защитить себя и свои территории.
Но две недели боевых действий быстро расставили все по местам. Доронины не были слабаками, умело отбивались, и их спецы были не хуже наших. Моих успехов никто не достиг, что, конечно, грело мое самолюбие, но и накладывало определенные обязательства.
Был подготовлен план, который предполагал лишить Дорониных преимущества. А именно, уничтожить пункты управления. Если получится это сделать одновременно, то создавшаяся суматоха, пока не установится организованное управление, позволит быстро дожать союзные роды Дорониных.
То, что много людей я выделить не мог, отец знал и настаивать не стал. Мы и так, благодаря моей помощи, почти не понесли экономических потерь, в отличие от противника.
Известие о том, что наши объекты находятся под охраной Витязей, наоборот, привлекло покупателей, отчего выросли доходы. О нас даже в новостях говорили.
К тому же план, который мне описал Павел, отличался неким налетом дилетантства. Исход операции будет зависеть от того, сколько бойцов будет в усадьбе, и от их качества. И что-то мне подсказывало, что если мы будем нападать на резервный пункт управления, то и защитники там должны быть под стать – не сильно уступать защитникам основного пункта.
На что надеются аналитики, отец и я не знали, но чем больше я продумывал операцию, тем меньше она мне нравилась.
Мы уже перешли черту невозврата. С обеих сторон погибло примерно по двенадцать Витязей, около сорока Боевиров и человек сто – сто пятьдесят Ветеранов. Воинов и обычных стрелков никто не считает. И это без учета потерь, понесенных Богряниными: аналитики из какой-то вредности сразу не стали включать их в список жертв.
В списках погибших один глава рода и три наследника. А остальные погибшие имели родственников и друзей. Все это показывает, что злость при атаках будет только увеличиваться и желание убить противника, несмотря ни на что, только расти.
А я совершенно не хочу этой ненависти и боли. И совершенно не хочу терять людей.
Вот только я все свои операции продумываю от и до. А эта операция продумана слабо. К тому же если концентрация Витязей на нашем направлении будет хотя бы в полтора раза больше, мы начнем нести потери. И это мне не нравится от слова совсем.
К стоянке на обочине мы прибыли быстро. В своих невеселых мыслях я и не заметил, как мы доехали до точки высадки.
– Частота один, два, семь, – громко сказал связист. – Проверка связи!
Мы быстро надели шлемы и проверили связь между собой, все было в полном порядке.
– Силач, Седому, прием! – услышал я в шлеме голос командира нашей группы.
– Силач на связи! – ответил я.
– Как слышишь меня? – уточнил он.
– Слышу на пять баллов! – ответил я, нажимая тангенту, закрепленную на животе с левой стороны.
– Хорошо, – серьезно ответил Седой. – Скажу сразу, мне не нравится эта операция… Подготовлена впопыхах на коленке и слабо продумана. Командиры друг с другом не работали, и вообще, их повыдергивали с разных подразделений. Если охрана сосредоточит основные усилия на одном направлении, то нас поодиночке перебьют. Согласен?
– Согласен, – сказал я. Седой только что озвучил мои мысли.
– Хорошо. А то, что я главный и ты будешь мне подчиняться, тоже согласен? – спросил он.
– Седой, командир ты… Я подчиняюсь тебе… – спокойно сказал я.
– Отлично, – сказал мужчина. – Я пока ехал, много думал и вот к чему пришел… После атаки первой группы я со своими ребятами проламываю забор, и мы идем внутрь. Ты со своими – через пятьдесят метров за нами. Как войдете на территорию, недалеко от прохода делаете укрытия. Чтобы в случае чего нас было кому прикрыть!
– Договорились, – сказал я. – Только у меня есть условие.
– Какое еще может быть условие? – не понял Седой и напрягся.
– Я не хочу со своими людьми быть последней затычкой, которая станет прикрытием и вся поляжет! – уверенно заявил я. – Если придется отступать, будем делать это организованно и будем прикрывать друг друга. А то у меня на сегодня еще запланировано свидание.
– Идет! – немного подумав, со смешком сказал Седой. – Тогда пока сидим и ждем начала атаки первой группы. Общая информация: из машин никому не выходить, ждем атаки!
– Принял! – ответил я и проинструктировал своих бойцов. После чего начал проверять снаряжение. А было его немало. Камуфляж из грубой и прочной ткани, интегрированный в него бронежилет, наплечники, наколенники и налокотники, шлем с рацией. Кобура со слонобоем на правом боку, а на животе под бронежилетом еще один ствол – пистолет Макарова на восемь патронов. Очень уж мне понравилось иметь возможность, не напрягаясь, расстрелять потерявшего защиту противника без использования энергии.
Также на поясе около пистолета у меня крепились контейнеры с гранатами: две светошумовые, одна дымовая шашка белого цвета и наступательная граната. Мои люди были укомплектованы примерно так же, как и я, за исключением того, что всем я приказал взять автоматические гранатометы РГ-6, а Ветеранам еще пистолеты-пулеметы.
Сосредоточившись, я ментально проверил на наличие людей максимальную территорию вокруг себя и с радостью понял, что никого не чувствую.
Значит, засады нет. Еще раз проверил подтянутость ремней и шнурки, и тут до нас докатился взрыв, а потом начали звучать выстрелы из пулеметов и гранатометов.
– Началось! Всем внимание! – скомандовал Седой на общей частоте. – Спокойно и без суеты выходим из машин и выдвигаемся к забору. Группа прикрытия свои задачи знает. Водители, на крышу, на пулеметы. Силач, мои люди возьмут с собой два гранатомета АГС-30 и пулемет. Поставишь их себе на усиление позиции; как принял?
– Принял! – ответил я.
– Ну, тогда ни пуха! – каким-то расслабленным голосом сказал Седой.
– К черту, – ответил я и вышел на улицу.
Было три часа утра. Нужно было пройти по лесу примерно полтора километра. Расстояние не маленькое, но когда я со своей командой дошел, то понял, что Седой не дилетант, а профессионал. Он максимально бесшумно убрал кусок стены и вместе со своими людьми уже перебрался на ту сторону ворот.
Рядом с проходом и впрямь стояли два автоматических гранатомета и пулемет. Бой уже активно велся, но был на той стороне, за домом. Горели огни, взрывались гранаты, яркие вспышки света указывали на активное использование техник.
– Вон в пятидесяти метрах впереди нас насыпь! – громко сказал Дима. – Предлагаю там окопаться!
– Согласен! – крикнул я. – Но чуть в стороне, чтобы с крыши мы были не как на ладони!
– Принял, – ответил Дима и принялся командовать.
А я прошел вперед еще метров на пятьдесят и стал внимательно смотреть на дом и прислушиваться к бою. Ментально никого не ощущал, кроме
