Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
Возвращаясь к ситуации в торговле. Мы здесь плавно переходим к тому, что нужно делать. Так вот, в части торговли, в части определения цен нужно вернуть предельную торговую наценку. Не как в 1994 году, когда была введена торговая наценка на каждую отдельно взятую операцию, и один и тот же товар, чтобы повысить цену, прогоняли через 10 операций купли-продажи. Вот есть импорт, ввоз товара на территорию страны. Есть производство, и производство продает оптом кому-то. Вот над ценой импорта или над ценой производителя надбавка должна быть зафиксирована. Если продается напрямую, все достается одному продавцу. Если продается через 50 посредников, значит, делится на 50 посредников. Понятно, что для разных товаров предельная надбавка будет разной. Понятно, что если на рынке есть высокая конкуренция (скажем, на рынке бытовой техники, автомобилей), то эту предельную надбавку, скорее всего, и не выберут, то есть цена будет ниже предельно допустимой. Но она должна быть, потому что у нас много рынков монополизированных, а обуздать произвол монополий — дело непростое, это дело долгое, иногда это занимает десятилетия. Вот эта мера должна быть обязательно, и она не противоречит рынку, точно так же, как правила дорожного движения не противоречат ни правам человека, ни законам математики и физики, ни интересам гражданского общества.
Не могу удержаться от гипотезы относительно Михаила Саакашвили. Действительно, без документов нельзя выехать из Америки, но вполне возможно, что у господина Саакашвили есть, как у многих других политиков и Украины, и других стран мира, израильский паспорт. И тогда у него все в порядке. Может быть, ему срочно выдали, как своей марионетке, американцы паспорт. И раз он поехал в Польшу, может быть, он в авральном режиме получил польский паспорт. Конечно, он не знает польского языка, конечно, он ничего или почти ничего не знает о Польше и не имеет представления о польской культуре, но, в конце концов, он ненавидит Россию. Я думаю, что для сегодняшней польской элиты этого достаточно для того, чтобы выдать ему паспорт и принять его с распростертыми объятиями.
Теперь о том, что делать нам, какую социально-экономическую политику должно проводить наше государство, что должны делать даже самые несимпатичные, самые проклятые нами люди, для того чтобы мы сказали: да, вы поступаете правильно, мы вас, может, любить не будем, но уж точно потерпим. Это политика очень простая, она сводится к одному. Ключ развития — это модернизация инфраструктуры. То есть создание инфраструктуры новой, современной, на основе технологий сегодняшнего, а лучше завтрашнего дня. Это резко снижает издержки, резко облегчает жизнь, и это резко активизирует деловую активность.
С одной стороны, для того чтобы осуществить какую-то операцию, что-то произвести, что-то перевезти, нужно потратить меньше сил, денег и времени, а с другой стороны, модернизация инфраструктуры это огромное количество заказов, это большой спрос, это само по себе, в силу большого объема работ, резкая активизация экономики. А дальше то, что среди циничных менеджеров, которые занимаются торговлей, впариванием нам чего-то ненужного, — работа с возражениями. Первый ответ. Причем его слышно именно от либералов, когда стоит толпа либералов и каждый либерал говорил: всё украдут. И, слушая это, понимаешь, что коллективно это звучит «всё украдем», и это правда. Поэтому первое, что необходимо для развития, это ограничение коррупции. Ничего сложного здесь нет, было бы желание. Людоедские меры борьбы с коррупцией тоже работают, но есть механизмы абсолютно гуманные. Первое. Как в Америке, если член мафии (а коррупция власти всегда мафия) не сотрудничает со следствием, у его семьи отбирают все, что у нее есть, оставляют социальный минимум, чтобы дети шпаной не выросли и от голода никто не загнулся. И человек выбирает между верностью банде или верностью своей семье. И критически значимая часть людей, поскольку люди нормальные, рискуют своей жизнью ради того, чтобы спасти свою семью. Благодаря применению этой меры мафия в США перестала быть политически значимой силой.
Вторую меру сделали в Италии. Правда, за 5 лет сменилось 6 правительств в результате применения этой меры, но тем не менее. Если взяткодатель сотрудничает со следствием, то он автоматически получает гарантию от судебного преследования. То есть, если человек не является с повинной и не вымогает у следователя какие-то особые условия, если он просто свидетельствует в суде (а он давал взятку и, может быть, он сам коррумпировал этого чиновника), он освобождается от ответственности гарантировано, причем не только по этому эпизоду, но и по некоторым другим (это уж как следствие решит). В результате мафия перестала быть значимой политической силой в центральной и северной Италии и резко ослабла на юге. Это технологии, которые ничего не стоят, было бы желание.
