с Ольгой, поддерживая его с двух сторон, осторожно повели к стоявшей чуть поодаль своей машине.
Охранник подошел к первым выстрелившему в него раненному в руку амбалу и спросил:
— Сможешь машину своего шефа вести?
— Моя это машина, — сморщился тот от боли, — собственная. Семь лет за рулем. За лобовое стекло ответите…
— Шеф ответит, — уверенно заявил охранник. — Забирай своих корешей и догоняйте своих вонючих соратников. Тоже мне оппозиционеры-революционеры. Рванули без оглядки. Даже не проверили — живые вы или придуриваетесь.
— Точно, что ль, живые? — спросил окончательно сникший защитник пробега.
— Тебя переживут. Михаил у нас мастер спорта по временной обезждвижке. Взаимно перевяжитесь — и все дела. А остальных, если догонишь, предупреди — соберетесь ещё раз сумасшедший дом сжигать, сами сгорите со всеми своими тачками и мотоциклами. Его теперь святой Михаил охраняет. За батюшку всему вашему движению теперь ни дна ни покрышки, и ныне, и присно, и во веки веков. Так и поимейте в виду — полный аминь вам устроим. Так и передай своему шефу.
Разговор с Богом
Пытаясь хоть как-то разрядить нарастающий трагизм последних событий, едва не закончившийся вполне возможной из-за взаимной озлобленности дуэлью, Федор Николаевич, даже не дождавшись, когда рассеется пороховой дымок только что прозвучавшего выстрела, подошел к всё ещё не опустившему свой пистолет Зотову и нравоучительно стал вещать, зачитывая отрывок не то каких-то своих записок, не то, пересказывая своими словами какую-то из местных легенд, когда-то запавшую ему в память из-за полного несовпадения с тем, что ежедневно происходило вокруг.
— По непроверенным, но вполне достоверным данным, в 1883 году здесь, в саду при усадьбе, тоже состоялась дуэль. Двоюродный брат генерала был ранен в левую руку. Но последовавшее дознание сделало вывод о неосторожном обращении с оружием.
— Раньше генералы должны были уметь стрелять, — непонятно к чему заявил Бова.
— Генерал не стрелял, — возразил Федор Николаевич. — Стрелял его сын. Совсем ещё мальчишка. Заступился за мачеху. Говорят, очень красивая была. Его ровесница.
— Интересно… — очнулся наконец от ступора, вызванного неожиданным выстрелом, Николай. — Ты даже не целился.
— Раз на раз не приходится, — проворчал Зотов.
Заговорила и прикрывшая после выстрела руками голову Женщина.
— Жили тихо, спокойно. А теперь от чертей не знаешь куда деваться. Ещё стрелять начали… Как на войне побывала.
— Как насчет продолжения? — решил не то подначить, не то призвать противников к благоразумию Бова. — Будем ещё стрелять?
— Спрашивай у него, — не сразу ответил Зотов.
— Почему нет? — тоже не сразу отозвался Николай. — При одном условии… Когда она вернется. При ней.
— Если вернется, можешь спокойно ехать в Питер, — устало разрешил Зотов.
— Я ещё не закончил, — возразил Николай. — И ты,
