— Очкарик! — констатировал Павлик, удивляясь, как верно с сестрой они все предвидели. — И шарил? Вынюхивал?
— А вы откуда знаете? — удивилась пани Пекарская. — Очень подходящее выражение — вынюхивал. А ваш дедушка…
— Дедушка чуть с ума не сошёл от радости и сидел над марками всю ночь. Но ещё не закончил. Сказал, как закончит, сам к вам приедет. Мы как раз звонили, чтобы вам об этом сообщить.
— Значит, там было что-то ценное? — обрадовалась пани Пекарская.
— Ещё бы! — воскликнул Павлик, но старушка перебила его:
— Расскажете, когда приедете. Но не сегодня, сегодня у нас сборище наследников, мы все собираемся в квартире покойной…
— Как это сегодня? Ведь на воскресенье назначено? — вырвалось у Яночки. Пани Пекарская подтвердила:
— Да, действительно, было намечено на воскресенье, но его перенесли на сегодня. Возможно, как раз в связи с марками. И это меня тревожит.
— Напрасно, — успокоила старушку Яночка. — Пусть это тревожит их.
— И они уже забеспокоились, — добавил Павлик.
Яночка сочла нужным пояснить:
— Мы и по этому вопросу хотели с вами поговорить. Но раз не встретимся — по телефону скажем. Они успели из марок пани Спайеровой коечто свистнуть.
— Боже мой!
— Да, к сожалению. Дедушка вам об этом сам расскажет. А потом украли следующую часть, уже из вашего кляссера, и сообразили — что-то тут не так. Вот и начали действовать.
— На всякий случай принесите четвёртый кляссер и подбросьте его им тихонько, — вмещался Павлик.
— Конечно, конечно, я так и сделаю. Слушайте, завтра мы должны обязательно встретиться.
— Только не с самого утра, — сказал Павлик. — С утра у нас намечен пан Левандовский.
— В пять вечера подходит? — предложила Яночка. — Раньше у нас не получится, намечено много страшно важных дел, тоже связанных с марками.
— Подходит, буду ждать вас к пяти.
— А на собрании наследников вы ничего не говорите! — предостерёг пани Пекарскую Павлик. — Ничего! Сделайте вид, что очень расстроены и слова вымолвить не можете.
— А почему? — встревожилась старушка. — Что-то случилось?
Яночка поддержала брата:
— Нет, ничего не случилось, но этот Очкарик очень подозрительный }kelemr. Он работает на одного уголовника, который как раз и заинтересовался вашими марками. Очень хорошо было бы выжать из него какуюнибудь информацию, но вряд ли это у вас получится.
— А я попробую! — отважно вскричала пани Пекарская, хотя в её голосе отчётливо прозвучал страх. — Попробую! Мне самой хотелось бы знать, откуда он взялся, помните, я говорила — не нравится он мне. Ладно, подкину ещё один кляссер, буду молчать, разузнавать, расстраиваться.., правильно я говорю?
— Все как надо! — похвалил бравую старушку Павлик.
— А завтра встретимся в пять… Закончив разговор с пани Пекарской, Павлик с невольным уважением сказал сестре:
— Надо же, как ты угадала! Они и в самом деле взялись за неё!
— Очень хочется надеяться, что пани Пекарская никогда не делала глупостей, которые позволили бы потом шантажистам припереть её к стенке, — холодно ответила Яночка. — Впрочем, у неё, к счастью, нет сына.
— Так, с Пекарской покончили. Теперь кто следующий на очереди? Баранский?
Яночка подумала немного и ответила отрицательно:
— Нет, к Баранскому отправимся после того, как побываем на участке. Тебе надо знать, сколько барахла привезёшь к нему во двор, так ведь? А пока займёмся уроками. И завтрашние сделаем, ведь завтра у нас очень трудный день…
* * *
Яночка ещё не кончила агитировать, а пан Левандовский уже полностью был согласен с её планом действий. Да, он готов участвовать в кражах со взломом с согласия владельца (признаться, в глубине души он созрел к участию и без согласия). Да, он готов, в свою очередь, сагитировать пани Наховскую, растолковав ей все как следует.
— Разумеется, это надо делать один на один, без свидетелей. Пани Наховская меня знает и, смею думать, доверяет мне. Только вот надо выбрать подходящий момент…
— Некогда нам выбирать, — перебил решительный Павлик. — Времени в обрез, к операции приступаем немедленно.
Яночка кивнула, подтверждая слова брата. И добавила:
— Ни одного из шантажистов сейчас у неё нет, так что можно приступать немедленно.
— Откуда вы знаете, что нет?
— В настоящий момент они в полном составе торчат в Клубе филателистов, мы проверили. Если вам удастся уговорить пани Наховскую, мы бы с Павликом прямо сейчас и двинулись на её участок, надо его осмотреть, пока не стемнело. Так что сами понимаете, времени терять нельзя.
Молодой учёный, уже овладевший навыками аналитического мышления, прикинул, что всю операцию они должны провести до возвращения сына пани Наховской, причём провести с шумом и треском. Этим энергичным детям предстоит преодолеть множество не только психологических, но и чисто организационных трудностей.
— Иду! — мужественно заявил он. — Вы меня дождётесь?
— Ясное дело! — обрадовался Павлик. Его сестра сочла нужным на всякий случай подкинуть пану Левандовскому идею, как вести себя, если неожиданно все-таки кто-то из шантажистов и заявится.
— Тогда сделайте вид, что зашли по-соседски одолжить у пани Наховской консервный нож или книгу о разведении комнатных цветов. Сами выберете, что вам ближе.
— Только бы пани Наховская оказалась дома! — вздохнул Павлик. — Ведь это сплошная нервотрёпка! Её сыночек может вернуться хоть завтра, я все боюсь…
— И давно боишься? — поинтересовалась сестра.
— Да с самого начала и боюсь, — признался брат.
— Действительно, сплошные нервы, — вздохнула и Яночка. — Да нет, вроде пан Доминик не возвращается, наверное, застал её дома.
Пан Доминик вернулся лишь через час. Он весь сиял.
— Все получилось! — уже с порога крикнул он. — Пани Мария буквально ожила! Ваша идея просто гениальная!
А затем, как и положено научному работнику, изложил материал в хронологическом порядке, чётко и ясно. Оказывается, сначала пани Наховская вообще не хотела говорить на эту тему, удивлялась — «какой такой шантаж»? Однако пан Доминик повёл мудрую политику. Он не требовал от неё никаких признаний, а сам стал рассказывать о том, что ему известно по этому поводу. И оказалось, знал он так много, что это просто обезоружило бедную женщину и она перестала отпираться. Сначала пани Наховская разрыдалась, потом в чем-то уточнила сведения соседа, а потом внимательно выслушала план спасательной операции. Его пану Доминику пришлось повторять три раза, причём каждый раз подчёркивалась полная секретность операции и тот момент, что проводиться она будет в отсутствие её сына. Наконец до пани Наховской дошло. Она оживилась, надежда буквально возвратила её к жизни, план операции она одобрила полностью и даже внесла некоторые творческие дополнения. Например, притвориться больной, не выходить из дому три дня, вызвать врача, а гостей принимать в ночной рубашке и халате. И даже специально пригласить кое-каких гостей, чтобы в случае чего могли подтвердить: она и в самом деле была больна. В пылу творческой импровизации пани Наховская решилась бы и вообще лечь в больницу, но, поразмыслив, от этой идеи отказалась. И даже пыталась всучить пану Доминику деньги на покупку новых замков, но тут он отказался, так как не имеет понятия, сколько они стоят.
