поспешно сплела другое заклятие в попытке отразить атаку. Ревущий «морской дракон» встретился с лучом света… и просто испарился. Где-то в затылке заскреблось отчаяние. Быстро замелькали в пассах руки –помчалось вперед «вихревое копье». Воронка режущего ветра завернулась в затопившую коридор дымку, как в плед, только чтобы разбиться о грудь ангела. Марево, по инерции, накрыло его с головой.
Рыжая не сдержала довольной улыбки. И выплюнула скороговоркой нужный заговор, творя «туман Сурта». Раз – и вся влага вокруг многокрыла стала гремучим газом. Вспыхнул свет. Задрожали стены. А потом взрыв сложился внутрь себя, будто втянутый самым мощным в мире пылесосом, со всей дури обрушившись на исповедника. Тот пошатнулся и заморгал быстро-быстро всей тысячей глаз, будто вдруг захотел устроить рейв. Целехонький. Ни царапины. Еще бы, курва! Но он замер! Несколько долгих драгоценных секунд осматривал себя, словно сам не мог поверить в собственную невредимость.Фига его приложило от небольшой царапины, однако…
Послушница даже не поняла сначала. Вот противник в другом конце коридора. А вот сама Алиса уже летит куда-то вся в песке… Гигантские кошачьи лапы, выросшие прямо из воздуха, аккуратно поймали ее. А другие такие же медленно осыпались впереди, приняв на себя удар разъяренного ангела и спася ей жизнь.
Что-то мелькнуло рядом. А затем Лех столкнулся с врагом в рукопашной. На какое-то время – слишком, слишком короткое! – они слились в разноцветном вихре. Пока человекоподобный лев не улетел прочь. Нефилим врезался в стену, пробил насквозь и рухнул на пол кухни без движения. Его броня осыпалась на кафель. А исповедник уже двинулся к Заклинательным покоям.
Раздался сдвоенный протестующий рык. Буровато-рыжие клыки Принцессы вцепились в одно из крыльев, окутанные призрачным пламенем когти Императора, выросшего до размеров пумы, драли все подряд. И ни то, ни другое не оставляло и следа. Курва! Легкое движение плечами отшвырнуло животных. Нет-нет-нет… Слишком рано! Он просил пятнадцать секунд!
Откуда-то с потолка вдруг упал Барон. Оживший осциллограф приземлился прямо на плечи ангела и шандарахнул током. Вспыхнули слепящие голубые дуги энергии, брызнули искры. И во второй раз за день неуязвимый завопил от шока, страха и боли. А потом заметался по квартире. Алиса не видела самих движений. Исповедник просто появлялся то тут, то там со скоростью мигающего стробоскопа. Целую секунду. Пока наконец не стряхнул конструкта с загривка.
Лазер испарил дверь в бывшую кладовку, как только иссякли разряды электричества. И многокрыл ворвался в заклинательные покои.
***
Холодная злость инеем покрывала Стефана, вынужденного слушать звуки сражения, доносящиеся из коридора. Его друзья там бьются с практически несокрушимым врагом. А он прячется. Да, аколит знал, что ничем не поможет, если просто полезет в гущу битвы. Он прекрасно осознавал свою роль в команде. Но как же это раздражало!
Пометка на полях: подыскать что-то эффективное в бою и без длительной подготовки. Какой-нибудь «козырь», как сказал бы наставник. Одного арбалета, подсказывает практика, совершенно недостаточно. Но до тех пор ему оставалось лишь одно… Символ, другой, круг…обмакнуть пальцы в рану. Еще цепочка рун. Повторить.
Дверь испарилась. Ангел ворвался внутрь и завис. Пестрая орда его глаз заметалась, осматривая сигилы, печати и письмена, покрывавшие стены и пол Заклинательных покоев, пока не сошлась разом на единственном человеке в комнате, зажимающего порез на ладони.
– …а где Шулер? – исповедник от неожиданности даже растерял громогласные нотки голоса. Но тут же спохватился: – ГОВОРИ! ГДЕ ШУЛЕР, НИЧТОЖЕСТВО?!
Этот ублюдок вторгся в его дом. Пытался убить самых близких его людей… и нелюдей. А теперь еще смел обращаться К НЕМУ в подобном тоне? Впервые в жизни сдержаться не удалось:
– Да пошел ты нахуй, пидор крылатый.
Окровавленная ладонь легла на печать, а с уст сорвались слова мертвого языка. У Стефана не имелось ни времени, ни возможности оптимизировать свое изобретение: на активацию даже полностью готового построения уходило от пятнадцати секунд. К счастью, друзья обеспечили ему их. На мгновение все залило светом. А когда тот погас – посланника Прави уже не было. На его месте в воздухе висела колышущаяся, разноцветная сфера, словно бензиновая пленка, покрывающая шар воды.
Аколит самодовольно и злорадно улыбнулся. Гордость так и распирала грудь. Он взял «незримую тропу» – заклинание, сжимающее пространство для быстрого перемещения на небольшие расстояния – и замкнул ее саму на себя в форме ленты Мебиуса вокруг исповедника, с помощью принципа «предохранителя» заставив энергию бесконечно циркулировать по кругу. Теперь любое движение будет отправлять того обратно в одну и ту же точку. У ангелов много впечатляющих способностей, но магия не входит в их число, а правило «где вошел, там и вышел» не позволит вернуться в Правь. Так что вырваться из ловушки ему не светит. Правда, заклинательными покоями пользоваться теперь будет накладно…
…но Шулер наверняка простит его за это.
…
Простит ведь, да?
***
Анджей прошел через «жемчужные врата». Огляделся. Платиновый, в самом прямом смысле, коридор, освещенный бездымным огнем ветвей неопалимой купины. Над головой – россыпь бриллиантов, выложенных в созвездия, под ногами – мягкий ковер из золотой шкуры крия. Ага. Он определенно там, где нужно. Правь, что логично, – оборотная сторона Нави. Во всех смыслах. Вместо целого жуткого мира она представляет собой один невероятно роскошный дворец, время в котором полностью синхронизировано с Явью, а вот пространство работает сплошь по законам неэвклидовой геометрии. Потому Небесные Чертоги одновременно являлись безразмерными, и в любую их точку можно было добраться в два шага. Если знаешь правильную дорогу, конечно.
Чародей сосредоточился и сотворил «око Одина». Практически бесполезное в подавляющем большинстве случаев заклинание тут пришлось как нельзя кстати. Благодаря особенностям местности оно покрывало весь Эдем. И обнаружила одного единственного демона. Ведь едва ли в Прави могла оказаться еще какая-то нечисть помимо Пака, верно? Само по себе «око», конечно, не указывало никак путь к обнаруженному… но экстрасенсорное чутье однажды провело Шулера через лабиринт минотавра. Чем это место хуже?
Пройдя до конца коридора, он попал в огромный зал с бесконечными рядами колонн. Свернул между двадцать третьей и двадцать четвертой, шагнул в клубящийся туман. Спустился по мраморной лестнице. Отодвинул в сторону деревянную дверь в японском стиле. Ему открылась комната с мягкими стенами. По ее центру сидел парень с волосами цвета морской капусты и ярко-фиолетовыми глазами на пол-лица.
«Жуть какая…»
– Ты Пак?
Молчаливый кивок.
– Отлично.
Анджей вытащил из шляпы гросс-мессер – подарок Леху на день рождения – и окинул взглядом пленника ангелов. Его туловище, руки и ноги