Второе, что нам говорят, и говорят правильно. Если начать масштабные инвестиционные проекты, все деньги завтра будут на финансовых спекулятивных рынках. Зачем мне строить коровник? Я прокручу эти деньги через финансовые спекуляции и через полгода (а если повезет, то и раньше) уже сам буду решать, буду я строить этот коровник здесь для своего заказчика или я буду строить себе шале, причем для себя, а не для заказчика, где-нибудь в Швейцарии, у меня для этого уже будут деньги. Поэтому финансовые спекуляции должны быть ограничены. Все крупные развитые страны стали развитыми только потому, что на уровне зрелости финансовой системы, которая соответствует нашей сегодняшней, ограничили финансовые спекуляции. Причем в Штатах эти ограничения были сняты только в 1999-м году, в Японии — в 2000-м, в Европе они работали до середины 1980-х, а кое-где и до конца 1980-х. Так что все достаточно просто.
Третье — это ограничение произвола монополий, чтобы деньги, выделенные на модернизацию, не ушли в рост цен, как у Медведева с его доступным жильем, которое народ до сих пор вспоминает как недоступное жилье. Необходимо ограничивать произвол монополий. И помимо предельной нагрузки для торговли необходимо дать антимонопольным органам права, которые есть во всех развитых странах, и которые больше напоминают права КГБ, чем права скромной службы в составе правительства РФ. Это, во-первых, право выявления структуры цены. Да, при этом антимонопольная служба может брать на себя обязательства сохранять коммерческую тайну. Но если ей кажется, что какая-то фирма злоупотребляет монопольным положением, фирма должна объяснить, как складывается ее цена, и не дай бог, соврет. Если соврет, об этой фирме вряд ли кто-нибудь потом вспомнит. При этом при резких колебаниях цены антимонопольная служба, скажем, в Германии имеет право сначала вернуть цену на место, а потом уже разбираться, что это было, потому что антимонопольное расследование может занимать годы, и ущерб, нанесенный экономике за это время, может оказаться фатальным, который уже никакими штрафами не восполнишь. И это работает.
Дальше простейшая вещь. Выясняется, что можно начать модернизацию, но если у нас во время подготовки к Олимпиаде в Сочи из-за границы ввозили даже гравий, простите, о чем идет речь. Если мы сейчас начнем модернизацию российской экономики, это обеспечит рост деловой активности в Германии, в Китае, в Швейцарии, в Америке, где угодно, но в России незначительно. Потому что должен быть разумный протекционизм. Не безумный, который уничтожил наш автопром или поставил его если не на колени, то в не поддающуюся описанию позу, но сильно подорвал. Нет, разумный протекционизм. Потому что, для того чтобы создать какое-то производство, всегда сначала его нужно защищать. Вы не будете выпускать трехлетнего ребенка на ринг со здоровым, взрослым, сформировавшимся боксером, вы сначала его должны вырастить. Чтобы его вырастить, должны быть относительно тепличные условия. Поэтому протекционизм — условие развитие. И весь мир доказывает это практикой. Когда отрасль выросла, протекционистскую защиту нужно снимать и выпускать ее в мир конкуренции, но не раньше. Мы скованы правилами ВТО в этой ситуации, находимся в абсолютно колониальной зависимости, в кабальной зависимости от развитых стран. Но международное право делает нам подарок. Если какая-то сделка заключена на основе коррупционных соображений, то эта сделка априори считается ничтожной. Но мы же знаем наших либеральных реформаторов. Они умные люди, и при этом они заключили заведомо невыгодное для России соглашение о запихивании нас в ВТО. Понятно, что в этой ситуации доказать коррупционную подоплеку, на мой взгляд, достаточно просто. Мы можем выйти из ВТО просто по факту проведения соответствующего расследования. А если учесть, что санкции против нас грубейшим образом нарушают правила ВТО, то ждать конца этого расследования не нужно, можно приостановить действие соглашения ВТО в отношении стран, которые ввели против нас санкции, не то что в любой момент, а уже через 5 минут. И никто пискнуть не сможет. И это абсолютно необходимая вещь.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
