— Показывай.
Нигли прошла в комнату и закрыла за собой дверь.
— Но на самом-то деле он доктор, да? — уточнила она.
Я улыбнулась.
— Консультирующий хирург-ортопед. На простых жалких докторов они смотрят, мягко говоря, сверху вниз.
— А-а. — До нее дошло. — Я-то подумала, он бывший доктор — степени там лишен или лицензия отозвана.
Моя улыбка растянулась до ушей.
— О, как жаль, как жаль, что ты его об этом не спросила…
Нигли на мгновение улыбнулась вместе со мной, потом лицо ее посерьезнело.
— Так что, он считает, твое состояние в норме?
— Лучше не бывает, — ответила я.
Конечно, он, возможно, отрекся от меня, но это не новость.
— Что там у вас сегодня стряслось? — спросила она. — Мэтт как-то невнятно излагает.
— Еще бы. Ему крепко по котелку перепало.
Нигли подошла ближе и присела в изножье кровати, глядя на меня с невозмутимостью истинного копа.
— Когда я вкратце просвещала тебя насчет Оливера Рейнольдса в больнице, не стала вдаваться в детали, — сказала она. — Я говорила, что он мастер запугивать женщин, но не упомянула, как именно он это делает.
Нигли не отводила взгляда, но я упорно расправляла одеяло и разглаживала смятую простыню.
— Он угрожает им изнасилованием. И если у них есть маленькие дочери, тем хуже.
— Он угрожает детям? — вскинулась я, вспомнив, как Рейнольдс говорил об Элле.
Нигли скривилась.
— Только грозится, что заставит их смотреть.
Я взглянула ей прямо в глаза.
— Хорошо, что нам удалось выставить его до того, как ему пришло в голову нечто подобное, — ровным голосом заметила я. — Ты обсуждала это с Шоном?
— Нет, я…
— И не надо, — попросила я. — Пожалуйста. — И, поскольку на ее лице все еще читалось сомнение, добавила: — Поверь мне, не стоит тебе брать на себя ответственность за то, что он сделает, если узнает.
Мимолетное удивление сменилось мрачным пониманием. Нигли кивнула и встала.
— Если захочешь поговорить, обращайся в любое время, — серьезно сказала она.
— Да. Спасибо, — искренне поблагодарила я, зная, впрочем, что никогда не воспользуюсь ее предложением. Выходя, она оглянулась на меня, и по глазам было видно: она тоже это знает.
— Что-то ты притихла, — сказал Шон. — О чем задумалась?
— О смысле жизни.
— Наглый уход от ответа.
После визита отца прошло четыре дня. Мы сидели в «эксплорере» на парковке у супермаркета «Шоу» в Норт-Конвее. В магазине Лукас и Розалинда вместе с Эллой покупали продукты на неделю.
Я впервые увидела ее с того дня, как меня ранили, и поразилась, насколько четко помню каждый нюанс ее поведения, каждое движение. Невзирая на разделяющее нас расстояние, я могла почти безошибочно определить, что она думает, чувствует и даже говорит. Пока она топала от машины к дверям — крошечная фигурка между двумя взрослыми, — от меня словно отрывался какой-то жизненно важный кусок.
Я бы с удовольствием проследовала за ними в магазин, но бестолковость подобного шага не нуждалась в комментариях. Я еще не обрела свободу движений, необходимую для тайной слежки. Расставание с костылем в ближайшее время мне не светило, зато правая рука шла на поправку день за днем. Когда мы остановились у бензоколонки, Шон принес мне кофе в пенопластовом стаканчике, и я смогла держать его в правой руке, пока пила, хотя сначала пришлось попросить Шона снять пластиковую крышку.
А помимо всего прочего, Элла моментально бы меня узнала — по крайней мере, хотелось бы в это верить. Я уже отсутствовала в ее жизни столько же времени, сколько была рядом с ней. Дети быстро забывают, я это понимала, но все-таки надеялась, что не стерлась полностью из ее памяти. Она-то из моей никуда не делась.
Итак, мы с Шоном сидели в машине и ждали, пока они втроем выйдут. В супермаркете был только один выход и один вход, на противоположных концах здания, но Шон поставил машину таким образом, что мы могли наблюдать за тем и другим. Из личного опыта общения с Эллой я знала, что у нее имеется собственное мнение о том, как нужно выбирать продукты, которое непременно замедлит процесс. Мы были готовы к долгому ожиданию.
В тот момент мы еще сами толком не знали, чего ждем, но люди склонны следовать каждодневной рутине, и на всякий случай не мешало бы эту рутину изучить. Все же лучше, чем целый день сидеть в квартире, это уж точно.
Я пожала плечами:
— Ну, о работе, — полуправдиво ответила я на вопрос Шона. — Как долго ты можешь позволить себе отсутствовать в Лондоне?
Шон тоже поежился, делая глоток кофе.
— Пока Харрингтон будет платить мне за то, что я здесь. — Его глаза внимательно, безотрывно изучали поток людей и машин, прибывающих и отъезжающих. — Насколько я могу судить, Мадлен до неприличия легко справляется и без меня.
— Это потому, что она, как обычно, чертовски компетентна, или потому, что просто нет заказов? — не отставала я.
Шон скривился.
— Ну, закладывать фамильное серебро пока рано. — Он вздохнул и повернулся ко мне. — Кое-как выкручиваемся, Чарли. Мадлен вплотную занялась защитой компьютерной информации, да так лихо развернулась, что я прямо начинаю чувствовать себя лишним. Но не буду врать, бизнес увял с тех пор, как мы потеряли Симону — и Джейкса.
— Что, его босс — этот Армстронг — винит… нас?
Я не была уверена, как лучше сказать — «тебя» или «меня», так что выбрала компромисс в виде «нас».
— Паркер Армстронг в курсе рисков этой работы так же, как и остальные. Если бы он винил нас, то вряд ли стал бы помогать Мэтту с юридической стороной дела. Кроме того, — Шон пожал плечами, — никому не повредит, если мы разберемся, что же там случилось. Это нейтрализует слухи.
— Какие слухи?.. — начала я, но осеклась, когда Шон резко выпрямился на сиденье и прищурился. — Что? Что такое?
— Темно-синий «форд таурус» только что припарковался в конце следующего ряда, — ответил он. — Из него вышли двое парней, и приехали они явно не за коробкой печенья.
Проследив за направлением его взгляда, я увидела двоих мужчин, чье крупное телосложение подчеркивалось зимней одеждой. Солнце сегодня светило ярко, но ветер пронизывал до костей. Оба были в шапках, натянутых на уши, и в перчатках. В этом не было ничего особенного. Настораживало другое — нарочитая безмятежность, с какой они осматривали парковку по пути в магазин. Я сто раз видела, как Шон проделывал то же самое. Только он, подозреваю, скорее умер бы, чем сработал так топорно.
Двое незнакомцев шли к гигантскому зданию, спиной к нам, но на полпути один из них обернулся для контрольного осмотра, и я наконец разглядела его лицо.
