Я и был им. Великий Ликвидатор, который отбраковал и загеноцидил целую цивилизацию. Палач. Убийца. Чистильщик.
Вот куда улетели почти сто лет. Дорога до метрополии Иерархии заняла не так уж и много времени. Куда больше его понадобилось, чтобы врасти в систему управления этой сложной системы. Стать ее частью. И еще столько же, чтобы восстановить свою личность после удара возмездия.
Тогда я был в таком ужасе — пережить лично смерть всех этих бесчисленных миллиардов живых существ ох как не просто — что сознательно заблокировал себе воспоминания к этому эпизоду. Прошлое остается прошлым, сказал я себе тогдашний. И превратил себя в прежнего молодого парня. Лихого, бестолкового, неуживчивого и упрямого. Стерев Палача. Это не сложно, когда обладаешь всем архивом знаниями погибшей цивилизации.
Но дорожку, чтобы вернуться, все же оставил. Стопроцентная вероятность гибели последнего носителя должна была стать триггером, который разблокирует кусочек памяти моей напарницы. Чем она и воспользовалась, приведя меня сюда.
Забавно… Я доверился той, чей вид почти полностью уничтожил.
Боль, скорбь, чувство вины, стыд… Получил обратно кусок своей памяти, я едва не оказался погребенным под этими чувствами. Лишь присутствие в мертвой пустоте космоса верного друга, удержало меня от того, чтобы не отдать приказ на уничтожение личности. Это казалось максимально разумным и логичным шагом. Ликвидатор закончил работу. Ликвидатор должен уйти.
«Нет. Не закончил. Функции здесь. Они снова напали. Возможно, осознав себя последними, они решились на этот шаг. Атака на дом Кузнецова, нападение на дороге, Структура, запершая нас на болоте — все это свидетельствует как раз об этом. Ты еще нужен».
И этих ее слов хватило, чтобы отбросить желание раствориться в небытие. Я рванулся из тьмы, выскочив обратно в Чертоги. А из них — в реальность. Сразу заметив, как опускается тесак на вскинутый Владом пистолет-пулемет.
Сущность каждой функции после получения памяти и знаний, стала видна мне, будто я обладаю рентгеновским зрением. Воин, еще Воин, опять Воин, Лидер, а вот и тот, кто интересует меня больше всего. Сфероносец.
Чуан — несчастный ребенок, появившийся от сексуального контакта двух разнополых функций. Не заполненный цифровым сознанием, всего лишь материал для конкретных задач. Мутант, чье развитие было пущено на узкую специальность. Сила, ловкость, регенерация — все принесено в жертву псионическим способностям. Всего одному их виду — защите.
Его я убил вторым.
Каким жалким и слабым не было бы мое нынешнее тело, настоящей силой всегда было знание. Проведя мгновенный просчет тактической обстановки, первым делом, я отключился от слияния. Нечего малышне видеть, кто сейчас появился на месте их одноклассника. Могут и не пережить такого шока. В прямом смысле.
Затем окружил свои эмоции стальной клеткой, запрещая влиять на работу холодного разума убийцы. И только после этого начал действовать.
Сместился на тридцать сантиметров правее и толкнул Влада под колено. Он, в результате, не смог удержать падающий на него тесак, и стал заваливаться набок. Пропуская лезвие здоровенное орудия смерти в сантиметре от своей головы.
Но и Воин функций, не ожидавший резкого изменения вектора движения, чуть провалился вперед. Я помог ему закончить движение, превращая в падение. И когда он вывалился макушкой за пределы Сферы, прострелил ему голову.
Да, границы щита псиона я теперь тоже видел.
Более того, я знал о нем все. Как работает, какой устойчивостью к повреждениям обладает, где находятся его слабые места. Например, защитное поле было вполне проницаемо изнутри, а снаружи не работало для объектов, движущихся ниже определенной скорости. Меньше метра в секунду, если быть точным.
Плавным подшагом я продвинул себя вперед на нужное расстояние. И оказался внутри. Досадливо отметил множественные микроразрывы мышечных волокон в ногах и спине. Не так, оказывается просто, двигаться, как привык, находясь в теле, которое этого делать не умеет.
Автоматически сместил приоритет с силы на регенерацию повреждений— не хватало еще подскользнуться во время атаки. И начал стрелять.
Аналитики функций сработали штатно. Определили приоритетную угрозу, но все равно опоздали на какую-то долю секунды. Первая пуля внутри щита выбила Лидера — вошла прямо в левый глаз и вышла вместе с хорошим куском затылочной кости. Вторая срезала рослую, но по своему красивую, и чем-то неуловимо похожую на Статуэтку девушку — сфероносца.
Больше в этом теле я ничего сделать не успел. Даже два этих выстрела за секунду были чудом и стоили мне еще парочки травм. Конечно, после смерти Лидера, скорость приказов модулям снизится до минимума, ведь теперь их придется пускать по дублирующей схеме, через Дипломата. Но, вот беда — приказы эти уже были отданы. Так что все, что я успел сделать, это выбросить штурмовую винтовку вперед, превращая ее в хоть какое-то подобие щита.
Сразу три удара — тесак-дао, меч-крюк и цзянь — швырнули меня назад. Еще в полете, который длился меньше секунды и закончился в толпе своих соратников, я отметил множественные переломы пальцев, и костей запястья. Со смещением. Но подавил боль, отключив все нервные рецепторы в поврежденных конечностях.
Только после этого возникла пауза. Зависшие, как поврежденные автоматы, функции, тупо смотрели перед собой. Между ними сейчас шел активный обмен данными, но прежних скоростей уже не было. Они будто бы с выделенки в сто мегабит внезапно оказались на коммутируемое подключении через телефон. Попробуй в таких условиях развернуться.
— Стреляй! — приказал я, даже не пытаясь подняться. Только катнул свое тело в сторону, чтобы возможность встать появилась у сбитого мной Мельника.
В слияния по прежнему входить не спешил, хотя это ускорило бы обмен. Но и так сработало славно. Все-таки, постоянные тренировки на слаживание, долгие три недели, за которые мы выходили из Структуры только на сон и личное время, дали свои результаты. Лидер приказал стрелять — чего тут думать тогда? Огонь, ребята. Беспощадный огонь.
Над головой загрохотало-заухало. Все у кого был огнестрел применяли его по прямому назначению. Несколько горячих гильз упали мне на лицо, обжигая кожу. А через пять секунд все закончилось. Я понял это, когда Ира присела рядом со мной. В глазах девушки плескалась беспокойство.
— Ты… как? — задала она глупый, но подходящий к ситуации вопрос.
Я взглянул на свои руки — торчащая кость, дополнительный, непредусмотренный эволюцией сустав, смятые под замысловатыми углами пальцы — и улыбнулся. С отключенным эмпатическим аппаратом получилась, вероятно, та еще гримаса.
— Нормально. Помоги встать, пожалуйста.
Повреждений у тела было много. Некоторые могли бы даже убить обычного человека — не характером раны, а болевым шоком. Но я боли не чувствовал, поэтому спокойно
