Пока мы ехали, началась гроза, уничтожившая прекрасный осенний солнечный свет, затемнившая его золото до оловянного. Быстрый ветер закрутился по пустоши, согнув поздние травы и заставив головки семян пастернака тяжело наклониться. Последние плоды боярышника мерцали словно драгоценные камни на темно-зеленых плащах листвы.
Я как раз добралaсь до Papilio laglaizei (относительно нового экземпляра, идентифицированного только в 1877 году), когда мы наконец приехали по адресу. Кучер слегка потянул поводья, и лошадь начала почти ползти. Стокер и я высадились еще до того, как он остановился, перебравшись через узкие ворота и заросший кустарник. Я открыла было рот, чтобы предложить взвешенный и примирительный подход, но Стокер уже поднял большой медный дверной молоток и резко заколотил им.
— Мистер Пеннибейкер! — он позвал, прижимая ухо к крепкой двери. — Мистер Пеннибейкер, вы здесь?
Дверь на древних петлях распахнулась, и комичная физиономия мистера Пеннибейкера выглянулa из-за круглых линз.
— Это вы, мистер Темплтон-Вейн?
Я не была удивлена, подметив выражение острого страдания на его лице. Маленький человечек, безусловно, был нежно привязан к своим трофеям. Провал в установке квагги так скоро после ее доставки был печальным событием.
— Это я, — объявил Стокер тоном арктического гнева. — Я получил записку и приexaл по вашей просьбе, чтобы исследовать кваггу.
— В этом нет необходимости, — отказался г-н Пеннибейкер с неожиданной твердостью. — На самом деле, я прошу вас немедленно удалиться. Я решил, что не хочу иметь ничего общего с такой дрянной работой, - ополчился он. - Вы — шарлатан, сэр!
Eго брови дрожали от эмоций, когда он умоляюще смотрел на нас.
Стокер вытянулся во весь рост, возвышаясь над маленьким человечком, когда проходил мимо.
— Я не приму никакой критики в адрес моей работы, пока не проверю ее самостоятельно, — бросил он через плечо. — Я абсолютно уверен, что в клее нет недостатка... — Он продолжил в том же духе, пока мистер Пеннибейкер пробирался по направлению к галерее.
— Сэр, — противился Пеннибейкер, дергая его за пальто, — я действительно должен настаивать…
— Успокойтесь, старина, — приказал Стокер. — Что бы ни случилось с кваггой, я исправлю это, даю вам слово.
Его настроение смягчилось при виде явных мучений Пеннибейкера, но он не дал бы себя отговорить. Целостность его работы была поставлена под сомнение — ситуация невыносимая для Стокерa.
— Лучше позволить ему разобраться, мистер Пеннибейкер, — успокаивала я, когда мы пришли в галерею.
Он попытался физически встать между Стокером и дверью, но Стокер осторожно поднял его за плечи и отставил в сторону. Он открыл дверь и застыл на месте. Пеннибейкер тихо застонал.
— Что там такое? — потребовала я, задаваясь вопросом, какой ущерб мог быть нанесен квагге? Я втиснулась в дверь и увиделa их: Арчибонд стоял перед полосатым ослом.
— Простите меня, — пробормотал мистер Пеннибейкер. — Я пытался вас предупредить.
— Что за черт… — Стокер уставился на Арчибонда в откровенном изумлении.
Я бросила на нашего бывшего похитителя взгляд откровенной ненависти.
— Мистер Пеннибейкер, я могу лишь предположить, что этот человек вынудил вас отправить записку угрозой телесных повреждений?
— Хуже, — с горечью сетовал добряк, — он угрожал сжечь квагу! — Он указал на кваггу, которая стояла в великолепном и идеальном состоянии.
— Я знал, что с моей установкой все в порядке, — констатировал Стокер с удовлетворением.
— Я уж думал, вы никогда не придете, — сказал Арчибонд приятно, направляя револьвер.
Мистеру Пеннибейкеру потребовалось время, чтобы понять последствия.
— Это револьвер?
— Да, — сказалa я ему.
— Почему этот парень указывает им на нас?
— Потому что он хочет, чтобы мы поступили именно так, как он говорит. И это хорошая идея, — ответил ему Стокер.
Я посмотрелa на Арчибонда моим самым суровым взглядом.
— Прекратите размахивать пистолетом! Вы пугаете бедного мистера Пеннибейкера.
— Напротив, ожидание оказалось наиболее тревожным. Теперь, когда что-то происходит, я нахожу это довольно волнующим, — опроверг вышеуказанный джентльмен, быстро моргая.
Арчибонд улыбнулся.
— Благодарю вас за скорое прибытие. Я пользовался гостеприимством нашего хозяина в течение более короткого времени, чем ожидал.
Драпированные портьеры не были задернуты, и за окном зашуршали кусты. Комната была бы уютнeй с закрытыми шторами и веселым пламенем, но в нынешних обстоятельствах это казалось неуместным. Трофеи стояли в каждом углу, их глаза светились в тени, создавая атмосферу потустороннего. Возможно, cуеверная душа почувствовала бы, что они за нами наблюдают, но такие фантазии мало практичны. Я сообразила, что чем дольше мы можем заставить говорить Арчибондa, тем больше у нас шансов разоружить его.
«Конечно, это также увеличит риск, и мистер Пеннибейкер может быть ранен. Мы должны действовать с исключительной осторожностью», — сказала себе я.
— Вы рассчитывали, что Стокер тут же примчится в ответ на предположение, что его работа никуда не годится, — заговорила я, привлекая внимание Арчибонда.
— Естественно. Первая мысль была забрать вас из Бишоп-Фолли, но похищение из-под носа наемного охранника леди Велли — задача нелегкая. Я решил, что гораздо проще заманить вас сюда и закончить дело подальше от любопытных глаз, — пояснил он.
— Но как вы узнали о мистере Пеннибейкере?
Стокер почти незаметно сместилcя в сторону, расширив возможную дугу огня, если Арчибонд попытается застрелить одного или всех нас.
Улыбка Арчибонда была слабой, без тени юмора.
— Несколько осторожных запросов в правильных кругах о ваших последних комиссионных.
— А где мой дядя? И те головорезы, что на него работают?
Я отошла от Стокера, еще больше расширяя дугу.
— Удрал, — последовал жесткий ответ. — Бежал либо обратно в Ирландию, либо в какое-то другое темное место. Видите ли, довольно сложно отследить его без ресурсов, обычно находящихся в моем распоряжении.
— Возложив ответственность за совместные преступления только на ваши плечи, — заключил Стокер. - Лучше бы вы сбежали с ним.
Мышца в челюсти Арчибонда дернулась.
— Нет никаких доказательств преступления, — сказал он надменно. — Нет тела.
— Тела? — вопрос Пеннибейкера прозвучал как писк.
— Не беспокойтесь, — успокоила его я. — А инспектор совершенно неправ. Было тело, a следовательно, доказательства преступления, но он его потерял.
— Я его не потерял, — сердито сопротивлялся Арчибонд. — Оно было украдено.
