Где-то на этом этапе предсказуемо выяснилось, что интерес Тайка утратила отнюдь не ко всему, и пришлось проводить еще и разъяснительные работы. Зато потом я провела добрую пару часов за языковой практикой, совмещенной с курсом мифологии.
Как несложно было догадаться, древних эльфов больше всего в окружающем мире впечатлили драконы. Им-то и отводилась центральная роль в легендах.
Где-то на третьей истории я начала отслеживать параллель. В человеческих мифах обязательно находился какой-нибудь бог-проказник, из-за чьих каверз творилась большая часть запечатленных безобразий — в эльфийских же эта роль отводилась дракону, который почему-то всенепременно скучал. Впрочем, если учесть, что эмоции у хвостатых имели куда большее значение, чем у людей, и скрывать их было не принято, особого удивления эта деталь не вызывала.
Нашлась и легенда о погибшей самке дракона, «прекрасной Айниш» (черт, хотела бы я взглянуть на того извращенца, который додумался применить подобный эпитет к многотонной летающей ящерице!), за чье место в стае сошлись между собой «могучий Лириш» (это у меня вопросов не вызвало) и «тоскующий Миш». Как несложно было догадаться, последний победил — и немедленно учинил безобразие, сочтя, что у такой огромной «красавицы», в которую он превратился, должен быть гарем побольше. А кандидатов предполагалось набирать, разумеется, из победивших в турнире…
Тут я запнулась, поискав глазами сноску, но никаких пояснений не нашла. Воображение охотно нарисовало многотонного ящера на монструозных размеров лошади, вооруженного копьем (нет, не думать о масштабах!) и нацелившегося на аналогично экипированного соперника. Или что там еще делали на турнирах? Стреляли из лука?
Эта картина в воображении выглядела не лучше, и я очумело дернула головой, вытрясая из нее представившийся образ.
Как опять-таки несложно догадаться, «турнир» (как бы он ни выглядел) закончился весьма печально для климата и ландшафта, что повергло в печаль эльфийский эквивалент бога солнца, желавшего лицезреть зелень лесов. Чем его не устроило собственное отражение во льду, легенда умалчивала — зато его «печалью» объяснялась последняя оттепель: расстроенный бог попытался испепелить драконов, но в результате только отправил в первую спячку.
— Знаешь, Тайка, — задумчиво сказала я, и собака с любопытством повела ухом, — кажется, нам чертовски повезло, что дракон с Третьего месторождения не скучает.
В отличие от меня. Легенды, поначалу забавлявшие анекдотичностью и нестыковками, быстро начали действовать на нервы — причем по тем же причинам — и я, не выдержав, вернула сборник на полку. Постояла перед ней, бездумно скользя взглядом по названиям, и с обреченным вздохом достала сборник союзных рецептов.
— Вот так и превращаются в домохозяек, — нравоучительно сообщила я Тайке. — Со скуки. Просто чтобы не натворить бед, как дракон.
Тайка мгновенно приободрилась. По ее мнению, единственной настоящей бедой, которую можно натворить на кухне, считалась разве что попытка не угостить собаку в процессе готовки.
Я не слишком разделяла ее оптимизм, но близилось время обеда, а найденыша все не было.
— Попробуем что-нибудь попроще, — неуверенно предложила я, пролистывая содержание, но быстро пришла к выводу, что самым простым было бы приготовить что-нибудь по памяти, а не гробить невесть сколько времени на реализацию рецепта.
Черт, неужели у меня дома Найден вот так убивался по несколько часов на кухне? Хотя, если вспомнить результат…
Убивался. А ведь поначалу он тоже мерз от контакта с большими концентрациями магии, и первые несколько дней кашлял, как закоренелый курильщик; вся бытовая техника у меня в домике работала на магии, но он все равно…
Я обреченно чертыхнулась, уронив раскрытую книгу на колени и бездумно пялясь на эльфийскую плиту. Маленькую, приподнятую над полом — не иначе, чтобы излишне габаритному хозяину не приходилось готовить на полусогнутых — и подключенную напрямую к электричеству.
Коварный эльфийский шпион, как же. Непредсказуемый убийца, по чьей вине погибло столько невинных людей. Мерзавец, спавший с женщинами, чтобы жить в тепле…
Часами вымачивающий рис в подсоленной воде. Лепящий пирожки. Чистящий овощи на гарнир. По полдня колдующий над маринадами для мяса. Драющий полы в куполе. Подключающий электрогенераторы в систему энергоснабжения типовых домиков…
Я нахмурилась и быстрым шагом вернулась в комнату, чтобы поменять книгу с рецептами на яркий томик легенд. Открыла историю о тоскующем Мише, еще раз перечитывая концовку.
«Драконий холод защитил их от гнева солнца». Каким образом, интересно? Испуганные демонстрацией силы драконы спрятались под землю уже после того, как опечаленный бог высказал свое «фи». Вряд ли Миш тосковал достаточно, чтобы на досуге изучить свойства озонового слоя и при случае сделать еще один над своей бедовой головой.
Но вообще… почему бы и нет?
Защита от солнечного света в конечном счете тоже сводится к работе с энергией. Что, если драконы могли трансформировать не только магию? Пусть трансформация без потерь невозможна, но им-то было чем запустить и поддерживать процесс…
Мне же Найден не оставил ничего. Без магии в Альго-Сай-Таре было жарко и душно, воздух давил на легкие, словно на груди лежала отсыревшая подушка. В первый день я пропустила мимо ушей рассказ найденыша о происхождении местной кухни — а зря. То, что не было вырвиглазно острым, портилось в течение нескольких часов — но, пока со мной была магия, это не имело значения.
А сейчас… единственным более-менее доступным источником магии был сам Найден.
— Пойдем, — вздохнув, скомандовала я Тайке. — Съедим что-нибудь не слишком острое. Но есть придется быстро, имей в виду!
Тайка охотно подорвалась с места, виляя хвостом. У нее никогда не было проблем со скоростью поедания обедов, и никакая жара не могла испортить ей аппетит.
Найден вернулся только к вечеру, когда Тайка начала проявлять первые признаки беспокойства, оставил пакеты в прихожей и без единого возражения развернулся с порога, чтобы выгулять собаку. И меня, чего уж там.
— Регистратор освободится через полтора часа, — сообщил он самое главное. — Как раз успеем вернуться и переодеться.
Я диковато покосилась на него и опустила взгляд. На душ, похоже, времени не оставалось. На раздумья — тоже.
— Ты боишься, — заметил найденыш.
— Я на территории не слишком-то дружественного государства, меня запирают в дереве на двадцать два часа в сутки и собираются выдать замуж ради чужих интересов, — на диво ровным голосом напомнила я ему. — Да, я боюсь. А еще рассержена из-за того, что лишена возможности самой решать за себя.
Не признаваться же, что, кажется, уже кое-что решила?
Насчет экзотики Найден, пожалуй, дал маху: ни одна невеста в Свершившемся Союзе не шла среди ровных шеренг гостей к алтарю, одетая в купленное на глазок платье, да еще и с собакой на поводке. Но пожилая регистраторша с наполовину седым хвостом смотрела на нашу процессию с такой усталой невозмутимостью, что, кажется, не удивилась бы, даже если бы невестой объявили собственно Тайку. Немногочисленные гости, по крайней мере, предпочитали наблюдать за ней — и делать вид, что результата «эксперимента» леди Ивиш, заморозившего целый квартал, не существует.
