долго молчал, а когда заговорил, лишь подтвердил мои догадки.
— Я Дину с детства люблю. А она всегда была влюблена в Дамира. Я думал, начну с тобой встречаться, она заревнует, может, — пожал плечами и только затем обернулся, глядя на меня больными глазами. — Глупо, понимаю, но сердцу не прикажешь. Тебе ли об этом не знать.
В этом Витя был прав. Он не был властен над своей любовью к этой эгоистке. Поднимать вопрос о том, как они переспали с Диной, не стала. Это совершенно не наше дело. Уверена, вся эта история соткана из множества черных и белых пятен, но у меня в жизни их хватало и без них.
— И вышло то, что вышло… — пробормотала потерянно.
— Я не хотел тебя сбивать. И мне жаль, что так вышло. Просто тогда я был взвинчен новостью, что ты моя сестра и… Это ужасное стечение обстоятельств, что наехал я именно на тебя, — горько усмехнулся, взъерошил и без того лохматые волосы.
Лицо его было помятым, словно после недельной, а то и месячной попойки, но в глазах впервые отразилось спокойствие.
— Может, и к лучшему, что всё вот так вскрылось. Пусть мне воздастся по заслугам. Я так устал ходить с этим грузом. И знаешь, я рад, что у нас с тобой ничего не получилось. Не хотелось бы… Ну… Ты всё же моя сестра и… — запнулся, как только произнес это слово.
Догадалась, что было еще кое-что, беспокоящее его не меньше.
— Дима тебя любит. Не нужно ко мне ревновать, — грустно улыбнулась. — Он воспитывал тебя с самого детства, а меня узнал только сейчас, так что…
— И тебя он… Тоже любит… — уверена, эти слова стоили ему больших усилий.
— И не переживай, никто тебя не посадит.
Если до этой минуты я сомневалась, то теперь поняла, что приняла правильное решение.
— Кристина, — предупреждающий голос Дамира.
Витя, увидев наши переглядывания с Загорским, ретировался обратно в гостиную, откуда продолжали доноситься громкие крики и плач, а мы с парнем остались наедине.
— Я не могу бросить их в жерло, Дамир. Да и не хочу. Дина беременна, и я не желаю брать на себя ответственность за состояние ребенка. Вдруг…
— Не стоит ее жалеть. Она бы для тебя такого не сделала.
Промолчала, уверенная, что он прав на все сто процентов.
— Как-никак, мы будущие родственники. Витя ведь мой брат, — пожала плечами и прикрыла глаза, смиряясь с этой мыслью.
Диму я отцом по-прежнему не считала. Слишком много времени прошло. Я не могла судить его за отношения с моей мамой, пусть они разбираются сами, но вот отцом я считала совершенно другого человека.
— Сомнительная перспектива — состоять в родстве с Диной, — недовольно хмыкнул Дамир и скрестил руки, всем видом показывая, что ему не нравится мое решение.
— Ну, родственников ведь не выбирают, — хмыкнула и позвала его пальцем.
Он наклонился, а я вдруг взяла и укусила его за губу. Настроение, несмотря на произошедшее, у меня улучшилось.
Глава 37
Мы с Дамиром сразу же сбежали, не став участвовать в разборках, которые набирали обороты, так что в больницу я попала до отбоя.
А утром меня ожидал сюрприз в виде мамы, мявшейся у порога так, словно она боялась встретиться со мной лицом к лицу.
— Не ожидала тебя увидеть, — произнесла я спокойным тоном и прекратила ее метания.
— Прости, я… Мне нужно было побыть одной.
— А папа где? — вытянула голову, пытаясь увидеть отца.
— Я не… Мы… В общем, он живет на даче пока, — виновато пожала плечами, словно я начну ее осуждать за это.
— Дмитрий ко мне приходил. Рассказал про ваше прошлое.
Я не стала утаивать от нее информацию про детали аварии, но не думала, что ее это подкосит сильнее, чем меня. Решила резать наживую, сразу, без долгих предисловий.
Мама после моих слов застыла и побледнела. Схватилась рукой за горло, будто ей не хватало воздуха, сделала глоток воды, когда я протянула ей стакан, и заговорила.
Ее исповедь была долгой, но ничего нового я не узнала. Только пропустила через себя ее боль и отчаяние, которые точили ее все эти годы.
— Думаешь, я не винила себя, что дочь не знает родного отца? Думала, что он дал бы тебе гораздо больше, чем я, но… Я не хотела ничего знать о нем и его семье, вот только… То тут, то там натыкалась на фамилию Банковских. Богатый, женатый, имеет наследника. Мне казалось, всё у нас хорошо, и лучше оставить всё, как есть, и… Я хотела рассказать ему о тебе, когда ты попала в аварию. Ты, как никак, его дочь, и мне хотелось, чтобы он раскошелился, но Толя нашел деньги и… Не пришлось, но… Кто ж знал, что сбил тебя его сын…
— Ты знаешь… — слабо улыбнулась. — В этом есть некая ирония, ведь деньги, на которые меня прооперировали, всё же от Банковских.
Рассказала ей то, что услышала от Дмитрия — и про финансы, и про отца, который взял деньги в обмен на молчание.
— Я его не виню, — качнула головой мама. — Он хоть и не родной тебе, но гораздо лучший родитель, чем я. Это я могла бы проявить гордость и позволить тебе страдать, а он… Всё же он больше думал о тебе.
Разговор давался маме с трудом, всё же она никогда не была сторонницей разговоров по душам.
— Знаешь, дочка, поехали-ка домой. Там всё же и стены лечат. Ты не сомневайся, я уверена, ты сможешь ходить, но… Больница эта…
Я так мечтала услышать эти слова неделю назад, но сейчас лишь отрицательно покачала головой.
— Мам, — коснулась ее руки. — Я переезжаю к Дамиру.
Она открыла было рот, нахмурившись и решив, видимо, сказать свое нет, вот только закрыла его, так ничего и не произнеся.
— Ты уже совсем взрослая.
Ее заплаканное лицо еще долго стояло у меня перед глазами, но когда она ушла, я прилегла и вздохнула с облегчением. Не знаю, как сложится их судьба с отцом, будут ли они вместе, но я впервые решила думать о себе.
Мама ушла, а мы с Ниной остались одни. Только теперь, благодаря Дамиру, мы могли переписываться в соцсетях.
«Она тебя любит».
Почувствовала себя неловко, ведь мама Нины умерла, и я замялась, не зная, что ответить.
В этот момент раздался кашель, так что мне не пришлось ничего писать.
На пороге стоял мужчина. И как я могла подумать, что Дмитрий — отец моей соседки?
Тот, кто предстал передо
