Я какое-то время пыталась осознать то, что услышала, потом произнесла:
— Значит… у нас с Сианом сейчас разные перстни?
Я услышала, как Сиан хмыкнул.
— Выходит, что разные, просто очень похожи.
— Ты сказал, — обратилась я к Найту, — это были обручальные перстни. Чьи?
Найт склонил голову набок и улыбнулся.
— Не смей, Найт, — предупредительно произнес Сиан.
— О, значит, ты уже догадался, — ответил ему Найт. — А почему бы и не сказать?
Он повернулся ко мне.
— Это были обручальные перстни твоей бабки Линор Селенант и ее жениха Ронила, который, помимо всего прочего, был ее сателлитом.
— Но почему? — нахмурилась я, недоумевая. — Какое отношение их обручальные перстни имели к янтарю, в котором была запечатана душа дракона? — Тут мне в голову пришла еще одна мысль: — И я по-прежнему не понимаю… Как это возможно: душа дракона в прошлом была похищена дважды, и оба раза пробуждалась в своем времени сразу после похищения. У меня не укладывается в голове…
Найт какое-то время смотрел на меня молча, потом сказал:
— Душа дракона существует вне пространства и времени. Душа любого дракона. Увы, ко мне это не относится, во мне лишь частица драконьей сущности. Истинная же душа дракона не подчиняется законам, по которым живут люди. Но речь только о душе, — Найт снова улыбнулся. — У дракона есть и физическое воплощение. Без него дракон всего лишь… мотылек.
— Найт! — словно одернул его Сиан, призывая молчать, но мне впервые не было никакого дела до того, что от меня скрывают.
Волновало только одно…
— Найт, прошу тебя, верни Сиану его уникальную суть, — сказала я. — Взамен я сделаю все, что ты попросишь.
— Наис! — возмутился Сиан.
Мне было трудно игнорировать его мольбу, но я ждала ответа Найта. Однако…
Улыбаясь улыбкой победителя, Найт покачал головой.
— Нет, Наис. Знаешь, почему я исполнил просьбу Сиана? Вовсе не потому, что не хотел менять события прошлого. Просто я понял, что это мой шанс. До тех пор, пока Сиан не исчезнет, мне тебя не заполучить. Он всегда будет мешать.
Разочарованно покачав головой, я спросила:
— Неужели ты думаешь, что, потеряв его из-за тебя, я смогу быть с тобой после этого? Да о чем ты думаешь?
Найт чуть вытянул брови и посмотрел на меня пристальным взглядом.
— Давай будем откровенны, Наис. Ты никогда не могла сопротивляться мне. Всегда — всегда, ты же сама это знаешь, — ты в конце концов уступала мне. Если бы Сиан не был твоим сателлитом… еще вопрос, на кого бы ты смотрела с самого начала — на него или на меня. Я никогда не был тебе безразличен, Наис, просто признай это.
Я смотрела на него, и видела, что его облик больше не двоится. Как будто в его внешности два человека слились в одного. Это все еще был Найт, но… так сильно похожий на Сиана, что это невольно вводило в обман, смущало ум и даже сердце. Сопротивляться такому Найту мне будет еще сложнее, потому что в нем я буду видеть Сиана.
Найт нахмурился и взгляд его стал мрачным.
— Однако пока Сиан рядом с тобой, ваши узы всегда будут отбирать тебя у меня. Поэтому не проси меня разорвать нашу с ним сделку. Я не стану этого делать. И ты знаешь почему. Я говорил тебе: ты нужна мне.
Найт посмотрел на Сиана прямым твердым взглядом.
— Я не испытываю к тебе ненависти, Сиан. Когда мы были детьми, я искренне считал тебя своим другом. Но ты ведь понимаешь? Рядом с Наис нет места нам двоим. Либо ты… либо я.
Решительно подняв голову, он произнес:
— Попрощайся с ним, Наис.
Найт поднял руку ладонью вверх, и я увидела, как от Сиана к нему потянулись тонкие сияющие нити, похожие на лунный свет.
— Я забираю у него свою уникальную суть.
Я видела, как Сиан сначала опустил взгляд, а потом закрыл глаза, словно мысленно уже смирился со всем.
— Нет, — покачала головой я, чувствуя, как меня охватывают ледяные объятья страха.
Широко раскрытыми глазами я смотрела, как тает у меня на глазах фигура Сиана.
— Нет, Найт! — с отчаянием повернулась я к нему. — Не делай этого! Я прошу тебя!
Но я уже видела — Найт не слышит меня.
Бросившись к Сиану, я ладонями обняла его лицо и заставила посмотреть на меня. Заглядывая в его глаза — потускневшие и как будто безжизненные, — я умоляла:
— Не позволяй ему сделать это, Сиан. Ты не можешь… Ты же обещал! Обещал, что всегда будешь со мной, потому что ты моя луна! Сам же говорил, что мне никто больше не нужен, потому что у меня есть ты… Как ты можешь так легко уступить ему?!
Я видела боль в глазах Сиана. Видела, как тончайшие нити лунного света струятся из его тела, огибают меня с обеих сторон, будто слабые, неуверенные объятья, и безвольно устремляются к Найту.
Рука Сиана с трудом поднялась, ладонь прикоснулась к моему лицу. Опустив голову, он лбом прислонился к моему лбу. Его шепот прозвучал, как далекий шелест листвы, я едва расслышала его:
— Прости. Прости, Наис. Я не смогу больше защищать тебя. Я оказался слишком слабым.
— Нет, — прошептала я в ответ, чувствуя, как слезы текут по щекам. — Ты не слабый. Я потерялась в Междумирье. Существовала во сне. А ты вернул меня. Ты смог вернуть меня, хотя тебе было трудно. Тебе ведь было трудно, Сиан?
Слабый судорожный вдох коснулся моих ушей, словно подтверждение моих слов.
Сквозь пелену слез, застилающих мои глаза, я увидела тонкую веревочку на шее Сиана. Подняв руку, взяла ее пальцами и потянула вверх, вынув из-под рубашки Сиана перстень с янтарем.
Когда мой взгляд остановился на мотыльке, который неподвижно застыл внутри солнечного камня, перед глазами словно ожил недавний сон: лунный дракон, словно страж, возвышающийся над женщиной, лежащей без сознания в траве у его лап.
«Страж», — вдруг подумала я.
И снова вернулось ощущение, что в этом сне лунный дракон не угрожал Линор, а защищал ее.
В моей голове стремительно созрело решение. Если больше некого просить о помощи… Если это единственная возможность…
Пусть. Пусть пробудится.
Пусть поглотит меня, как поглотил Линор, лишь бы только защитил Сиана.
Пусть пробудится.
Резким движением я сорвала перстень с груди своего сателлита.
— Наис, — удивленно выдохнул он, а я уже снимала перстень-близнец со своего пальца.
— Наис, остановись…
Отстранившись от Сиана, я бросилась к окну, за которым кружили упыри. Их алые глаза словно обрадовались мне, как будто меня ждали. Раскрыв пасти с острыми клыками, упыри завопили в небо над руинами высокими скрипучими голосами, а я, замахнувшись, разжала руку и бросила оба перстня вверх.
