чистой энергии покинула каждый атом его кожи.
Интенсивный рокот пронёсся сразу за волной, будто та превысила скорость света.
Это прозвучало как гром.
Гром эхом отразился от кафельных стен и пола, сотрясая землю.
Дэгс чувствовал, как он выжег каждую частицу того красноватого света, а Вероника закричала. Она орала так отчаянно, будто использовала звук, чтобы попытаться оттолкнуть то сине-белое пламя.
Он повернул голову, и ему казалось, будто он двигается замедленно, пока свет до сих пор покидал его кожу рябящими волнами.
Он посмотрел на неё, увидел, как она стоит возле алтаря из белого камня, пока густое облако сине-белого пламени выплёскивается из него. Она поднимала пистолет, глаза сделались холодными как лёд, губы хмуро поджались, пока она наводила оружие.
Она целилась не в него.
Она целилась в Феникс.
Дэгс плавно поднялся из присевшего положения.
Его крылья вновь болезненно расправились за спиной. Однако прежде, чем он успел метнуться к Феникс, круг сине-белого пламени врезался в Веронику.
Оно подбросило её руку выше и отшвырнуло всё её тело назад, как при взрыве.
Почему-то пребывание внутри этой волны синего света ещё сильнее замедлило время, давая Дэгсу возможность видеть каждую мельчайшую деталь движения, пока её отбрасывало назад, пока её ноги отрывались от пола, руки вскидывались в стороны, пальцы разжимались, выпуская пистолет.
Дэгс метнулся, одновременно следуя за волной и используя силу света, чтобы помочь себе перескочить через алтарь из белого камня. Его крылья тяжело хлопали в этом синеватом ангельском огне. Он швырнул всё своё тело в том направлении, куда отлетел пистолет.
Когда он приземлился, его ноги так сильно врезались в плитку, что белый камень раскрошился в пыль под его ботинками.
Дэгс побежал.
Он наполовину летел, наполовину бежал к стене, пока Смотритель всё ещё была в воздухе, и потянулся к пистолету как раз в тот момент, когда она врезалась в округлый сегмент стены на другом конце помещения, примерно в шести метрах от места, где стояла ранее.
Время дёрнулось… запнулось… и вновь тронулось с места.
Всё ускорилось.
Дэгс резко осознал звуки.
Смотритель с грохотом врезалась в кафельную стену, издав приглушённый крик боли и ужаса, а затем упала на пол, приземлившись на колени и ладони. Потом не удержалась и бухнулась лицом на камень.
К тому моменту Дэгс держал в руке пистолет.
Он сломал его пополам, используя сине-белое пламя, затем бросил и ахнул, когда раскалённый докрасна металл обжёг руку.
Отбросив куски пинком, он принялся трясти ладонями и материться себе под нос.
Он всё ещё тряс руками, пока пересекал комнату.
Осознавая место, где Феникс продолжала стоять прямо возле входа в туннель, Дэгс держался так, чтобы его тело и крылья находились между ней и Смотрителем, пока он за три шага сократил расстояние между ним и Вероникой.
Добравшись до неё, он ногой в ботинке толкнул её назад, бросив в ту же часть стены, в которую она врезалась несколько секунд назад.
Она ахнула, вскрикнув, когда позвоночник во второй раз встретился со стеной.
Её ноги были согнуты под ней, голова запрокинулась.
Вероника застонала, баюкая явно сломанную руку.
Значит, она не была неуязвимой. Наверняка потом она исцелится, совсем как Дэгс.
Закрыв глаза, она хватала ртом воздух, силясь подняться, но Дэгс наклонился, ладонью надавив на то же плечо, что переходило в сломанную руку.
Он надавил, заставляя её опуститься обратно на плиточный пол.
Вероника издала сдавленный крик боли.
— Оставайся тут, — прорычал Дэгс.
Она ахнула, открывая глаза и глядя на него.
Он смотрел, как она корчится от боли и хрипит.
Когда её крики стихли практически до скулежа, Дэгс присел перед ней, стискивая зубы.
— Ты человек? — прорычал он. — Как я? Ты хотя бы была человеком изначально? Или ты украла это тело у кого-то другого, как было с Джейсоном Тигом?
Она уставилась на него, тяжело дыша и всё ещё держась за повреждённую руку.
— Я Смотритель. Ты должен знать…
— Давай притворимся, что не должен, — холодно перебил Дэгс. — Я знаю, что вы выжили из своего бл*дского ума. Я знаю, что вы убили Джейсона Тига. Я знаю, что вы убили мою подругу Джейн. Я знаю, что вы пытались убить Карвера, Азию… а теперь ещё и Феникс. Я хочу, чтобы вы все ушли. Немедленно. Я хочу, чтобы вы никогда не возвращались. Больше никогда не приближались ко мне и моим близким.
Она покачала головой.
— Ты знаешь, что я это не контролирую…
— Давай притворимся, что контролируешь, — прорычал он.
Она подняла взгляд, смотря на него с болью в глазах. Поизучав его лицо, она издала натужный смешок, качая головой.
— Бедный маленький ангел. Ты до сих пор ничего не знаешь, да?
— Скажи ему, — прорычал Дэгс. — Скажи Азазелю, что ему здесь не рады. Скажи ему оставить меня в покое нахер. Скажи ему оставить в покое Феникс… и всех её друзей. Скажи ему, что я убью любого, кого он пошлёт за кем-либо из нас.
Она улыбнулась, всё ещё качая головой.
— Ты опоздал, брат, — произнесла она.
Её улыбка была ещё холоднее, чем тёмный свет в её глазах.
— Брат Азазель уже здесь, — ухмылка на её лице становилась всё шире. — Кто, по-твоему, изначально открыл дверь?
Дэгс помрачнел, глядя на неё и изучая её ауру.
— Тогда скажи мне, как её закрыть, — прорычал он.
— Ты опоздал, — ответила она, улыбаясь шире. — Мы — Тысяча. Ты никогда нас не остановишь. Это лишь начало.
— Супер, — сказал он. — Снова бл*дские загадки.
Теперь Дэгс не видел в её ауре ничего, кроме той тёмной, маслянистой, похожей на смолу субстанции. Он гадал, как упустил это при первой встрече с ней. Очевидно, она как-то спрятала это, когда он увидел её в том доме в Малибу.
Значит, такое возможно.
Новая фишка… в смысле, он не знал, что сверхъестественные существа могли делать такое.
Он тратил время впустую, задавая ей вопросы.
Она не собиралась говорить ему больше того, что уже сказала.
Он испытывал искушение передать её Каре.
Может, полиции Лос-Анджелеса повезёт больше.
Дэгс всё ещё смотрел на неё, пытаясь решить, что делать дальше…
…когда она запрокинула голову, открыв рот.
Что странно, выглядело всё так, будто это сделала не она.
Выглядело всё так, будто некая невидимая сила схватила её за лицо и впечатала её затылок в кафельную стену с такой силой, чтобы сломать ещё несколько плиток. Затем та же невидимая сила задрала её подбородок и раскрыла рот.
Удар должен был вырубить её.
С нормальным, не-ангельским человеком так и было бы.
Вместо этого Вероника испустила
