Кроме этой миссии, были еще другие, не оставлявшие ему времени на заботу о жене или семье, никакого шанса подчинить свое сердце обстоятельствам, не дававшим гарантий, что каждый день он не подвергнется риску потерять все, что было ему дорого…
— Эйдан?
Под мостом эхо откликнулось на шепот Лорел, и он резко выпрямился. Закутанная с головы до ног в черный бархатный плащ, она появилась у лестницы словно привидение.
— По-моему, я просил вас подождать в карете.
— Вы так долго не появлялись, что я начала беспокоиться.
А он собирался двигаться дальше без нее, как будто она согласилась бы на это.
— Где Фелпс?
— Вон там. — Она указала наверх.
— Дайте ему знак, чтобы уезжал.
Слуга знал, где они потом встретятся. Эйдан только надеялся, что они с Лорел выйдут на поверхность в нужном месте. Продвинувшись до конца уступа, он помог ей ступить на него, и держал фонарь, освещая дорогу.
— Осторожно, здесь скользко.
У входа в трубу она зажмурила глаза и зажала нос, что было совершенно естественно, ибо поднимающийся из нее смрад не давал дышать. Он объяснялся тысячелетним разложением и гниением всего накопившегося под землей. При его словах она на секунду заколебалась, затем храбро ступила внутрь. Эйдан последовал за нею и закрыл при помощи механизма входное отверстие. Они оказались отрезанными от мира.
— Готовы?
— Ненавижу сырость!
— Об этом вам следовало подумать раньше.
Увидев страх в ее глазах, он понял, что ее слова были не жалобой, а признаком тревоги.
— Хотите уйти? — Это нарушило бы все их планы, и, возможно, ему даже пришлось перенести свое расследование на следующую ночь. И еще он подвергался риску, что Фиц, обнаружив исчезновение документов, поднимет тревогу.
Но если Лорел намеревалась покинуть его, он бы отвез ее домой. Она покачал а головой.
Он почувствовал облегчение и одновременно гордость за ее смелость. Видит Бог, как они хорошо все делают вместе. Он поцеловал ее в щеку, как поцеловал бы товарища по оружию, и это было для нее высшей наградой.
— Явсе время буду рядом.
Он посветил фонарем перед собой. Труба была облицована камнем и, уводя вверх, исчезала из виду. Неглубокий, по крайней мере в этом месте, поток бежал под ногами. Если бассейны в городе высохнут, то он заполнит их. Но Эйдан не собирался сообщать это Лорел.
— Нам следовало бы остановиться в Эбби-Грин, чтобы вы могли переодеться, — вместо этого заметил он. — Эти атласные туфельки не выдержат такой прогулки, а плащ и платье будут не в лучшем состоянии.
— Виктория поймет.
Это заявление поразило его. Значит, изящное платье ей не принадлежало. Даже узнав о ее двойной жизни, он как-то ни разу не задумался, что все, что у нее есть, даже ее одежда, тоже имели загадочное происхождение. Он не сомневался, что она принадлежит к хорошему обществу. И вот при этом одалживает у кого-то свои красивые платья. Видимо, у нее и ее сестер не было достаточно средств. Как многие женщины, не имеющие семьи, они скорее всего вынуждены были экономить каждое пенни и обходиться без приятных мелочей. Печальная судьба. Неужели их дядя не обеспечил их?
Пораженный этой мыслью, он решил при первой же возможности проверить финансовое положение сестер Садерленд.
Они двинулись дальше.
Послышался какой-то скребущий звук, Лорел сразу же остановилась, услышав всплеск. Она схватила Эйдана за руку и прижалась к нему.
— Что это было?
— Не знаю, туда не доходит свет фонаря.
— Вы прекрасно знаете, что это крыса. О, я снова слышу ее. Это место кишит ими.
Это была правда, но ему было приятно чувствовать ее близость, и он был даже благодарен этим подленьким существам.
Дальше труба расходилась. Одно ответвление поворачивало вправо, а слева засыпанные обломками ступени вели куда-то наверх.
Достав из жилета карту, он сверился с ней.
— Нам сюда.
Эйдан помог ей перебраться через мусор. Теперь они шли по тоннелю, который выглядел так, как будто его недавно отремонтировали. Отпустив на минуту ее руку, он поднял фонарь и провел ладонью по балке на потолке.
— Видите, какое светлое здесь дерево? Этот проход недавно укрепляли.
Он помог Лорел перешагнуть через каменные обломки. Эйдан не услышал от девушки ни слова жалобы, и его грудь раздувалась от гордости за нее. Они прошли три развилки, каждый раз сверяясь с картой.
— Человек может безнадежно заплутать в таком лабиринте. Я только надеюсь, что в фонаре достаточно масла.
Эйдан тоже на это надеялся.
Неожиданно впереди блеснул свет, и они замерли. Его сердце стучало, готовое вырваться из груди. Эйдан заслонил собою Лорел и достал пистолет. Когда он пошевелился, свет тоже дрогнул.
— Проклятие. Это всего лишь отражение, — прошептал он. Его голос дрожал от радости.
Стоя позади него, она положила подбородок на его плечо и смотрела вперед.
— Что это там?
В нескольких футах от них была арка, они прошли через нее. Глаза Лорел загорелись при виде зала, открывшегося перед ними.
— Вот это да!
Высоко над ними возвышался потолок, опиравшийся на арки, с разбитыми мозаиками, когда-то украшавшими прекрасные бордюры. Напротив входа раскрошившаяся мозаика отражала лучи света от их фонаря. Ниши, в которых когда-то стояли статуи, обрамляли зал. По всему помещению мраморный пол, засыпанный обломками и мусором, местами выступал на поверхность, местами проваливался в ямы. В лучах света блестели камни и осколки фарфора.
Изумленная увиденным, Лорел устремилась в глубь зала. Эйдан остановил ее:
— Осторожно. Стены почти развалились. Мы не должны ничего разрушить.
Она с опаской посмотрела на потолок:
— Как вы думаете, что над нами?
Он снова сверился с картой:
— Согласно карте, мы как раз под курортным залом.
— Господи, Эйдан, вы понимаете, что мы, должно быть, стоим в настоящей римской бане? — взволнованно говорила она.
— Не может быть. Римские термы были разрушены несколько веков назад, когда строили новые здания.
— Но посмотрите на эти изразцы. — Она отобрала у него фонарь и осторожно пробираясь через зал, осветила мозаику. — Я видела такие только в книгах. А у дяди Эдварда были почти такие же рисунки. Изображение Минервы, богини врачевания. Руссо заявлял, что его минеральная вода вытекает из храма Минервы. Должно быть, так и есть. — Она склонила голову набок. — Прислушайтесь. Вы слышите это?
Откуда-то снизу доносился слабый ритмично пульсирующий звук.
