меня в губы, нежно и медленно.
— Блядство. Я тоже. Но это правда, Эви. Никогда не наслаждался чьей-то компанией больше, чем твоей. Я доверяю тебе. Мне нравится твой юмор, твоя преданность, твоя язвительность и твоя улыбка. Я люблю каждую частичку тебя, Эви.
Я моргнула.
— И я люблю тебя.
— Черт, — выдохнул он и снова поцеловал меня.
Ксавье скользнул ладонями под халат и медленно стянул его с моих плеч. Он упал на пол. Я все еще была в его рубашке, но он схватил ее за подол и начал задирать. Я коснулась его рук, останавливая его.
— Ксавье… — начала я, боясь показаться ему при ярком дневном свете, раньше мои недостатки всегда были скрыты в полумраке.
— Эви, — твердо сказал Ксавье. — Я просто поделился с тобой своими чувствами. Дай мне посмотреть на тебя. — Он смягчил свой голос. — Я коснулся каждого дюйма твоего тела. Знаю, где ты мягкая. Мои руки знают каждый дюйм тебя. Тебе нечего скрывать от меня, дорогая.
Это был первый раз, когда он так назвал меня, и это пробило мои стены. Судорожно сглотнув, я подняла руки над головой. Ксавье стянул рубашку через мою голову и тоже бросил ее на пол. Я начала дрожать, не могла удержаться и боролась с желанием прикрыть свое тело. И боялась отказа Ксавье. Не думала, что смогу пережить, если он будет испытывать отвращение к моему телу.
Долгое время он не сводил с меня глаз, пока наконец-то не поцеловал меня в губы, потом в кончик носа, а затем и в щеки.
— Обожаю эти веснушки, — пробормотал он.
Поцеловал мою лопатку, ключицу и груди. Мои соски сморщились под его губами.
— Без ума от твоей груди, — сказал он немного громче.
Он коснулся моей талии и опустился на колени. Я напряглась, когда его рот поцеловал мои ребра, потом живот, который никогда не знал, что такое пресс. Он неожиданно погрузил свой язык в мой пупок, и я завизжала от смеха и попыталась оттолкнуть его, но Ксавье был слишком силен и держался за меня, когда издал глубокий, мужественный смех, который заставил меня согреться. Он наклонил голову, одарив меня волчьей усмешкой, когда его щека прижалась к моему далеко не идеальному животу.
— Мне нравится твой пупок и звуки, которые он создает.
Я фыркнула, а затем успокоилась, когда Ксавье отстранился и посмотрел, как его руки скользнули вниз по моей талии от бедер к промежности. Он поцеловал мою внутреннюю часть бедра так близко к центру, что я в ожидании затаила дыхание.
— Люблю твои сочные бедра, которые всегда выжимают жизнь из моей головы, когда я поедаю тебя.
Жар вспыхнул на моих щеках, и когда он посмотрел на меня, выражение лица Ксавье стало более напряженным и голодным.
— Мне нравится этот румянец, который говорит мне, что все это только мое. — Его руки скользнули вокруг и обхватили мою задницу, сжимая. — И, черт возьми, я люблю твою задницу. Не могу сказать тебе, как часто представляю, как ты наклоняешься, чтобы я мог полностью оценить ее. — Он легонько поцеловал мой лобок, а затем вернулся обратно, целуя те же самые места, что и на пути вниз, прежде чем завладеть моим ртом для гораздо менее сдержанного поцелуя. — Я люблю каждый дюйм твоего тела, Эви. Можешь вбить это в свою упрямую голову?
— Хорошо, — улыбнулась я ему в губы. — И я не упрямая.
Он игриво зарычал и притянул меня к себе. Мы целовались, гладили друг друга и наконец, оказались на кровати.
Ксавье оказался между моих ног и потянулся к ящику. Остановив его, я увидела, как он нахмурился.
— Я начала принимать противозачаточные таблетки, — потом замешкалась, но продолжила. — Наверное, нам не нужна защита, если только ты… — не хотела вспоминать прошлое, но в данном случае это было необходимо.
На мгновение Ксавье выглядел ошеломленным.
— Но я всегда пользовался защитой. У меня никогда не было секса без презерватива.
— Не хочешь попробовать со мной?
Он выдохнул, затем направил свою головку к моему входу и медленно войдя, замер, когда полностью оказался внутри меня.
— Черт, Эви, ты так хорошо ощущаешься.
Ксавье медленно и благоговейно занимался со мной любовью, пока мое тело не запульсировало от глубокой боли, но он, казалось, был доволен, что я всегда на грани. Звук протеста сорвался с моих губ, когда он отстранился и перекатился на спину.
— Почему бы тебе не продолжить?
Я сглотнула и села, до сих пор мы никогда не занимались сексом в такой позиции, потому что это позволило бы Ксавье хорошо рассмотреть мое тело. Увидев мою внутреннюю борьбу, он ободряюще погладил меня по щеке.
— Не могу дождаться, когда ты будешь сверху, Эви.
— Хорошо, — согласилась я, несмотря на вспышку смущения.
Я оседлала Ксавье, но не села прямо, стараясь не беспокоиться о том, что слишком тяжелая, потому что Ксавье был Зверем. Вместо этого прижалась к нему грудью, мы целовались, и его руки прошлись по моей спине и ягодицам. Сжав их, он потянулся назад и, пошевелив бедрами, скользнул внутрь на пару дюймов.
— Дай мне посмотреть на тебя, — прохрипел он, и, собрав все свое мужество, я заставила себя сесть, опустив руки на грудь Ксавье. Он выдержал мой взгляд и больше никуда не смотрел, и можно было бы поцеловать его за это, потому что я знала, что он хочет посмотреть на мое тело, но не станет слишком давить на меня.
Он слегка сжал мои бедра.
— Тебе придется закончить, то, что мы начали, — сказал он с веселым видом.
Я закатила глаза.
— Дай мне отдышаться, — произнесла я, чувствуя себя растянутой и совершенно сытой.
Усмешка озарила его лицо.
— Возьми столько времени, сколько нужно. Но тогда я буду наслаждаться видом, пока ты отдыхаешь.
Его глаза опустились на мои груди, когда он обхватил их и начал нежно массировать, прежде чем коснуться большими пальцами моих сосков. Я ахнула, и его глаза метнулись к моему лицу. Его нежные ласки быстро расслабили меня и заставили отчаянно желать большего, поэтому я крепче прижала руки к его груди и экспериментально приподняла бедра, но не была точно уверена, как двигаться.
— Ты мне покажешь? — попросила я через мгновение, закусив губу и вызывающе приподняв бровь, несмотря на румянец, заливший щеки.
Ксавье дернулся внутри меня, его челюсть напряглась. Через мгновение улыбка вернулась на его лицо.
— В следующий раз, когда я увижу Коннора, напомни мне поблагодарить его за волосатую задницу.
Я подавила смех.
— Ты думаешь о Конноре, пока мы занимаемся сексом?
Он усмехнулся.
— Это чтобы немного
