— Спасибо, — прошептал он, целуя ее. — Огромное спасибо. Сегодня счастливейший день в моей жизни. Ради него стоило возвратиться практически с того света.
Тереза обвила руками его шею. Она хотела поблагодарить Бартоломью в ответ, но не могла вставить ни слова между поцелуями и взрывами смеха. А потом она вдруг начала опускаться на землю. Толли выругался и развернулся так, чтобы упасть первым и поймать Терезу.
— Прости, — пробормотал он и поморщился, хотя и продолжал улыбаться.
Тереза устроилась поудобнее на бедрах Толли, все еще держась за его плечи. Пока надо все держать в тайне. Так много людей злилось на него, что не было необходимости прибавлять к этому количеству еще и дюжину отвергнутых женихов.
— Нам не стоит никому об этом рассказывать, еще не время.
Толли посмотрел на Терезу.
— Если ты так думаешь сейчас, то имей в виду: следующие несколько недель и вовсе будут невыносимыми, — осторожно произнес он, и взгляд его глаз стал вдруг каким-то чужим. — Возможно, тебе еще не поздно изменить свое решение.
— Да я не о том, — возразила она. — Монтроуз, Лайонел Хэмфриз, Генри Камден — все мои поклонники будут очень разочарованы. А тебе не нужны лишние враги.
— А… — Морщины на лбу Бартоломью заметно разгладились. — Ты права. — Пошарив рукой по траве, Толли нащупал трость. — Тогда помоги мне встать. А свою тайну мы сохраним. До поры до времени. — Высвободив одну руку и положив ее Терезе на затылок, Бартоломью снова поцеловал ее. — Но я буду тебе напоминать о ней при каждом удобном случае.
Слава Богу!
— Очень на это надеюсь.
Поднявшись с земли, Тереза оправила подол платья, а потом подала Толли руку. Он едва не повалил ее снова, но на помощь пришли трость и ствол растущего рядом дерева.
— С кем ты сегодня встречаешься?
Бартоломью искоса посмотрел на девушку, прежде чем подать ей руку.
— Скажу завтра, если смогу. Все это очень непросто.
— Ты же знаешь, что можешь мне доверять.
— Конечно. Но это не моя тайна.
— О… — Тереза взяла Толли под руку, и они направились назад, в сторону террасы. — Дело чести?
— В некотором роде. Я обязан этому человеку.
— Это у него ты жил после возвращения в Лондон?
Бартоломью напрягся.
— Мне очень импонирует твоя проницательность, но будь терпеливой. И перестань донимать меня расспросами. Я только что сделал кое-кому предложение и пребываю в некотором замешательстве.
Тереза рассмеялась:
— Это хорошо. А я уже начала считать тебя Ахиллесом, у которого уязвима не пятка, а колено.
— Вот как? — с улыбкой спросил Бартоломью. — Мне это нравится.
Как только они вошли в зал, на Терезу обрушилась волна звуков, запахов и образов. По сравнению со всем этим сад казался настоящим раем. Партнер Терезы по котильону расхаживал вдоль стены, и девушка, сжав напоследок руку Толли, покинула его.
— Так вот вы где, — недовольно произнес Лайонел, взглянув на Толли поверх плеча Терезы. — Все выслушиваете бредни этого идиота? Слышали, что о нем говорят? Будто бы он завел своих людей в глушь, а потом бросил их на произвол судьбы.
Тереза наградила Лайонела самой очаровательной улыбкой, на какую только была способна.
— Вы не перестаете меня веселить, Лайонел. Хотя не уверена, что смерть восьми солдат от удушья и пулевых ранений можно считать предметом для шуток. Уверена, их семьям совсем не смешно.
— Его людей нашли? — заикаясь, спросил Лайонел.
— Конечно. Разве вы не читали об этом в газетах, когда он вернулся в Англию? Командир полковника Джеймса высоко оценил его смелость и ум. Очень жаль, что его геройские поступки помешали Ост-Индской компании набивать кошельки.
— Да, — неуверенно протянул Лайонел, выводя Терезу на середину танцевального зала. — Действительно жаль.
Поворачиваясь, приседая и подпрыгивая в такт музыке, Тесс краем глаза следила за Толли. Большинство проходящих мимо гостей игнорировали его или даже сворачивали в сторону, чтобы только не оказаться с ним рядом. Его присутствие бросалось в глаза и мешало. Но на этот раз у Терезы было преимущество. Она много лет потратила на то, чтобы научиться быть очаровательной. А ведь всем известно, что самая ядовитая змея внешне выглядит вполне безобидной. Однако мысль об этом волновала ее лишь в том случае, если дело касалось Толли. Он был слишком горд и слишком много пережил, чтобы быть легким в общении с людьми. И если этот таинственный человек, с которым Толли собирался встретиться, был таким же, дело может принять очень опасный оборот.
Глава 19
Мужчины — упрямые существа, принимающие решения единолично и считающие собственное мнение единственно верным. Но оно только им кажется таковым. Я готова биться об заклад, что каждый раз, когда мужчина говорит, что принял «правильное решение», вы придумаете что-то еще более правильное. После этого сделайте так, чтобы мужчина принял вашу идею за свою собственную, и, поверьте мне, результат будет куда более впечатляющим.
«Руководство для леди по благопристойному поведению», 2-е издание
Слуге не слишком понравилось, что его разбудили посреди ночи и отправили седлать Сумеру. Но если Соммерсет хотел, чтобы их встреча прошла тайно, то и Бартоломью не собирался брать наемный экипаж, рискуя тем самым привлечь внимание к себе и своей хромоте. Кто знает, возможно, слухи о назревающем скандале уже просочились за пределы светского общества.
Кожаная манжета, которую Толли надел на больное колено, выглядела не слишком эстетично, но внешний вид никогда не заботил его. Более важно было то, что нога под манжетой больше не болела так сильно, как раньше. Он даже смог затянуть ее потуже. Это означало, что опухоль спала, а кость начала наконец срастаться.
Возможно, в скором времени он сможет ходить нормально, а в отдаленном будущем и вовсе танцевать вальс со своей женой. Звучит впечатляюще. Бартоломью до сих пор не верил, что Тереза дала согласие на брак с ним. Вообще-то он не собирался делать ей предложения до тех пор, пока не разберется со своими проблемами. Но там, в саду, одетая в восхитительное зеленое платье, с глазами, мерцающими точно звезды, она показалась ему настолько неотразимой, что он не смог устоять. И Тереза сказала «да».
Большинство балов и званых обедов заканчивалось именно в это время, и теперь улицы переполнял цокот копыт по мостовой и скрип рессор. Бартоломью глубоко вздохнул. С тех пор как он переехал жить в Джеймс-Хаус, в одиночестве ему удавалось побыть лишь ночью, во время сна. Впрочем, и во сне он не оставался один, мучимый кошмарами.
И все же, несмотря на это, Бартоломью чувствовал себя ужасно одиноким. За исключением тех мгновений, когда рядом с ним находилась Тереза. Очевидно, служа в Индии и прожигая жизнь до переезда в эту восточную страну, он все же сделал что-то хорошее. А иначе как объяснить появление в его жизни чуда по имени Тесс?
