бить Фрэнка до кровавых соплей или бежать еще дальше без оглядки. Где же Дэвид? Почему он не приехал? Или, может, приехал? Она очень надеялась, что приехал. Разыгравшееся воображение рисовало всяческие картины свершения справедливости. Внезапно на неё накатила страшная слабость, так что ноги подкосились. Рядом была детская площадка, и девушка кое как доплелась до единственной пустой скамейки. Несколько мгновений она сидела, приходя в себя, а потом её прорвало, и она разрыдалась. С трудом, но ей все же удалось выпросить у прохожих телефон для звонка. Все подозрительно таращились на зареванную девку, не останавливаясь. Дэвид не брал трубку. А после и вовсе отключил телефон.
Когда Кира добралась до дома, её встретил отец, который тут же оценил состояние дочери и принялся допытываться о произошедшем. Пришлось врать, что она забыла телефон в автобусе, чем вызвала его негодование. Хотя он ничего не сказал, но Кира видела, что он зол, да и плевать, главное, что он поверил. Оставшись наконец одна, она тут же стала звонить Дэвиду с домашнего телефона, но всё без толку. Его телефон был выключен, и этот факт вызвал у неё страшную тревогу. Она не знала, что делать дальше. У Фрэнка её телефон с перепиской, ему даже свою копию показывать не надо! Блять, зачем она вообще пошла к нему, почему не дождалась Дэвида? Все ведь могло быть по-другому, а теперь она не знала, что и думать. Она вся извелась и мерила комнату шагами, как дикая кошка, пойманная в клетку.
Эту ночь она не спала, и в школу пришла ни свет ни заря, караулить его возле кабинета. Воображение рисовало страшные картины, как Дэвид бьет Фрэнка, и его забирает полиция, и сейчас он в тюрьме или еще чего. Но Дэвид не появился. Как и Фрэнк. Кира боялась, что её догадки подтвердились. Первый урок она просидела как на иголках, а на перемене выловила одного из ботанов, что ходит с ней на дополнительные занятия.
— Привет! — Она пыталась выдавить из себя приветливую улыбку. — Что это, я не видела мистера Коулмана. У тебя уже был с ним урок?
— Нет, — ответил парень, обдав её несвежим дыханием. — То есть, урок был. Но его вела Грин.
— Грин? — Сердце Киры ушло в пятки.
— Ага. Она сказала, что мистер Коулман уволился. Представляешь?
***
Она была на пути к его дому, без конца звоня его ему с аппарата отца, который тот отдал ей сегодня утром. Чтобы не ходила без телефона, пока не купят новый. Дэвид не брал трубку. Голосовые она ему уже не оставляла, потому что поняла: он их не слушал. Во всяком случае, он не в тюрьме, что уже хорошо. Но это никак не объясняет отсутствие бывшего в школе тоже. Добравшись до места, она с частым биением сердца принялась звонить в дверь. Сначала никто не открывал, хотя она знала, что дома кто-то должен быть. Хотя бы его мать с сиделкой. Спустя некоторое время дверь все-таки открыли. Это был Дэвид. Он был бледен, бледнее чем обычно, а его белки окрасились в красный цвет, под глазами залегли темные тени, и от него разило спиртным. Кира тут же вся сжалась. Почему-то видеть его пьяным было неприятно. Она прекрасно знала, на что способен алкоголь, вспомнить хотя бы её отца и его поведение под градусом.
— Зачем ты пришла? — разбойничьим голосом, явно не принадлежащему ему, спросил мужчина.
— Я… я… — Она растерялась, оглядывая его с ног до головы. Он был одет в спортивные штаны и какую-то футболку, всю в грязных пятнах. — Я звонила тебе, вчера. Почему ты не приехал?
— Тебе доставляет удовольствие мучить меня? — резко спросил он, выходя на крыльцо. — Не наигралась еще? Проваливай!
— Зачем… ты… так? — отрывисто произнесла она, чувствуя как к лицу мгновенно прилила краска, а глаза защипало от подступающих слез.
— Нет, ты зачем?! — Дэвид весь напрягся, сжимая и разжимая кулаки. А Кире в этот момент стало страшно, потому что в его взгляде она прочла жгучую ненависть и боль. Больше боли. Он навис над ней всем своим ростом, шумно дыша и не сводя с её лица налитых кровью угольных глаз.
— Это какой-то розыгрыш? — продолжал он. — Или коварный ваш план был, чтобы вытеснить меня из школы?
— Что? — её губы задрожали, все внутренности скрутило болью от его непонятных и обидных слов.
— Что я тебе сделал, что ты так поступаешь со мной? — Его голос сорвался, и он зажмурился. После нескольких глубоких вдохов он вновь посмотрел на неё. Его взгляд был полон презрения и решимости.
— Исчезни из моей жизни, — процедил он свозь зубы, а затем скрылся за дверью, оставив оглушенную Киру стоять столбом.
20
Она плохо помнила, как в итоге дошла до дома. Дорога прошла как в тумане. Все её мысли заняла боль. Она уже не пыталась найти для себя смысл его слов, прокручивая в уме их последний диалог. Зачем? Разве это важно? Он не появился там вчера. Он был нужен ей, особенно после того, что произошло, но его не было. Он ведь даже не поинтересовался, как она и что случилось у бывшего. Не перезвонил. Ничего. Кира чувствовала себя преданной. Придя домой, она тут же поднялась к себе и легла в кровать, не раздеваясь. Хотелось просто лежать и не вставать. Она даже не включила телевизор, а просто смотрела в потолок, давая слезам стекать на подушку. В дверь позвонили, заставив её вздрогнуть, а сердце ускорить ритм.
«Это он!» — тут же пронеслась в голове радостная мысль. Кира подскочила с кровати и побежала открывать, не думая, как выглядит со стороны. Зареванная и растрепанная.
Силе её разочарования не было равных, когда она увидела на пороге смущенного и побитого Мигеля Тауэрса.
— А, это ты, — потерянно произнесла она. Она бы удивилась его появлению, но после глубокого разочарования у неё просто не осталось сил на какие-либо эмоции.
— Эм… Привет. — Мигель смутился еще больше и не знал, куда себя деть. — Я тебе кое-что принес.
Кира молча ждала, что будет дальше, глядя прямо на парня отсутствующим взглядом. Мигель нервно улыбнулся, а затем вынул из кармана своей кожанки её телефон. В миг её взгляд потемнел, и она ощутила прилив ядовитой энергии, заряжающей её тело и дающей силы. Наверное, так себя чувствует Брюс Беннер, когда превращается в Халка. Она схватила парня за лацканы куртки и развернула его, прижав к дверному косяку силой. Вышло проще, чем отобрать у ребенка конфету,
