Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
Передо мной – чужак.
Передо мной – мой муж.
Ночь.
Прошлого больше нет, и нет будущего.
Только мы.
И этот момент.
Нужно что-то сказать, непременно, но слова не приходили, повсюду кровь, и боль, и чувство вины, и мертвые шмели ковром.
– Я тебя не узнала, – молвила я, когда почувствовала, что способность речи вернулась, и голос показался мне по-старушечьи сиплым.
Я не представляла, что еще добавить.
Героически подыскивала слова.
– Позабыла, – призналась я.
– Я знаю.
Мы смотрели друг на друга, но не узнавали.
Однажды, подумала я, злобный тролль изготовил зеркало, в котором все красивое искривлялось до неузнаваемости, а в то же время все дурное, отражаясь в нем, становилось еще хуже – таково уж было его свойство. Но в один прекрасный день зеркало разбилось вдребезги и понаделало множество бед. Потому что осколки его разлетелись по белу свету, и кому попадет такой осколок в глаз, тот видит все навыворот и замечает в любой вещи только дурное. А некоторым людям осколки заколдованного зеркала попадали прямо в сердце, и тогда сердце у них замерзало, превращаясь в кусок льда.
Я размышляла о героях «Снежной королевы», которая так нравилась Лео. О Кае, в чьем сердце застрял такой вот осколок, после чего оно превратилось в лед, о другой льдинке, поразившей глаз, после чего он не узнавал даже любимую сестру Герду. О Герде, которая искала Кая и прошла ради него полмира. А когда в конце концов его встретила, тот остался холоден как лед и отвернулся от сестры.
Сколько раз читала я Лео эту сказку? Пятьдесят? Сто? Раньше я часто мечтала о том, чтобы жить как в сказке. Почему-то даже не задумывалась, как часто сказки все-таки жестоки.
Мы стояли так еще долго, и я чувствовала сильное желание преодолеть ту дистанцию, которая между нами установилась, но я знала – нам никогда не сблизиться. Ибо каждый должен пройти половину этого расстояния, но и тогда дистанция не будет преодолена, потому что оставшуюся половину тоже придется сокращать вдвое, и новую, и последующую за ней, но, сколько бы мы ни пытались, в действительности нам никогда друг к другу не прийти.
Лето 2015
Он направлялся в Гамбург. Самолет шел на посадку. Земля стремительно приближалась, и в какой-то миг ему показалось, что посадки не будет, что самолет разобьется. Мысль эта его не пугала. Он по-прежнему неподвижно сидел и смотрел, как все больше и больше становились дома и деревья и все, из чего там внизу складывался мир.
Последние дни он переживал как нечто ирреальное. Слишком уж стремительно развивались события. Освобождение, прощание с товарищами. Свобода. Из грязного сырого лагеря, который стал ему домом, в больницу, оттуда в лимузин, в лобби гостиницы – на всю переброску ушло часов двенадцать. Он пытался осознавать все с ним происходящее. Пытался почувствовать счастье. Но не мог выкроить ни минуты. С ним постоянно что-то обсуждали, от него постоянно чего-то хотели. И только сейчас, в самолете, наконец-то ненадолго оставили в покое. Люди, сопровождавшие его, словно воды в рот набрали. Земля приближалась, и они глазели в окошки иллюминаторов или читали ежедневные газеты. Он смотрел, как несется навстречу родной город, прежняя жизнь, когда-то любимые люди. События разворачивались с быстротой молнии, еще только несколько часов назад он находился в лагере, вместе с товарищами, там, где царили грязь и влажность. Он не знал, что ждало его дома. И есть ли этот дом вообще?
Всякий раз, когда он думал о доме, ему неизменно вспоминался один день, – почему, он и сам толком не понимал.
Это был субботний день в разгаре лета, сад утопал в цвету, а черные стрижи давали прощальный концерт. Зара предложила устроить пикник, и вот они втроем сидели в тени старой вишни. Лакомились клубникой и ванильным мороженым, поглядывая на шмелей, которые время от времени вальяжно пролетали мимо. Лео лежал между нами на одеяле, довольно лопотал и не открывал глаз от света, пробивавшего крону деревьев, и от черешни, которой Зара обычно угощала соседских ребятишек, пока еще урожай не собрали, и ягоды искрились на дереве как маленькие помидоры. Лео время от времени уползал и скрывался в траве в поисках приключений, ловил руками бабочек, заливался смехом, когда травинки щекотали его голые ручки и ножки. Иногда один из них вставал и возвращал малыша обратно на одеяло.
Волосы Зары собраны в пучок на затылке, она босиком, в бледно-желтом летнем платье и с распухшей левой ногой. Она наступила на пчелу, Филипп вытащил жало из ноги и принес лед, чтобы охладить. Зара сидела, скрестив ноги, с книгой на коленях и читала. Ему не терпелось узнать, что это была за книга, но он не хотел отвлекать, боялся, что момент улетучится как вспугнутая птица, если он сделает одно неверное движение. Лео ползал на животе, охотясь за особо упитанным шмелем, тот скрылся за кустом шиповника, словно вращающийся боевой вертолет, но потом, громко жужжа, снова поднялся и исчез в небесной синеве. Филипп удивился: какой же проворный малыш, с поддержкой он уже мог сделать несколько осторожных шагов. Зара подняла глаза, отложила книгу, Филипп увидел, что это Хемингуэй, – наверное, к урокам, к которым она скоро вернется. Зара сделала несколько шагов к ребенку, подняла его высоко над головой, и тот захохотал. Филипп сорвал для Зары маргаритку. Она приняла ее с благосклонной улыбкой и отправила в рот, а он рассмеялся.
Чуть позже Зара пошла в дом, чтобы приготовить ужин, а Филипп еще какое-то время сидел в саду и угощался крыжовником с куста. Вдруг в траве что-то зашелестело, и вскоре после этого прямо перед его носом вынырнула рыжеватая пестрая кошечка, а вслед за ней – другая, с коричневыми пятнышками. Они остановились в ожидании чуть поодаль и стали пристально его изучать. Филипп улыбнулся.
– Ну, что? – сказал он, глядя на парочку. Кошки засеменили в его сторону, потом снова попятились назад, остановились, тихо мяукнули, в конце концов, побороли нерешительность.
Кошки, похоже, были из одного помета. Ошейников они не носили, глаз у одной заплыл, и Филипп предположил, что, скорее всего, они ничейные.
– Милашки, правда? – послышался вдруг голос со стороны забора откуда-то сверху.
Маленькая рыжеволосая девочка с хвостиком глядела на него через забор. Короткие штанишки и спортивная футболка.
– Это твои? – спросил он.
Девочка замотала головой.
– Они очень пугливые, – сказала она. – У одной нет глаза. Похоже, с ней жестоко обошлись.
Филипп с серьезным видом кивнул.
– Давай назовем их как-нибудь? – предложил он.
– У них наверняка уже есть имена.
– Но мы же не знаем какие, – сказал он.
После того как они придумали для котят имена и девочка ретировалась, Филипп направился к дому, где хозяйничала жена. Когда он вошел в кухню, Зара выпрыгнула из-за угла и осыпала его сгоревший на солнце лоб дюжиной поцелуев. Они, смеясь, опустились на пол.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
