– Честно… – Виктор посерьезнел. – Честно: не знаю! – выдал он, заметно повысив голос. – Я пока там с ними в подвале сидел, наверное, тысячу раз себе этот вопрос успел задать, но так и не ответил толком. А потом леди Александра пришла, и все само собой разрешилось. Так что не знаю. И не хочу знать, откровенно говоря! Одно дело – убить врага в бою, там, думаю, я бы смог, вон, на Флоре в Музее готов был стрелять, и, доведись, скорее всего, рука бы не дрогнула, а вот так вот, в безоружного, а то и спящего… Не знаю, – повторил он. – Вот сэр Гийом, он, наверное, смог бы. Для него приказ – это все. А я – не знаю…
«Что еще ждать от вольноотпущенника?» – угрюмо подумал Эдуард, но вслух говорить не стал, предпочтя вцепиться в неосторожно выпущенную другом ниточку, – до сих пор Виктор ни словом не обмолвился о том, где именно пропадал во время коронации Елены:
– Ты сказал: на Флоре? – с деланым равнодушием переспросил он. – Это туда вы летали с сэром Гийомом?
– Туда, – неохотно признался рыцарь.
– Ну и зачем?
Виктор замялся.
– Ой, что это там такое? – нахмурился внезапно он, показывая куда-то вперед.
– Ты мне эти дешевые школьные штучки брось! – не сдержал саркастического смешка Эдуард – так наивно выглядела попытка его друга уйти от ответа. – Не на того напал!
– Да нет же, там в самом деле что-то стряслось! – не унимался Виктор.
Неохотно повернувшись, Эдуард посмотрел в указанном им направлении: они уже вплотную подошли к лестнице, ведущей к пристани, и там, у самой колоннады, действительно что-то происходило. Не просто же так, в конце концов, собралась эта гудящая колышущаяся толпа?!
– Пошли посмотрим, – без всякого энтузиазма признал правоту друга Эдуард. – Но потом расскажешь про Флору.
Они спустились к пристани.
– Что здесь происходит? – грозно поинтересовался Виктор. – Дайте пройти!
Толпа послушно расступилась, и взорам друзей открылось лежащее на деревянном настиле бездыханное тело рыжего Терциуса. Лицо всадника было белым, без единой кровинки – зато над правым ухом запекшейся крови имелось с избытком. Немигающие глаза покойника словно с немым укором смотрели прямо на Эдуарда.
– Да вот, с пристани тут один навернулся, – сообщил кто-то из толпы. – Спьяну, видать. Головой о балку – ну и кранты. Вроде, рыцарь – браслет есть. А вот кортика нет, только чехол какой-то болтается, – у бедра мертвого всадника виднелась кобура разрядника. Пустая – вероятно, оружие вывалилось при падении.
Или его забрали те, кто помог голове Терциуса повстречаться с роковой балкой, – но от одной мысли об этом Эдуард едва не рухнул на настил пристани рядом с мертвецом.
– Ты ведь был с ним дружен?.. – сочувственно проговорил Виктор, по-своему расценив происходящее с другом. Эдуард предпочел кивнуть в знак согласия. – Надо отнести его во дворец! – заявил рыцарь. – Ты, ты, ты и ты, – указал он на ближайших к нему зевак. – Берите и несите, – рванув застежку, он сдернул с плеч свой плащ. – Вот на этом.
Как ни странно, спорить с ним никто не осмелился. Взвалив покойника на плащ, четверо назначенных Виктором носильщиков ухватились за углы и безропотно поволокли страшную ношу в сторону герцогского дворца. Молодой рыцарь шагал впереди. Замыкал траурную процессию Эдуард, не знающий, куда деть руки: ему все чудилось, что с них на ступени лестницы капает густая бурая кровь.
40
Александра
Полученный от Кровавого Барона «драконий коготь» встроился в стальную звезду как влитой, и изображение над конструкцией, наконец, сделалось четким. Это действительно была звездная карта, охватывающая собой Королевство, Драконий Угол и по крайней мере часть систем, занятых Чужими. Очень подробная – и оттого очень мелкая: золотые звезды и алые переходы между ними местами сливались друг с другом, планеты и вовсе не были видны.
Одна из периферийных областей карты мерцала мягким серебристым светом, словно призывая обратить на себя особое внимание. Александра осторожно протянула к ней руку, и стоило пальцам коснуться подсвеченной части изображения, как то тут же увеличилось, заняв собой все пространство над «драконьими когтями». Теперь видна была лишь часть Королевства, а именно Ан, кусок Руг, несколько окраинных систем Флоренци и половина Королевского Удела. Часть изображения снова замерцала, и виконтесса уже увереннее ткнула в нее пальцем.
Руг, Флоренци, Королевский Удел и львиная доля Ан пропали, остались лишь несколько звезд, включая Аннау, а также сделались, наконец, видны планеты, вращающиеся вокруг них. Одна из ни сияла ярче прочих. Александра даже не удивилась, когда поняла, что это Кар, родовая вотчина сэра Николая.
Виконтесса коснулась пальцем планеты, но изображение больше не увеличивалось. Похоже было на то, что карта сообщила ей все, что считала нужным.
Сердце в ее груди громко стукнуло – скажи кто-нибудь Александре, что это был первый его удар с момента, как карта обрела четкость, она не рискнула бы спорить. Вот так вот, значит. Баронство Кар. Оттуда начался ее путь, приведший на долгие годы в Драконий Угол, туда она вернулась в жажде реванша, там все и разрешится окончательно. Эдуард бы оценил иронию. Ее Эдуард. Сэр Эдуард Драконья Кровь.
Он мечтал когда-нибудь вновь ступить на родную планету, что ж, она сделает это за него. И приведет туда его сына…
Стоп! Насчет сына – это она, пожалуй, немного поторопилась. Когда-нибудь он обязательно спустится на Кар, но не сейчас, пока ничего еще не решено. Причина банальна – карская лихорадка. Еще никто из впервые вдохнувших воздух планеты не избегал заражения, и, хотя при своевременно начатом лечении почти никто от сего недуга и не умирал, пара недель горячечного бреда были обеспечены каждому. Когда-то Александра сама ввела себе в кровь болезнетворный штамм, так что ей зараза больше не грозила, но Виктору пока что на Кар делать было нечего. Как и прочим пришельцам из Драконьего Угла – пользы на планете ни от кого из них не будет. Разве что… Сэр Гийом, он же служил еще барону Андрею! А значит, наверняка спускался на планету…
Позвонив в колокольчик, Александра вызвала лакея и послала его за сэром Гийомом.
* * *
– Разумеется, Ваша Милость, – проговорил рыцарь, с любопытством косясь на парящую в воздухе над столом карту – перед появлением слуги Александра разомкнула звезду из «драконьих когтей», но оставшись наедине с сэром Гийомом, собрала всю конструкцию заново. – Каждый, кто давал присягу барону Андрею, будь то рыцарь или простой стражник, в обязательном порядке спускался на планету. Сейчас, при сэре Николае, насколько я знаю, это правило уже не действует, но раньше соблюдалось весьма строго. Барон Андрей хотел быть уверен, что любой его воин, довелись тому действовать на планете, окажется в строю столько, сколько потребуется, а не свалится в лихорадке.
– Разумно, – заметила Александра. – Барон Андрей был мудрым человеком и умелым правителем.
