Книга Грани обмана - Нинель Мягкова

— И что это доказывает? — он постучал наконец пальцем по безжалостным цифрам, согласно которым в соседней стране выпускается ежегодно чуть ли не на порядок больше магов, чем в Сандаре.

Четверть из которых — девушки.

— Нам нужно перестать запечатывать женщин! — твердо заявил Элайдж. И переждав закономерный всплеск негодования, продолжил: — Ввести обязательное начальное образование для девочек, проявивших способности. Хотя бы класса два-три. Руны, силовые потоки и базовая магия. Бытовая, к примеру. Что плохого, если жена может даром вывести пятно или помыть посуду?

— С этим и лакеи справятся! — отмахнулся министр финансов. Тоже заядлый шовинист и ретроград. — А зачем женщине руны, тем более технические формулы? Еще думать начнет, чего доброго.

Прочие согласно зароптали.

— Объявляю перерыв. До завтра, — хлопнул по столу король и первым поднялся с места. — А ты зайди! — добавил он сыну, и двинулся в сторону кабинета.

Его величество устроился в глубоком кресле и устало вытянул ноги. Спина последнее время все чаще давала о себе знать, целебные примочки лекарей не помогали. Да и суставы пошаливали. Зрение тоже сдавало. Возраст имеет свойство сказываться даже на сильных магах, а королю пошел уже седьмой десяток.

Одаренные жили дольше обычных людей, но и они не вечны.

Элайдж уселся напротив, скрестив руки на груди, и приготовился к нелегкому разговору.

Пауза затягивалась, заставляя его нервничать все сильнее.

Неужели отец не понимает очевидного?

— Я серьезно. Нам нужно отменить запечатывание. В идеале — вообще. Ну, преступников только, — не выдержал он наконец.

— Сынок, ты верно с ума сошел? — покачал головой король. — Предлагаешь мне бороться с церковью? А ты представляешь, чем это чревато? Как для меня, так и для всей династии?

— То есть? — оторопел принц.

Как-то не так он себе представлял основную проблему. Думал, отец просто упирается из принципа, верности традициям и прочих свойственных старшему поколению закидонов. А тут вдруг такое.

— Мы слишком много воли дали церкви в свое время. Не я, и не мой отец. Скорее прадед… — задумчиво пояснил его величество. — Тот был известен своей религиозностью, даже прозвище впоследствии получил Всеблагой. Элайдж Всеблагой, твой тезка, между прочим. Супружница у него была та еще истеричка. В какой-то момент сорвалась и чуть не погубила как себя, так и наследников. Одному было шесть, второй еще не родился. Того, что был в животе, спасти не удалось…

Себастиан помолчал, глядя на искусный гобелен на стене, с генеалогическим древом династии Роксов. Скорее всего, отыскивал того самого предка, по чьей милости сейчас маги медленно вымирают.

— Он издал указ, согласно которому всех женщин, не совладавших единожды с даром, необходимо запечатывать.

— Это же несправедливо! — вырвалось у принца. — Я тоже срывался в детстве, раза три, и каждый из нас наверняка тоже…

— Именно! — подтвердил его отец. — Срывы у сильных магов неизбежны. Но многие родители обрадовались. Обучение во все времена стоило недешево, да и неспокойная у магичек жизнь. Куда проще выйти замуж, растить детей… быть как все. Со временем печать на груди стала своеобразным знаком качества невесты. Сразу видно, она сильна, даст одаренное потомство. Таких охотнее брали замуж… Логика очевидна. Со временем женщины перестали стремиться к образованию вообще. Зачем, если можно нарочно сорваться, лишиться дара, но взамен не знать бед всю оставшуюся жизнь? Еще и семье помочь потом, после выгодной партии.

— Чудо, что у нас вообще сохранились еще пансионы! — пробормотал Элайдж.

Король невесело хмыкнул.

— Поскольку изначальная технология наложения печати была придумана церковью, в качестве наказания преступникам, ей же и поставили задачу по ограничению женского дара, — продолжал он. — За каждую запечатанную им положено немалое вознаграждение от государства — все-таки это своего рода знак качества, они тем самым ручаются, что девица одарена сверх меры.

— Они так просто от кормушки не откажутся. — До принца начало доходить.

— Само собой, — подтвердил его величество. — Мало того. Если ты продолжишь продавливать свои сомнительные идеи, нас ждет переворот. К власти приведут тех, кто поддерживает курс обязательного запечатывания. Честно сказать, я уже стар для борьбы за трон. Давай мы подождем, пока я скончаюсь, с этими твоими инновациями?

— Не говорите глупости, отец, вы полны сил и отлично выглядите! — отмахнулся Элайдж, понимая, что его идеи не просто будут отложены в долгий ящик — кабинет министров сделает все, чтобы предать их забвению как можно скорее.

Никому не нужны думающие и образованные жены и дочери. Ведь если допустить девиц до образования, как в Хаконе, они еще, чего доброго, возомнят что сами способны решить, за кого идти замуж!

— Вот такие дела! — добавил принц после того, как пересказал беседу с королём Уинтропу. — Максимум, что я могу на данный момент — попытаться продавить указ о начальном магическом образовании. Отмена печати невозможна, слишком много заинтересованных лиц. Что там — сами женщины зачастую изображают срывы, чтобы заполучить ее!

— О да, мне об этом не рассказывай! — передернулся дознаватель.

В его голове до сих пор не уложилось, как жизнерадостная румяная Ребекка по доброй воле превратилась в серое, блеклое существо. И все ради того чтобы выйти за него замуж.

— Но и указ так просто не пропихнуть, — вздохнул Элайдж. — Сейчас все поголовно убеждены, что женщины физически неспособны усваивать сложные науки. Что там было раньше — не в счет. Мне уже несколько аристократов заявили, что учебники рассчитаны на мужчин, а то, что они оказались в женском пансионе, чистая случайность.

— Как и то, что они написаны с обращением и посвящением девочкам, конечно-конечно! — согласно фыркнул Уинтроп.

— Так что повторю тебе то, что сказал в прошлый раз. Мне нужен прецедент! — поставил принц точку в разговоре. — Если у тебя есть на примете девица, которая не побоится слухов и готова будет доказать свои умения перед комиссией, у нас появится шанс. Нет — рассмотрение поправки к закону об образовании может тянуться годами, если не десятилетиями.

Дознаватель вышел из кабинета приятеля, раздираемый противоречивыми чувствами. Подставлять будущую супругу и приковывать к ней всеобщее внимание он не хотел. В то же время он прекрасно понимал, что запечатывать ее нельзя. Это ее сломает, как сломало бы его самого, лишись он вдруг магии насовсем.

Что же делать?