Биген осторожно приблизился.
– Суровая леди! – промолвил он сияя. – Ваш характер виноват в том, что вы больны, – так часто бывает.
– Ваша светлость, – поправила она его – Будь любезен, обращайся ко мне «ваша светлость».
– Ах да. Старая герцогиня…
– О Господи, что со мной делают мои родственники. Меня никто не уважает – даже слуги. Подойди ближе, говорю тебе.
Необычно одетый слуга повиновался и шагнул к кровати.
– Чем я могу помочь вам, леди?
Она гневно нахмурилась.
– Я никогда не теряю самообладания, так что не старайся вывести меня из себя!
– И очень мудро поступаете.
– Я буду говорить шепотом. Эта тупица Бланш наверняка подслушивает, несмотря на мой запрет.
Биген подмигнул ей и склонился над ней.
– Я весь обратился в слух, леди. Ваша светлость. Она ухватила его маленькой костлявой ручкой и прошептала в самое ухо:
– Хорошо. Вот что тебе надлежит сделать.
Почти сутки прошли с того момента, как Сейбер объявил о своем намерении жениться на ней. В не очень приятной компании Марго, графини Перруш, Элла поехала кататься верхом в парк. Графиня прислала записку, приглашая Эллу на прогулку, и любопытство не позволило той отказаться.
Под голубым кристально-чистым небом они трусили рысцой по Роттен-Роу. Элла краем глаза поглядывала на свою спутницу: элегантная черная вуаль выгодно подчеркивала красоту Марго.
Позади трусил грум графини.
– Трудно найти лучшее место для разговора, – промолвила наконец графиня. Она слегка кивнула джентльмену, который ехал им навстречу. Он отсалютовал ей, приложив кнут к шляпе. – Мне бы хотелось рассеять возникшее у тебя опасение по поводу моих отношений с Сейбером. Необходимо прояснить ситуацию.
Вот опять она в компании человека, которого Сейбер посвятил в свои секреты. Элла не видела его с тех пор, как он заявил Девлину о своем намерении жениться на ней. Он ушел и больше не возвращался, а с этой женщиной он, по-видимому, часто проводит время.
– Прежде всего я должна сказать тебе, что очень рада, что вы с Сейбером решили пожениться. Он прекрасный человек и станет тебе прекрасным мужем.
Прекрасный человек! Графиня может притворяться безразличной, но это далеко не так. Ей нравится Сейбер. И Сейберу она нравится. Макс говорил, что в его кругу считается естественным иметь любовницу…
Этого не может быть. От этой мысли у Эллы больно сжималось сердце.
Она окинула взглядом серое платье, обрисовывающее стройную фигуру. И как она, Элла, может сравнивать себя с такой уверенной и опытной женщиной?
– Мы не объявляли о помолвке, – сказала Элла. Солнце, проглядывавшее сквозь листву дубов, отбрасывало блики на красную землю, взрытую подковами.
Графиня посмотрела на Эллу.
– Но ведь объявите в скором времени, не так ли? Элла пустила лошадь шагом.
– А разве женщины могут как-то повлиять на ход событий?
– Ты моложе меня, – сказала графиня. – Но мне кажется, что ты не менее упряма. Я могу и ошибаться, но, по-моему, ты не из тех женщин, кто пасует перед ударами судьбы.
Графиня ее неплохо разгадала, подумала Элла.
– В смелости вам не откажешь – вы решили встретиться со мной, несмотря на нашу последнюю размолвку, – сказала она.
– А я и пригласила тебя, собственно, из-за этого. Я должна развеять твои заблуждения по поводу моего визита к Сейберу.
Элла сосредоточила взгляд на дороге перед собой.
– Я вижу, что поступила правильно, придя на встречу с тобой. Я никогда не принадлежала Сейберу… Когда я говорю, что он мой друг, я имею в виду, что мы именно друзья и ничего больше. Нам обоим пришлось много выстрадать. Я тоже была в Индии. Там мы и встретились с ним. Между нами существует взаимная симпатия – чистое, дружеское чувство. Я всегда угадываю, когда он чем-то озабочен или встревожен. Я почувствовала это и в тот вечер. Но, как оказалось, я ошиблась.
– Вы не ошиблись, – ровным голосом заметила Элла. – У него был ночной кошмар. А потом мы с ним поссорились.
– Ночной кошмар, – без удивления повторила графиня. – Ах, эти проклятые кошмары.
– Вы знаете, что Сейбер переехал на Пэл-Мэл? – спросила Элла, повысив голос. – Биген уже обосновался в доме – по крайней мере в вестибюле.
– Как интересно. Но ты, кажется, не желаешь упоминать о своей помолвке.
– А не было никакой помолвки. – Она не собирается рассказывать все этой женщине, которая вынуждена отрицать свою связь с Сейбером.
Любовница. Даже само слово терзало ее душу.
– Хорошо, – промолвила графиня Перруш. – Ты по-прежнему не доверяешь мне?
Щеки у Эллы покраснели, и не мудрено в такой ветер! Элла прижалась к обочине, давая дорогу желтому фаэтону. Джентльмен, сидевший в нем, оглянулся на нее, проезжая. Она заметила ухмылку, оценивающий взгляд и отвернулась. Знаки внимания со стороны других мужчин ее не интересовали.
– Ты ошибаешься. – Графиня Перруш подъехала к Элле. – Я вовсе не его любовница.
Элла наклонила голову, чтобы скрыть краску, заливавшую ее щеки, в чем вряд ли можно было винить ветер.
– Я не любовница ему, – повторила графиня. – Я сказала тебе правду. Мы друзья. И поэтому я хочу и тебе стать другом. Хочу помочь вам с Сейбером. Но сначала я должна завоевать твое расположение.
– Нельзя заставить человека любить или ненавидеть, – сказала Элла, придерживая лошадь. Она прямо посмотрела в лицо графине. – Всем известно, что вы с Сейбером больше чем просто друзья.
– Это досужие сплетни. А сплетни – это ложь. Если позволишь, я расскажу тебе историю нашего знакомства. Тогда ты сама все поймешь.
Элла глубоко вздохнула, пытаясь успокоить бешено колотившееся сердце.
– Мы встретились в Индии. После того как он вернулся туда второй раз.
– Это мне уже известно.
– Я попала в беду. Я вверила себя человеку, который… обманул меня.
– Простите, – пробормотала Элла, сочувственно покосившись на свою спутницу.
Графиня осадила лошадь.
Элла тоже остановилась. Она развернула свою серую в яблоках кобылу и поскакала к графине, которая направила свою гнедую прочь с дороги в тень, под развесистые ветви ивы.
Грум графини ждал их на почтительном расстоянии.
– Вам нехорошо? – спросила Элла.
– Я… я никогда не была замужем, – процедила женщина. – У меня была свадьба с графом Перруш, но мы не были женаты по-настоящему.
Ошеломленная Элла не нашлась, что сказать.
– Ты не понимаешь? – горько промолвила графиня. – Мы не были женаты, поскольку он уже был женат. Он был двоеженцем. Он хотел получить меня, но знал, что я никогда не соглашусь на это, пока не стану его женой.
